Ловушка для Инквизитора - Константин Фрес

Тристан медленно качнул головой.

- Ни единого мига, - ответил он. - Я не хотел бы терять ни единого мига своего существования. Даже самых горьких воспоминаний. Если б я себе это позволил, меня бы сейчас не было в вашем городе. Я бы отрезал печаль, боль утраты… и связанные с этим прекрасные воспоминания. Тридцать лет жизни и Китти. Но, вероятно, вам нечего было терять?

- Не ты один был счастлив! Я что, такое ничтожество, что в моей жизни не могло быть ни единого прекрасного дня, который я бы боялась потерять? Так почему вы думаете, что я настолько малодушна, - выкрикнула Софи, - что предпочла бы позорно вычеркнуть из жизни саму себя?! Если тяжесть грехов, ошибок и проступков можете вынести вы, то почему вы так самонадеянно и тщеславно думаете, чтоб больше никто не может?

- Вы сами сказали, - напомнил Тристан неумолимо, что последний лепесток памяти вы удалили себе сами. Убегая от неизвестного по лесу, вы предпочли стереть себе память, чтобы он - если догонит, - не смог выпытать у вас ответы на вопросы.

- Я сделала это не потому, что стыдилась чего-то! - яростно выкрикнула Софи. - А затем, чтобы он не смог найти мастерскую отца!

- А может, - быстро произнес Тристан, - к тому моменту лаборатория уже ему принадлежала, а вы отняли ее у законного владельца, из мести отцу, который вычеркнул из списка наследников вас?

- Этого не может быть!

- Вы не помните всего. Откуда вам знать?

- Отлично, господин инквизитор! - со смехом выкрикнула Софи. - Если я так порочна, если я преступница, вытравившая свои преступления из воспоминаний, то отчего же вы спите со мной?! Вы ведь уже знали все это, ложась сегодня со мной в постель!  Зачем?! Связь инквизитора с преступницей - не самое удачное решение! Что скажет король?! И вы сами с вашей стастью - вдруг я беглая каторжница?! А вы сегодня ласкали и целовали меня вместо того, чтобы поймать, связать и надеть кандалы! Стареете, господин инквизитор? Делаетесь сентиментальным, мягким, верите в людей? Только не смейте раскрывать свой рот и говорить что-то о том, что вы мне все милостиво прощаете за давностью лет! Вам нечего мне прощать!

- Предположим, - сердито сопя, ответил Тристан, - сплю с вами я потому, что так хочу. И король мне не указ в этом вопросе.  Я буду свами спать, даже если он будет против. Мне нравится с вами спать. Вы нравитесь мне, Софи.  Мне нравится, как вы бьетесь в моих руках, когда кончаете.  Мне нравится ваша слабость, готовность отдаваться.  Нравятся ваши откровенные стоны, нравится ваше тело. Надеюсь, я достаточно полно ответил на ваш вопрос? А прощать всем их грехи - часть моей работы. Так что, признание будет?  Воровство, обман - нет, это не ваше. Слишком мелко для такой неистовой и упрямой души, как ваша. Убийство? Вы убили кого-то, Софи? Любовника? И поэтому не помните - должно быть, слишком горько осознавать, что своими руками уничтожила свою любовь? Я сейчас спрашиваю не как ваш любовник, а как инквизитор. Корить вас за связь с другим человеком я, конечно, не стану.

- Да черт вас дери! - разъярилась Софи. - Какие любовники?! Я вышла за Ричарда невинной!  И прекратите! Прекратите смешивать! Вы давно уже не демон, вам незачем наказывать меня, терзая мою душу и сердце своими едкими и издевательскими словами! И когда вы спите со мной, вы не инквизитор, вы просто человек! Вы давно уже просто человек! Демоны и ангелы не принадлежат никому и не женятся! Не носят обручальных колец, не воспитывают дочерей!  Вы просто мужчина! И я хочу услышать от вас хоть немного простых, искренних человеческих слов! Но вы все прикрываете своими язвительными колкостями! Боитесь показать уязвимое место? Боитесь продемонстрировать мне свою душу? Неужели мне не достучаться до вас, живого и настоящего!? Ваши шуточки и великодушные наставления  мне до смерти надоели! Я хочу перед собой видеть мужчину, а не святошу с его благословениями!

