За что платят мужчины - Владимир Колычев

– Если есть какие-то вопросы, задавайте, не стесняйтесь.

– Да вот, Полуэктова выпустили.

– Суд не продлил его содержание под стражей, что тут непонятного?

– Много чего непонятного, – недобро взглянул на Веригина Кирилл.

– Я знаю, что вы думаете, но Полуэктов ни в чем не виноват. И в майора Малахова он стрелять не мог. Потому как находился под стражей.

– А его сообщники?

– Это все предположения. А мне нужны факты. Где факты?

– Будут факты, – сказал Прыгалев.

– Но их нет. А почему их нет?… Потому что плохо работаете, господа сыщики. Распустил вас майор Малахов… Ничего, я возьмусь за ваше воспитание!

– Поздно нас воспитывать.

– Да? Тогда прошу! На гражданке болтунов много! Вас там быстро признают за своих! – усмехнулся Веригин.

– Ну, можно и на гражданку, – пожал плечами Прыгалев.

– Рапорт подать можно прямо сейчас, – намекнул майор.

– Не будем торопиться.

– Ну почему же? Я могу вынести резолюцию прямо здесь. Незаменимых людей нет. Можете написать это у себя на лбу. И смотреть друг на друга. Как вы это любите делать, вместо того чтобы заниматься делом… Капитан Прыгалев!

– Да! – ответил тот, внутренне подобравшись.

– Через час я жду от вас полный план оперативно-розыскных мероприятий по делу майора Малахова. Будем думать, как нам найти преступников… – Веригин взял паузу, после чего добавил: – И не важно, что этим делом занимается Москва, – и вышел из кабинета.

– М-да, – озадаченно поскреб пальцами затылок Прыгалев.

– Не будем лезть на рожон, – поднимаясь со своего места, сказал Полковников. – Будем спокойно работать… И пусть Кирилл ознакомится с делом Рощиных, вдруг это поможет.

– Поможет, – кивнула Марина. – Обязательно поможет.

Пуля попала Мишлену в ногу чуть повыше колена. Прошла навылет, но задела кость. Рана загноилась, Кузьма колол ему антибиотики.

– В больницу надо, – сказал Чубик.

Пацаны сняли дом в окрестностях соседнего города, Тимофей связался с ними через интернет, в тот же день и приехал.

– Короче, у меня для вас нехороший прогон, – с сожалением глядя на Мишлена, озвучил он неприятную, можно даже сказать, трагическую новость. – Все мы у ментов на карандаше. Доказательств у них нет, но будут, как только Миха попадет к ним в лапы. У них его кровь, достаточно провести экспертизу, и…

– Это ты о чем? – побледнел Мишлен.

– Убить тебя надо. – Тимофей смотрел ему прямо в глаза.

– Но так же нельзя!

– Если менты тебя возьмут, нам хана.

– Я никого не сдам!.. Да и не возьмут они меня!.. Я уеду! Я очень далеко уеду!

– А они тебя очень далеко найдут.

– Найдут. И тогда нам хана, – кивнул Чубик, вынимая из-за пояса ствол.

– Эй, но так на самом деле нельзя! – мотнул головой Кузьма, возмущенно глядя на него. – А если тебя самого ранят? – И на Тимофея тоже бросил возмущенный взгляд.

– А это смотря где, – хмыкнул Чубик.

Тимофей неопределенно покачал головой. С одной стороны, хорошо, что Чубик сделает за него грязную работу. Но с другой – это явная заявка на лидерство. Как ни крути, а он смог завалить Малахова, причем сделал это практически с ходу, без подготовки. Ну, потерял Мишлена, но так это накладные расходы, издержки производства. А Тимофей с ментами справиться не смог, «накосячил». Как бы не задвинули его после этого. С подачи того же Альберта Веригина. А зачем большому боссу маленький неудачник?

– Спокойно, братан, спокойно! – в упор глянул он на Чубика и вырвал из его руки пистолет. – Не надо никого убивать.

– Я уеду, – закивал Мишлен.

– Никуда ты не уедешь. Просто возьмешь все на себя. Ну, если вдруг… – в раздумье проговорил Тимофей.

– Да менты его влет расколют! – зыркнул на него Чубик.

– Да ты не переживай, тебя он не сдаст, – усмехнулся Тимофей.

– А кого он сдаст, тебя?

– Да есть один черт… И сейчас мы за ним поедем…

Веригин предложил отличный вариант со «стрелочником». Правда, к этой версии нужно было приложить не один, а два трупа. Но не мог Тимофей убить Мишлена. Понимал, что нужно, но иногда лучше недоесть, чем пережрать.

…Ветра в Подмосковье с каждым годом все сильней. И чаще. С утра дуло так, что деревья гнулись. И покойник, висевший под козырьком крыльца, степенно покачивался в петле, медленно вращаясь вокруг своей оси.

– Это же Аверьянов! – первым опознал его Прыгалев.

– Совесть замучила? – Шутить что-то не хотелось, но язык сам повернулся.

– Не знаю, не знаю…

Прыгалев осмотрел подвешенное к балке тело, не прикасаясь к нему. Синяков на лице не видно, одежда грязная, запыленная, какие-то пятна на ней. И воняло от покойника так, как будто он в штаны навалил.

Прыгалев осторожно приподнял манжет рукава, и Кирилл увидел синяки на запястьях.

– Прижизненные следы, – сказал Кирилл, приподняв манжет рукава и увидев синяки на запястьях.

– От веревок, – добавил Прыгалев. – Возможно, их сняли после того, как повесили…

– Ну, все, все! – похлопал его по плечу Щелоков, предлагая освободить рабочее пространство.

За спиной следователя топтался и судмедэксперт Пчелинов, двигая своим небритым кадыком.

Обогнув покойника, опера прошли в дом.

Дом небольшой, в деревеньке, прилегающей к Новогорску, мебель убогая, обстановка скудная, вещи разбросаны, постель разобрана – на простыне следы крови. А под кроватью валялся окровавленный бинт.

– Запах тяжеловатый, – заметил Прыгалев. Он, казалось, пальцами ощупывал воздух перед своим носом. – Лекарствами пахнет… А полы чистые. – Потом поднял голову, перевел взгляд на подоконник, пальцем провел по спинке стула: – Ни пылинки… Как будто нарочно все протерли, чтобы «пальчики» смыть.

– И потожировые.

– И потожировые… Но кровь почему-то оставили. И бинты.

– Не удивлюсь, если эту кровь пустил Малахов, – в раздумье проговорил Кирилл.

– Тогда Аверьянов был вторым, – цепко глянул на него Прыгалев.

– Ну, мы должны так подумать.

– Вот!

– Сначала деньги подставили, затем самого Аверьянова.

– Странно, что он не застрелился. Из того самого «узи», из которого в Малахова стрелял.

– Так избавились они от «узи». Лежит сейчас где-нибудь на дне речном…

– А речка тут недалеко, – кивнул Прыгалев.

Но «узи», как оказалось, лежал под шкафом. С глушителем, снаряженный. Оружие нашли при обыске. К этому времени труп уже вынули из петли, описали, отправили в морг. Судмедэксперт сделал и первое заключение: Аверьянова сунули в петлю грамотно, практически не оставив следов борьбы, но скорее всего это была насильственная смерть.