Краденое счастье - Ульяна Соболева

И ее глаза. Они издалека приближаются, все ближе и ближе пока он не начинает в них тонуть и захлёбываться от собственного бессилия и понимания, которой тисками сдавило грудь, зажало сердце и не дает ему пульсировать.

— Что…что она сказала, когда звонила.

— Сказала…вы знаете, я е помню я ждала звонок насчет Гоши. — Анна вдруг замерла, — а вдруг что-то случилось, у нее был взволнованный голос. Мне даже показалось, что она плакала.

Да, плакала. Потому что он, идиот конченый унизил ее, растоптал, уничтожал и словесно, и физически.

— Я оставлю вам свой номер. Если она позвонит — сообщите мне.

Анна с недоверием на него посмотрела.

— Она ничего мне не должна. Я… я просто прошу вас сообщить мне, что она вернулась. Я…заплачу.

— Что?

— Я дам вам денег если вы мне сообщите. Могу прямо сейчас заплатить аванс.

Лицо брюнетки исказилось в гневе.

— Заплатить? Засуньте эти деньги себе в свою испанскую задницу! Ясно! Урод! Заплатит он! Думаешь знаменитый все можно! Вали в свою Испанию!

Развернулась с коляской и быстро пошла прочь… А Альварес вдруг испытал странное ощущение, как будто внутреннюю радость. Хоть кто-то оказался не фальшивым из окружения Тани.

И он перестал спать. Совсем. Ему нужна была она. Немедленно и рядом. Как все эти дни. Словно у него вдруг отняли нечто жизненно необходимое и он впадал во внутреннюю истерику. Не мог держать себя в руках. Похерил тренировки. Сослался на боль в колене.

Он хотел найти эту женщину и заставить остаться рядом. И первые дни ему казалось, что это легко. Он в два счета отыщет беглянку. И не тут-то было. Все нитки обрывались, никто не видел и не слышал, не встречал. Альварес узнал о ней все. Когда родилась, где, с кем дружила, кого ненавидела…когда с мужем своим-ублюдком познакомилась. И когда с ним девственности лишилась…все знал даже то, от чего руки в кулаки сжимались и выть хотелось. Он ведь ее даже к прошлому ревновал. Да узнал…и нашел всю информацию. До того момента как села в машину блондина.

Как потом оказалось, то был парик. А номера джипа заляпаны грязью. И искать его как иголку в стоге сена. После месяца поисков он словно начал сходить с ума. Это было все, о чем он мог думать. О ней. Начал выпивать по вечерам и смотреть осоловевшим взглядом в потолок.

Из дерьма его потянула Каролина. Нашла его в одном из гадюшников. Пьяного, полумертвого с какой-то худой брюнеткой. Он пытался ее трахнуть, одел в тряпки горничной и тыкал вялым членом в рот. Потом разнес к черту весь стриптиз-клуб, сломал челюсть охраннику. Забрала его оттуда Каролина. Увезла к себе…

— Чего приехала? Я же говорил, чтоб не лезла!

— Говорил. Но если я не буду лезть твоя карьера будет окончена.

— Плевать.

— А чего ты хочешь? Найти свою…ту…шлюшку?

Пьяно качнулся.

— Это ты шлюха, а она…она Таня. Моя Танечка. Найди мне ее, а…найди. Я тебя за это трахну, я тебя за это даже буду долго трахать…только ее найди. — и расхохотался, ощущая себя ничтожеством.

Жена упала перед ним на колени, обхватила его лицо ладонями.

— Я не могу ее найти…но могу быть для тебя кем угодно. Я спасу тебя, Арманд. Вытащу с ямы…Забудь о ней. Зачем она тебе? Никто. Какая-то деревенщина. Она не любит тебя. Ты ей не нужен.

— Отвали…спасет она. От себя спаси. Я развестись хочу. И Таню найти…найду и женюсь на ней. Я ее люблю, поняла? — и язык заплетается, слова сами лезут их глотки обожжённой алкоголем.

Оттолкнул Каролину и запрокинул голову, распластавшись на ковре.