Тристан уничтожающе посмотрел на Софи, губы его упрямо сжались.

- Я всегда инквизитор, - жестко ответил он, застегивая последнюю пуговицу под воротом темного одеяния. Словно отгораживаясь от Софи, словно замыкаясь в спасительную раковину, из которой его не выцарапать и не отыскать слабого, чувствительного места. - Даже когда трахаю вас. Поэтому, если вы вздумаете совершить еще одно преступление и всадить мне в бок нож, вспомните, что я к этому готов… и победа будет на моей стороне.

- Убьете меня!? - гневно выдохнула Софи ему в лицо, в спокойное и бесстрастное, похожее на мраморную неподвижную  маску. - Вам достанет духа отнять у меня оружие и прирезать меня, да, святоша?!

- Да, - спокойно ответил Тристан, всматриваясь в ее горящие гневом глаза. - Да, бешеная ведьма, инквизитор без раздумий возьмет твою жизнь, если ты вздумаешь покуситься на его. Вам лучше помнить об этом, Софи, как и о том, что просто так меня не убьешь.

- У вас нет сердца! - прошептала она яростно. - И вы не скажете ни единого теплого, участливого слова в утешение мне? Не извинитесь? Не коснетесь? Чтобы успокоить, поддержать и приласкать? Хоть что-то, чтобы я знала, что не безразлична вам, и что даже если вы заберете мою жизнь, вы в глубине души об этом пожалеете? О том, что не сложилось и том, что мы больше никогда не увидимся? Хоть немного горечи?

- Если я скажу это, - уголки губ Тристана дрогнули в легкой улыбке, - вы точно ткнете меня ножом в бок.

- А вы, оказывается, крепко держитесь за свою жизнь, Тристан! Значит, все эти слова, - зло и весело произнесла Софи, -  о том, что пошли бы в ад, это всего лишь красивые, но пустые разговоры?

Она нарочно цепляла его больные уголки души, в отчаянной попытке достучаться, увидеть в нем живое чувство, вывести из равновесия. Зачем? Софи сама с трудом могла понять причину такой своей жестокости. Вероятно, если разозлить его, он вспыхнет, наговорит резких гадостей и будет откровенней?..

Но Тристан выдержал и это, с бесстрастным выражением на лице.

- Нет, нет, - ответил он спокойно. - Вовсе нет. Я не цепляюсь за жизнь. Я знаю - у каждого свой срок. Тот, который ему отмерила магия. И раньше этого срока не уйдет никто. А вот и великолепный случай, чтобы это доказать!

Софи вдруг поняла, что он давно уже смотрит не на нее, а на что-то, что происходит за окном. И оделся он так скоро не потому, что стеснялся перед нею свой наготы - нет. Просто там, за окном, происходило что-то совсем уж дурное.

Обернувшись, Софи с ужасом увидела, как улицу наполняет мрак. То страшное, что раньше жило в туманных осенних ночах, сейчас выползло из темноты, и заслонило собой свет солнца.

В кипящей мгле угадывались голоса страдающих заблудших душ и хохот зла, глаза тысячи демонов выглядывали из мрака. И это было такое огромное и страшное зло, что Софи не почуяла даже, как подкосились ее ноги, и как она упала на пол, отползая от окна, за которым мрак поднимался все выше, заслоняя собой солнце.

Тристан меж тем вынул свой черный меч и глянул на наступающую тьму. В магических ненастоящих сумерках  его алые глаза вспыхнули зловещим светом, не предвещающим ничего доброго.