Мусорщики "Параллели" V - Георгий Сидоренко

сразу завязалась деловая обыденная беседа. Настолько тихая, что можно было подумать, будто эти двое общались при помощи силы мысли. Инпут поначалу совершено не испытывал интереса к этому скучному рутинному действу, но после нескольких томительных минут хождений из стороны в сторону, он решил уделить внимание двум перешёптывающимся учёным. Увы, ничего ценного из этого Инпут не извлёк. Правда теперь его внимание привлёк Комтабль. Если не считать лёгкой бледности и дрожи при каждом шаге, то помощник Цукера был вполне здоров и бодр. Он даже притащил с собой стопку запоминающей бумаги со стилусом, и теперь что-то показывал на них своему шефу с тем видом упрямства на лице, что всегда был свойствен потомственному экономисту.

«Использовали регенератор при столь незначительной травме? Мелочность! Сущая мелочность! Пережитки прошлого! Прикрываясь благим предостережением от разрушительной жадности, сами и порождаете жадность! Все вы одинаковые, что позолоченные, что посеребренные!» — с отвращением подумал Инпут.

Отвернувшись от учёных, он стал напротив врат Сплина и теперь сверлил их взглядом, словно это могло помочь ему сделать их прозрачными.

«Посмотрим, кто кого, посмотрим — мрачно подумал Инпут, обдумывая столь рискованный временный союз с Чуви и возможности выйти из него единственным победителем. — Чёртовы дураки! Так вам и надо! Будете знать, как пытаться меня обмануть и не считаться с моим мнением! Однако… они не должны попасть к ним, иначе мне конец. Тчи… интересно, каков шанс, что они смогут сбежать из этой ловушки? Если этого не случиться, тогда Тчи не такая уж и большая угроза, каким он мне казался всё это время. Если наоборот, то после столь дерзкой недомолвки никто из этих троих, не покинет Пустошь! Что же до Тчи… я должен склонить его на свою сторону, должен, если получиться его выследить, что ещё та задачка»

После долгих, как казалось Инпуту, минут ожиданий, дверь медленно открылась. И Глава Бюро безопасности вновь задумался над тем, что же там такое хранилось, что «Параллель» берегла это куда лучше, чем соседний Пандорум? Насколько это опасно на самом деле?»

Из мрака открытой двери появились очертания фигур. Элбрехт и Комтабль не спешили подходить и даже предпочли отойти подальше. Инпут, в свою очередь, замер в предвкушении и страхе, но, к его разочарованию, первым появился Чуви. Мусорщик остановился в проёме, сутулясь и засунув руки в карманы комбинезона. Он осмотрелся по сторонам. Увидев вдали Комтабля и проигнорировав всем видом Инпута, Чуви задорно произнёс:

— Посмотрите-ка кто это у нас такой явился! Профессор Комтабль собственной персоной! Вижу, больше не хромаем! Пользуемся правом использования передовых технологий, ась?

— Господин Чуви, — виновато начал Комтабль, понурив голову. — Вы же прекрасно знаете, что я готов был отказаться, но наши врачи были слишком…

— Думаю, сейчас стоит беспокоиться не о здоровье заместителя директора Института — холодно произнёс Инпут, — а о том, ради чего я трачу здесь своё драгоценное время, Камаль!

— Ух, ты! Ух, ты! — воскликнул Чуви, обернувшись к главе Бюро безопасности с выражением сокрушительной неожиданности. — А я ведь и забыл, что ты здесь! Ты почему такой злой? Расслабься, всё будет в лучшем виде. И поэтому, — мусорщик, став боком и указав руками в сторону мрачного проёма, торжественно произнёс. — Прошу бояться и ненавидеть, Сплин собственной персоной!

— Погоди, что? — удивился Инпут, разинув рот и захлопотав ресницами. — Что значит: собственной персоной?

Ответ был получен раньше, чем был закончен вопрос. В прихожую, сильно сутулясь и безвольно опустив руки, пошатываясь всем телом, вошёл Сплин. Сделав ещё несколько неуверенных шагов, он остановился, робко приподнял голову и начал осматривать зал. Явление Сплина отвлекло внимание от появления Дэвида. Выйдя из мрака хранилища, он прислонился к стене рядом с проходом и начал наблюдать за шокированным лицом Инпута, полного боли и разочарования.

Он рассматривал Сплина сверху вниз и видел то, что в жизни не подумал бы увидеть. Тощее измождённое тело в чёрной мешковатой одежде, что держалась за счёт широкого ремня. Шея была плотно перевязана широкими кожаными бинтами с выгравированными на них древними конфуцийскими иероглифами. Руки и ноги также были ими плотно и туго обмотаны. Нелепый шлем с двумя горящими холодными круглыми огнями, оттенка потускневшего рубина, походил на гладкое бледное яйцо. Во всём этом была смущающая странность, но не угроза.

— Сплин, знакомься, — бодро, с придыханием, начал Чуви, подойдя до своего нового партнёра и обхватив его за плечи. — Вон там, у выхода, стоит профессор Элбрехт Цукер. Хотя ты вроде его знаешь. Был однажды со мной, помнишь его?

— Да, помню, — без всякого интереса, ответил Сплин, вяло качнув головой в сторону учёного. — Рад вас видеть во здравии, профессор. Как ваше самочувствие?

— Бывало и хуже, — вяло ответил Цукер, сильно потея и с бешеной скоростью стуча себя по бедру.

— А рядом с глубокоуважаемым профессором, — как ни в чём не бывало, продолжил Чуви, — его славный и талантливый заместитель — профессор Сантим Комтабль. Он, кстати, прекрасный финансист! Не наш, правда, старик Абрелио, чтоб ему ещё и праправнуков пережить, Нигилисто, но в остальном весьма приемлемый. Очень хорош в налоговых декларациях.

— Рад знакомству, профессор, — вежливо, но без интереса, обратился Сплин к Комтаблю, вяло помахав рукою. — Если вдруг мне когда-нибудь будет нужна помощь с налогами, то я надеюсь на вас.

— П-постараюсь ус-услужить, — нервно хихикнув, пролепетал Сантим.

— Ну, а впереди тебя само олицетворение хитромудрости и двуличия — Инпу Инпут! Зови его Шакалом! Он от этого тащиться! Глава Бюро безопасности Совета собственной позолоченной персоной!

— Я не менее рад знакомству и с вами, господин Шакал, — после непродолжительной паузы, во время которой Сплин с подозрением всматривался в довольное и зловредное лицо мусорщика. — Как понимаю, благодаря вашей осведомлённости, пусть и во вред моим союзникам, я смог, наконец, покинуть эту темницу. Надеюсь, мы будем союзниками, а не врагами.

Инпут, с каждой секундой меняя оттенок кожи с бледно-золотого на медный, медленно повернулся к Чуви и выдавил из себя, плюясь каждым слогом, будто ледяными иглами:

— Это что ещё за цирк ты здесь устроил, Камаль? И ради вот этого, ты заставил меня тратить время?

— А что, собственно, тебя не устраивает? — изображая испуг, растерянно спросил Чуви, быстро захлопав ресницами.

— А то, что ты мне пудришь мозги! — сквозь зубы, вытягиваясь до предела,