Сын Бессмертного - Борис Романовский

— Говори, — мне надоело молчание. Я вынул из кармана револьвер и проверил его барабан. Скорее, по привычке, чем для определённой цели. Но Ира восприняла моё действие как угрозу, вздрогнула и поёжилась. Её юбка ещё сильнее задралась, а кожаная куртка, наоборот, сползла.

— Я заключила контракт, — дрожащим голосом объявила она. — С Демоном.

— И зачем? — я задумчиво изучал Иру. Её слова многое прояснили.

— Надо, — буркнула она и вскрикнула, попытавшись повернуть сломанную руку.

— Ты заключила контракт… Если я правильно понял, после смерти ты попадёшь в Ад и переродишься на территории Демона, с которым спуталась.

Ира не ответила. Я же успокоился. Думал, что всё гораздо хуже. Я пока мало знаю об Аде и возможностях Демонов, но на курсах в Небесном Гроте многое рассказывали о том, как Демоны влияют на смертный мир. В некоторые истории я раньше не верил. Например — что некоторые Демоны могут отделять часть себя и заключать в тела смертных. Или — что Демоны способны вселяться в смертных, создавать живых кукол и подчинять людей своей воле. К счастью, с Ирой всё намного легче. И одновременно — сложнее. Ведь на курсах раз десять повторили — Демоны никогда не заключают контракты. Они ставят метки на души смертных.

— Ты хоть получила то, что хотела? — устало уточнил я, убирая револьвер.

— Нет, — буркнула Ира и снова ойкнула от боли, из её глаз брызнули слёзы.

— Дура, — констатировал я, разглядывая девушку. Её лицо было вымазано слезами, соплями и тушью. Но она всё равно выглядела привлекательно. Сестра Светы из такого типа людей, которые в любой ситуации прекрасны — даже в грязи.

Ира промолчала.

— Ты не заключила контракт. Тебя просто пометили. Ты дала согласие на клеймо, Демону не обязательно выполнять свою часть уговора. Надо было требовать плату до того, как заключила сделку с Демоном.

Ира вздрогнула и ошеломлённо уставилась на меня.

— Тебя заставляли работать, да? Спускаться в местный Ад и добывать ресурсы для Демона.

Иру начала бить крупная дрожь.

— Прикройся хоть, — буркнул я и вышел из кассетной комнаты. И наткнулся на отца семейства. Папка немного запыхался, но свой боевой настрой не потерял.

— Что случилось? Где Ира? Что ты с ней сделал?!

Под моим взглядом Папка замер, Глав-слуг поспешил к нему и встал позади. Света попыталась проскользнуть в кассетную комнату мимо меня, но я посмотрел на неё, и она замерла. Как будто задеревенела.

— С Ирой всё хорошо. Если не считать того, что она продала душу Демону из Истинного Ада. Ну и рука у неё сломана.

Папка дёрнулся. Он оттянул онемевшими пальцами ворот и попытался расстегнуть верхнюю пуговицу.

— Ира… продала душу? — глаза Светы широко распахнулись.

— Да. На ней клеймо. После смерти она попадёт в Ад. Исправить это почти невозможно.

Папка чуть не упал — его удержал Глав-слуг. Одна из служанок очнулась и пододвинула ему стул.

— У неё рука сломана, вылечите её, — я посмотрел на Глав-слуга. — И переоденьте в нормальную одежду. Пусть немного отдохнёт, отоспится. Не выпускайте из дома.

Глав-слуг порывисто кивнул и побежал в кассетную комнату.

— И что делать? — в глазах Светы горели непонимание, страх и тревога.

— В Аду не так плохо, — отметил я. — Главное — оставаться собой, что, правда, сложно. Но я попробую найти выход. Да и сестра твоя не собирается умирать в ближайшие годы, она здоровая девочка. Если не будет соваться в Малый Ад, то останется цела.

После моих слов Папка выдохнул, прикрыл глаза и помассировал виски.

— Идиотка… — бормотал он. — Вот же идиотка…

Дверь в кассетную комнату открылась, из неё вышел Глав-слуг, несущий Иру. Девушка выглядела обессиленной, она равнодушно смотрела прямо перед собой.

Послышались шаги, из-за угла вывернул слуга. Он подошёл к отцу Светы и двумя руками протянул ему письмо. Я напрягся. На конверте были изображены голубые облака и лучи света, проходящие сквозь них.

Папка небрежно взял письмо. Но не успел он ничего спросить у слуги, как я подскочил к нему и вырвал конверт из его рук, молниеносно открыл и прошёлся взглядом по тексту.

— Вот же твари, — прошипел я и прочитал имя на конверте. — Тебя же Костя зовут? — посмотрел на Папку.

— Да. Что случилось?

Константин Чернов пытался взять себя в руки. Вести об Ире сильно ударили по нему — казалось, мужчина постарел на десяток лет. Прибавилось морщин, лицо побледнело и осунулось.

— Письмо из местного отделения Рая. А точнее — из Небесного Грота. Они узнали, что Света — Святая. И собираются забрать её.

Я прикрыл глаза, игнорируя реакцию Кости, Светки и слуг. Нужно срочно придумать план. Первой мыслью было — вырезать отделение Рая в Санкт-Ивансбурге. Просто взять и убить всех, хоть это и будет непросто. В надежде, что Небесный Грот отвлечётся от Святой и будет искать виновника бойни. Если же Светку обнаружили недавно, то есть шанс, что информация о Святой не дойдёт до Небесного Грота. Создать связь между Облаками и смертной планетой — сложно. И дорого. В Раю я немного узнавал об этом, когда на экскурсию в смертный мир спускался. Правда, после этой экскурсии меня и обвинили в убийстве трёх миллионов человек и попытались сжечь мою душу.

Но шанс на то, что о Светке забудут, маленький.

— Тебе сколько лет? — я открыл глаза и развернулся к Светке. Она стояла с письмом в руках и хмуро смотрела на него.

— Се-семнадцать, — дрогнувшим голосом ответила Света.

— Когда исполнилось? — уточнил я.

— Три месяца назад.

— Ещё почти год… — пробормотал я, прикрыв глаза.

— О чём вы? — явно нервничая, спросил Костя.

Я не ответил. Моя мама тоже родилась в смертном мире. Как и Светка, она была Святой — рождённой с чистейшей душой. Как ещё говорят — потомком Чистоты, дочери Равновесия. Из числа тех смертных, что ещё при первой жизни могут подняться в Рай и пробудить свою Небесную Кровь.

И когда ей исполнилось восемнадцать — её забрали в Рай. Но за несколько дней до этого её охмурил мой папаша и переспал с ней, после чего благополучно исчез. Беременность мамы раскрылась уже после того, как она поднялась в Рай. И через восемь-девять месяцев родился потомок Демона и смертного, обречённый жить в Раю. Чужой среди чужих. Из-за моего рождения маме не позволили пробудить Небесную Кровь, она не могла развиваться и осталась смертной.

Отец испортил жизнь маме. Перечеркнул её будущее, заставил жить в одиночестве с младенцем-полудемоном на руках. Но что меня выводило из себя — мама всегда говорила об отце с теплотой и даже любовью. Она осталась ему верна, игнорировала внимание мужчин. А ухаживаний было много — все Святые обладают поразительной красотой и очень уютной, светлой аурой, которая в Облаках только усиливается.