Экипаж лейтенанта Родина - Сергей Михайлович Дышев

Александр вспомнил это время и ощущения, необходимость подчиниться правилам и поверьям? Наверное, в силу сложившейся деревенской привычки. Все дело в том, в клубе, где Саша нередко играл на гармони для народа, по указу председателя колхоза товарища Свинаренко Кузьмы Ивановича ровно в 00 часов 10 минут уже вешался на дверях амбарный замок, который, кстати, сам был культурно-исторической ценностью, потому как не менее ста лет до этого в своей прошлой жизни закрывал двери сельского храма. А когда построили этот клуб, всё учли, кроме замка. Церковь же пустовала, всё, что можно было разрушить или унести, уже давно сделали. И кому-то пришла продуктивная идея экспроприировать у батюшки замок вместе с ключами. Священник, потемневший лицом от печали, выслушал молча требования активистов и безропотно выполнил. А у Саши защемило сердце, когда увидел, как батюшка плакал и слезы скрывались в его густой бороде, а ветер беспощадно трепал ее… С той поры его никто больше не видел, и куда сгинул он, неведомо…

Все это каждый раз болезненно вспоминалось, когда массивный железный страж повисал на дверях клуба. А расходиться по домам ребятам уж никак не хотелось. И какой тут сон, когда ночь нежна и ласкова, парни постарше пошли провожать своих девушек, а старшеклассники еще не «дозрели», песни распевать слишком уж поздно, и тогда Сашу просили:

«Давай, Санька, “музыкальную угадайку”!» Он сам придумал эту игру. Любые мелодии, тем более, начало или припев, он подбирал влет. Сам же был ведущий и исполнитель, проигрывал на гармони 6–7 нот, и тому, кто первый назовет песню или мелодию, засчитывались очки…

Ольга налила новым гостям чаю, предложила самим взять со стола и спросила:

– Саша, а что ты нам еще сыграешь, чтобы для всех и… для души?

Саня уже не думал, ответ уже был готов:

– А давайте сыграем вместе в очень классную игру!

– В карты, что ли? – подал голос Прохудейкин.

– Нет, не в карты! Игра называется «музыкальная угадайка»!

– Детская игра, что ли? – усмехнулся Роман. – Может, что-то лучше для взрослых? Вот патефон стоит, можно устроить вечер танцев!

Не обратив внимания на Прохудейкина, Ольга сразу поддержала:

– А давайте, это, наверное, очень интересно!

Иван, конечно, тоже выразил интерес, Татьяне после пламенной «Цыганочки» парные танцы показались пресными, и сотрудникам тыловой службы только и оставалось кивнуть в знак согласия.

Деревянко попросил лист бумаги, Иван вытащил из сумки свой блокнот.

– Все очень просто! – объявил Александр. – Я наигрываю мелодии известных песен, 5–7 нот. Если никто пока не узнаёт, добавляю еще 3–4 ноты. Кто первый угадал, тому начисляется балл. Кто назвал неправильно, тому – штрафной. Мы в нашей деревне играли, знаете, как весело было!

– Просто ухахатывались, – не унимался Роман.

Родин сказал, что берет на себя подсчет очков, разлиновал в блокноте табличку на пятерых участников, повернулся к Деревянко:

– Маэстро, ваше слово, пардон, ваша песня!

Саша сыграл пять нот «Неудавшегося свидания».

Все переглянулись, никто не узнал мелодию. Маэстро повторил, добавив еще две нотки.

Тут же Иван, как школьник, выбросил руку и напел:

«Мы были оба. – Я у аптеки! – А я в кино искала вас! – Так значит, завтра, на том же месте, в тот же час!»

– Командир, пиши себе один балл! – похвалил Деревянко. – Игра продолжается!

Романс «Уходит вечер» он слышал на пластинке в сельском клубе, подобрал, как всегда, на слух, а слова сами запомнились.

С шести нот мотив угадала Татьяна:

– «С твоих ресниц слетают тихо грезы, стоят задумчиво уснувшие березы…»

Саня продолжил:

– «Спокойной ночи!» – поет нам поздний час, а ночь близка, а ночь близка…» Один балл цыганочке! И еще один романс, товарищи участники.

Деревянко наиграл из своего репертуара «Вашу записку», которую очень часто передавали по радио. И пела ее, конечно, несравненная Клавдия Шульженко.

Оля тоже, как школьница, стала трясти поднятой рукой, узнав песню по первым нотам, процитировала:

– «Я вчера нашла совсем случайно, у себя в шкафу, где Моцарт и Григ…»

– «То, что много лет хранила тайно в темных корешках пожелтевших книг…» – завершил куплет Саша.

От волшебной, загадочной грусти этих стихов щемило сердце, и душа искала уюта, и грезилось и мечталось о чем-то хорошем и счастливом.

Мир моих надежд, моей души…

Наивный мир наивных лет,

Забытых дней забавный след —

Все, что волновать меня могло

В семнадцать лет…

Ваша записка в несколько строчек,

Где вы, мой далекий друг, теперь?..

Саша не знал ни композитора романса Николая Бродского, ни автора стихов Павла Германа, и очень бы удивился, что это он сочинил строки «железного» авиамарша «Всё выше», который также ждал своей очереди на «угадайке».

Потом было «Утомленное солнце», которое «нежно с морем прощалось», и еще один балл получила Таня.

«И кто его знает» к общей радости угадал Юрка, а девушки пропели для всех гостей куплет:

На закате ходит парень

Возле дома моего,

Поморгает мне глазами

И не скажет ничего.

И кто его знает,

Зачем он моргает?

Народную песню из кинофильма «Юность Максима» «Крутится, вертится шар голубой», конечно, знали все. Первым на сей раз затряс рукой нетерпеливо Прохудейкин:

– Я знаю!

Последовала пауза, Роман сморщился, даже вскочил, сжал кулак правой руки.

– Что-то знакомое вот крутится в голове…

– Это не ответ! – строго сказал Деревянко. – Кто будет отвечать?

Девушки переглянулись и рассмеялись: кто не узнал любимую простым народом песню!

– Давай ты, Оля! – предложила Таня.

– Нет, лучше ты! – сказала подруга.

Юра оценил деликатность ситуации и промолчал. А Ивану было интересно, как поступит набравший разгон ведущий игры.

Деревянко же сыграл музыкальную «отбивку» и объявил:

– Время истекло. Это песня – «Крутится, вертится шар голубой, крутится, вертится над головой…»

– Во! Я же говорил, крутится в голове! – обрадовался Прохудейкин. – Угадал, мне очко!

– Крутится над головой, а не в голове! Не надо хитрить, товарищ старший лейтенант! – заметил Деревянко.

Прохудейкин отреагировал резко:

– Как ты смеешь так разговаривать со мной, солдат?!

Иван удивленно глянул:

– Роман, это же игра! А у игры свои условия и условности.

– Это уже не игра, когда забывают о субординации!

Деревянко снял гармонь, положил на лавку.

– Прошу извинить меня, товарищ старший лейтенант… Концерт окончен.

Родин подытожил:

– Прохудейкин заработал свои пол-очка!

Юра Чварков тоже расстроился: принесенный патефон стоял угрюмым молчуном, и как бы сейчас девчонки не указали на дверь из-за нелепого Прохудейкина, и надо б спасать ситуацию…

Татьяну разбирало любопытство, какие пластинки принесли тыловики, и самое время было приступать