Не один дома. Естественная история нашего жилища от бактерий до многоножек, тараканов и пауков - Роб Данн

На одном из найденных в пещере (позднее названной в честь первооткрывателей Труа-Фрер, дословно «Три брата») фрагментов бизоньей кости оказалось необычайное изображение — пещерный сверчок из рода Troglophilus[163]. Это доказывает, что наши предки (или по крайней мере один из них) обращали внимание даже на таких животных. Контакт с этими насекомыми продолжается уже много тысячелетий, сначала в пещерах, потом в домах[164]. В своих подвалах и погребах люди создали условия, напоминающие пещерную среду, в которой кузнечики находят все необходимое для жизни. Мы стали соседствовать задолго до того, как начали заниматься сельским хозяйством. Но, несмотря на столь долгую историю наших взаимоотношений и на то, что эти насекомые порой достигают огромной численности, они остаются относительно малоисследованными. Я занимался их изучением, и для меня пещерные кузнечики стали живым воплощением того, как легко не заметить окружающих нас животных, особенно если они находятся прямо перед нашими глазами.

Илл. 7.1. Фрагмент бизоньей кости с гравировкой, явно изображающей пещерного кузнечика из рода Troglophilus. Находка обнаружена в пещере Труа-Фрер и представляет собой одно из редчайших изображений насекомого в пещерном искусстве. (Изображение сделано на основе оригинального рисунка Эми Авай-Барбер, опубликованного д-ром Альдемаро Ромеро в книге «Биология пещер: жизнь в темноте» (Cave Biology: Life in Darkness).)

Я заинтересовался этими насекомыми еще в студенческие годы, прочитав книгу о жуках Сью Хаббелл[165]. Не будучи профессиональным ученым, писательница содержала пещерных кузнечиков в террариумах. Хаббелл была очень терпеливым и любознательным наблюдателем, и этого оказалось вполне достаточно: она совершала одно открытие за другим. Некоторые ее наблюдения потрясли меня, но больше всего поразило то, сколько всего неизведанного оставалось после многих лет изучения кузнечиков. К примеру, никто не знает ответа на простейший вопрос: чем питаются эти насекомые?

Мы с сотрудниками моей лаборатории решили продолжить работу с того места, на котором остановилась Хаббелл, и начать с очень простого дела — с переписи. Мы обратились к добровольным участникам наших предыдущих проектов и попросили каждого ответить на один вопрос: встречаются ли пещерные кузнечики в подвале или погребе их дома. В течение полутора лет мы получили 2269 ответов, что позволило нам составить карту распространения этих насекомых. Тут нас ожидала большая неожиданность. Составленная нами карта совершенно расходилась с нашими представлениями об ареале пещерных кузнечиков.

Многие аборигенные для Северной Америки виды пещерных кузнечиков относятся к роду Ceuthophilus, включающему на сегодняшний день 84 вида (скорее всего, в будущем это число увеличится). Когда на американском континенте появились дома европейского типа, сверчки рода Ceuthophilus вселились в них. В природе эти существа обитают в пещерах и лишенных света местах, например в лесной подстилке. Так вприпрыжку они и ведут суровую борьбу за существование. С помощью своих длинных антенн сверчки воспринимают запахи, определяют температуру и влажность. Хотя они адаптированы к жизни в темноте, у них есть глаза, напоминающие, по словам Сью Хаббелл, пуговки. Предполагается, что они питаются различной мертвой и малокалорийной органикой, которая в небольших количествах попадает в пещеры или в лесную подстилку. Пока это всего лишь гипотеза, но если она верна, то пещерные кузнечики должны быть ключевым компонентом пищевых цепочек, особенно в пещерах, поскольку они утилизируют пищу, недоступную для большинства других видов. Например, соединения углерода, которые мало кто способен усвоить. В свою очередь, пещерники служат пищей другим существам[166]. Подобную роль они, вероятно, играют в жилых домах, превращая несъедобные частички в вашем подвале в съедобные для пауков и мышей.

Из всех североамериканских пещерников по меньшей мере шесть видов были зарегистрированы в человеческом жилье, в то время как некоторые так и остались жить в пещерах и даже находятся сейчас под угрозой исчезновения. Распространение шести известных синантропных видов кузнечиков изучал в начале 1900-х Теодор Хантингтон Хаббелл из Мичиганского университета. Он и его студент Тед Кон — одни из немногих энтомологов, обративших внимание на пещерников. Хаббелл опубликовал целый научный трактат об этих попрыгунчиках, солидный 500-страничный труд, озаглавленный «Монографическая ревизия рода Ceuthoilus» (The Monographic Revision of the Genus Ceuthophilus). Хотя эта книга посвящена эволюции, распространению и естественной истории кузнечиков, она немного напоминает Ветхий Завет с его историями о том, кто кого «родил» и кто где жил. Не особенно захватывающее чтение, по крайней мере для тех, кто не интересуется насекомыми, но для нашей работы монография Хаббелла имела очень большое значение. В соответствии с данными Хаббелла, мы должны были обнаружить пещерных кузнечиков в домах и в естественной среде по всей территории Северной Америки, кроме самых холодных районов. Практически в любой местности встречается хотя бы один вид этих насекомых. Мы ожидали получить карту, на которой дома, заселенные кузнечиками, будут более или менее равномерно распределены по всему континенту. То, что у нас получилось, выглядело совсем по-другому (см. илл. 7.2). Оказалось, что насекомые — обычное явление в подвалах домов на востоке Северной Америки, но редкость или совершенно отсутствуют в большинстве районов северо-запада материка. Что-то явно пошло не так.