Сказки В. Гауфа - Вильгельм Гауф

— «Ну, уж признаться, не ожидал», — сказал обер-кухмистер: — «Пусть начнет. Дайте ему все, что нужно, посуду и припасы».

Вмиг все было выставлено на плите. Но оказалось, что карлик едва доставал носом до края. Тогда поставили два стула, положили на них мраморную доску и пригласили человечка показать свое искусство. Повара, поварята, вся кухонная прислуга и многие другие расположились кругом и смотрели и восторгались как все спорилось в руках карлика, как он быстро и красиво все проделывал. Заготовка кончилась, Яша приказал поставить кушанье на огонь и держать, пока он не велит снимать. Он стал считать про себя и вдруг крикнул: «будет!» Горшки сняли и карлик просил обер-кухмистера попробовать.

Подали золотую ложку. Обер-кухмистер торжественно подошел к очагу, попробовал, зажмурил глаза, прищелкнул языком. «Восхитительно, клянусь всем на свете, восхитительно! Не хотите ли попробовать, господин смотритель?» Тот поклонился, взял ложку, попробовал… и закатил глаза от восторга.

— «Уж вы простите, милый друг», — обратился он к главному повару, — «вы очень искусны по своей части, но так даже вы не готовили!» Повар тоже попробовал, почтительно потряс руку карлику и заметил: «Ты, малютка, просто волшебник. Твоя травка какую-то особую прелесть придала».

Тут пришел на кухню камердинер и доложил, что герцог требует завтрак. Кушанье быстро переложили на серебряное блюдо и послали герцогу; обер-кухмистер же увел карлика к себе. Не прошло пяти минут, как пришел посланный от его светлости и потребовал обер-кухмистера к герцогу.

Герцог был видимо в духе. Он съел все, что было на блюде, и благодушно утирал себе бороду, когда вошел обер-кухмистер. «Послушай, мой милый, я всегда доволен был твоими поварами, но скажи, кто из них сегодня завтрак готовил? Ни разу не едал ничего подобного с тех пор, как сижу на престоле своих отцов; скажи, как зовут того повара, чтобы послать ему несколько червонцев в виде поощрения?»

Обер-кухмистер рассказал, как утром привели к нему карлика, который напросился в повара и как он всех в кухне поразил. Герцог тотчас же велел привести удивительного человечка и спросил, кто он такой и откуда. Бедный Яша не посмел сказать, что был околдован и служил поваром в образе белочки. Он сказал только, что круглый сирота, а учился стряпать у одной старухи. Герцог не стал больше расспрашивать. Его очень пленил необыкновенный вид нового повара.

— «Оставайся у меня», — сказал он, — «получишь пятьдесят червонцев в год, нарядный костюм и две пары штанов. За это должен ежедневно готовить мне завтрак, присмотреть за обедом и вообще следить за всею кухнею. Потом, вот еще что, мой милый. Здесь во дворце я всем даю свои собственные имена: ты будешь зваться Носом, а по должности помощником кухмистера».

Карлик Нос преклонил колено перед герцогом, поцеловал кончик ноги его и обещал служить верою и правдою.

Таким образом крошка был пристроен и, надо сказать, сделал честь своему назначению. Даже герцог стал совсем другим человеком с тех пор, как карлик Нос появился при дворе. Прежде нередко случалось, что блюдо и подносы летали в головы поваров; сам обер-кухмистер чуть было не погиб, от брошенного в него телячьего жаркого, недостаточно мягкого по мнению его светлости. Несчастный три дня пролежал в постели с обвязанною головою. Положим, герцог обыкновенно искупал свои вспышки пригоршнями дукатов, но все же никто не приближался к нему без трепета. С тех пор, как завелся на кухне карлик, все переменилось как по волшебству. Герцог ел пять раз в день вместо трех, чтоб вполне насладиться искусством крошки повара, а все же был всегда неизменно весел, находил все прекрасным, был благосклонен и приветлив со всеми и изо дня в день становился полнее.

Часто среди обеда призывал он обер-кухмистера и карлика, садил их по обе стороны стола и собственною рукою клал им в рот кусочки какого-нибудь лакомого блюда; такая высокая милость глубоко трогала их.

Карлик сделался достопримечательностью города. Как милости, выпрашивали у обер-кухмистера позволения посмотреть на его готовку; знатные люди добивались у герцога чести послать своих поваров поучиться у карлика; доход был немалый: каждый платил не меньше пол-червонца в день. Карлик Нос не гнался за наживою; он предоставлял весь доход остальным поварам и все были довольны и рады его успеху.

Так жил себе Нос года два, в полном почете и уважении, и был бы совсем счастлив, если б не тоска о родителях. Все шло спокойно до следующего случая. Карлик Нос был необыкновенно искусен и счастлив на покупки. Поэтому он, когда мог, всегда сам ходил на рынок закупать птицу и фрукты. Раз утром пошел он гусей купить. Он несколько раз прошел по рынку, выискивая особенно жирных и тяжелых гусей, как любил их герцог. Теперь карлик свободно мог ходить по городу. Вид его не возбуждал более смеха: все уважали в нем знаменитого повара владетельного герцога.

Карлик Нос увидел в конце ряда женщину с корзинкою гусей. Она сидела спокойно и не зазывала покупателей как остальные. Яша подошел к ней, нашел птиц подходящими, купил три штуки вместе с клеткою и взвалил их себе на плечи. Птицы были все на подбор, только его удивило, что два гуся гоготали, а третья, гусыня, сидела как-то особенно тихо, вздыхала и словно тихо стонала как человек. «Она полубольная», — подумал карлик, — «придется поскорее прикончить се».

Вдруг гусыня ясно прошипела за его спиною:

Ой, не тронь, смотри, меня: Ущипну и я тебя. Если-ж шею мне свернешь, Сам в тот день ты пропадешь.

Испуганный Нос спустил клетку на землю. Гусыня пристально смотрела на него