— Зачем разводиться? Чем я тебе мешаю? Твоя карьера висит на волоске, понимаешь? Два месяца ты не играешь! Два месяца! Как восстанавливаться будешь? Удрала от тебя твоя. эта…удрала на хер ты ей не нужен. А ты карьеру ломаешь. Ради чего?

— Уйди… мне тошно от тебя. Голос твой до блевотины.

Она ушла, а потом вернулась в темно-каштановом парике и одежде горничной, подползла к нему на четвереньках…долго и умело поднимала его обмякший член, вылизывала яйца, сосала всю мошонку пока у него не встал, и он не трахнул ее, перевернув на живот, впиваясь в искусственные волосы и представляя матовое тело Тани, ее тонкую спину и ямочки чуть ниже поясницы. Он выстанывал ее имя, когда вонзался в чужое тело и кончая представлял себе топазовые глаза. Найдет… и никуда не отпустит. Никогда.

Но он так и не нашел ее.

Три месяца прошло…три долбаных месяца. Нет, он уже не пил каждый вечер и вернулся к тренировкам, приводил себя в форму постепенно. Окончательно решил развестись с Каролиной и вернуться в Испанию. Все бесполезно…девчонка исчезла. Здесь его люди продолжат рыть во всех направлениях, а он обязан вернуться в спорт.

Перед отъездом не выдержал, снова искал ее, катался по улицам. Не нашел, вернулся, напился и теперь еле содрал себя с дивана, приподнял голову, глядя на жену, которая появилась с подносом в дверях, одетая в шелковый халат.

— Доброе утро, любимый.

Бляяядь! Он что приехал к ней? Да…приехал. Опять драл ее в парике. Затошнило и захотелось выблевать собственную память.

— Послушай… я тут подумал и решил, что хватит. Ты хорошая…ты не виновата. Прости…

— Конечно хватит, — она улыбнулась так загадочно, так странно, — надо начинать взрослую жизнь ведь мы скоро станем родителями.

— Что? — поморщился, сел, обхватывая пальцами виски.

— Я беременна. Уже три месяца. У нас скоро будет малыш.

— Какой малыш?

— Врач считает, что сын… я сделала генетический тест. Там как раз указано твое отцовство и пол малыша.

Протянула ему лист бумаги, радужно улыбаясь.

— Я жду маленького Альвареса… и я так счастлива. Сам Бог благословил наш брак, Арманд. Он видел, как сильно я люблю тебя и вознаградил меня.

«Я никогда не брошу женщину, которая родит мне ребенка. Такие мужчины слабаки и моральные уроды. Мой ребёнок — это я сам!»

Собственное лицо в кадре интервью… и глухо бьющееся сердце, а в руке подрагивает бумага с анализами. Каролина улыбается, а ему кажется, что он летит в пропасть на огромной скорости.

Ее звали Таня. Внучку деда Мазая. Она утонула в озере сразу после выпускного. Никто так и не знает, как это произошло. Утром тело нашли в корягах течением вынесло. Дед воспитывал ее сам. Дочка родила без мужа и укатила заграницу. Вышла там за иностранца. Объявилась только после смерти внучки. Сказала дед сам виноват, не доглядел.

— Она денег оставила и укатила куда-то там забугор. Мне неинтересно было куда. Я бы и денег не взял…но памятник ставить было не на что. А так…мы с ней и не общались больше. Враг я ей. И врагом всегда был. Ее мать тоже так…укатила. Правда дочь с собой увезла. Нашла себе городского. Не знаю, чего наплела…и дочери со мной общаться не давала. Тамара приехала ко мне на сносях. Сказала тут поживет. А я сразу понял — Ирка ее выперла, когда про беременность узнала. Зачем ей вся эта возня она со своим городским то ссорилась, то мирилась. Тома родила и…и мне Танечку оставила. Сказала на работу устроится и заберет ее. Перед отъездом приехала потом. Тане уже три года исполнилось. Денег дала и попрощалась. Обещала устроиться и забрать внучку…но не забрала. А я и рад был. Любил ее до беспамятства. Отрада моя на старости лет… а теперь опять один.