Аргентинец - Петр Заспа

class="p1">— Возьмите, — протянул он крохотный ТК с въевшимися в рёбра рукоятки потёками сока зелёной травы. — Он спас мне жизнь.

— Если он твой спаситель, зачем возвращаешь? — отмахнулся Сергей Ильич. — Оставь. Лучше отблагодари его чисткой и смазкой. О диких племенах я слышал, но считал, что всё это по большей части легенды. Когда наши докеры напьются в корчме у Паскуале, то и не такое услышишь.

— Сергей Ильич, Гитлер жив, — напомнил Клим.

— Да-да, ты уже говорил. Тебе же говорил Фегелейн. А где гарантии, что это не фантазии недобитого нациста, разглагольствующего о новом рейхе?

— Серж! — вступилась Ольга Павловна. — Ты всегда сомневаешься, но Клим видел Бормана!

— Оленька, — улыбнулся Сергей Ильич, — я рад, что этот негодяй понёс заслуженное наказание, и не сомневаюсь в правдивости слов Клима. Но всё дело в том, что Клим хочет донести всему миру, что самый главный негодяй жив! А для этого слов недостаточно. Нужны факты, документы, доказательства. Если советская Россия обратится к правительствам мировых держав, опираясь лишь на слова Клима, то кто её станет слушать? Но я понимаю, куда ты клонишь. И об этом мы с тобой говорили не раз. Пойми, нет уже той нашей России. Мы для коммунистов — чуждый классовый элемент. В данный момент я чувствую, как в тебе клокочет кипяток страстей, а нужен холодный душ логики.

— Серж, но прошло столько лет. Я соглашалась с тобой, потому что нам нечего было предложить. Но сейчас, когда мы принесём такую важную тайну, нас простят. А разве сам факт появления у нас Клима — это не знак, что грядут перемены? Я хочу домой! — голос Ольги Павловны неожиданно дрогнул. — Я хочу в Россию, какой бы она ни была. Здесь всё чужое, и мы здесь чужие! Я хочу ступить на родную землю, а потом будь что будет. Я же знаю, ты сам давно этим грезишь. Даже во снах.

Лицо Сергея Ильича неожиданно потемнело, и он протяжно вздохнул:

— Не было дня, чтобы я об этом не думал. Увы, старею, делаюсь сентиментальным, теряю хватку. Будь у нас хотя бы одна зацепка, документ, факт, я бы не сидел здесь, а уже выбивал каюту на первый подвернувшийся пароход, идущий в Европу. Но нам нечего предложить. Увы, нет ни одного доказательства. Нас сочтут лгунами, выторговывающими прощение.

— Да, — грустно согласилась Ольга Павловна. — Прискорбно, что нам остаётся лишь мечтать о фригийской колеснице.

Клим недоумённо поднял глаза.

— Царь древней Фригии Гордий подарил храму Зевса колесницу, завязав упряжь волов сложным узлом, — пояснил Сергей Ильич. — Ольга Павловна хотела сказать, что нам нужен дар для советской России, сравнимый с царской колесницей. А чтобы решить наши проблемы, останется лишь разрубить Гордиев узел.

— Я докажу! — Клим нетерпеливо пощёлкал пальцами, вспоминая, в свою очередь, что-нибудь из древней мифологии. На ум пришла фраза древнегреческого Евклида. — «Аксиос» — ценный, достоверный! Я сам всё видел и готов клятвой, положа руку на комсомольский билет, подтвердить каждое своё слово. Я могу снова пройти этот маршрут, привести к озеру с золотом. Пусть допросят Фегелейна! И потом, неужели сложно прочесать весь город? Здесь ведь всюду нацисты!

— Наивный, доверчивый мальчик. Клятвам и словам давно никто не верит. Допросить? На каком основании? Перон не выдаст ни одного нациста. Скорее, он сделает вид, что ослеп, чем разглядит хоть одного из них в своей стране. Ты прав: всё так и есть — нацисты здесь повсюду, но все делают вид, что никто ничего не знает. Дипломаты Перона извернутся ужами, но сделают всё, чтобы от твоих доказательств не оставить камня на камне.

— С такой информацией должны работать не дипломаты, а разведка, — вдруг осенило Клима. — Всё, что мне известно, сообщим в наше разведуправление, а уж как этим распорядиться, разведчики знают лучше нас.

Сергей Ильич нахмурился и долгим невидящим взглядом посмотрел сквозь кувшин на столе.

— Ты же отдаёшь себе отчёт, что нам предстоит неприятная встреча с ЧК?

— ЧК уже нет, — поправил Клим.

— Вот как? Кто же теперь?

— Народный комиссариат внутренних дел.

— А что, народный комиссариат уже не так щепетилен в классовых вопросах?

— Сергей Ильич, моя страна благодарна всем, кто хочет ей помочь.

— Да-да… — задумался Сергей Ильич. — Понимаю.

Он сжал ладони, крепко сцепил пальцы и, закрыв глаза, ушёл в себя. Никто ему не мешал. Ольга Павловна перехватила удивлённый взгляд Клима и приложила палец к губам. Она прекрасно понимала, что творится в душе мужа. Неожиданно Сергей Ильич будто очнулся.

— Я знаю, Оленька, как ты тоскуешь по Родине, и никогда не думал, что скажу это, но всё когда-то случается впервые.

По его дрогнувшим скулам Клим догадался, что нелёгкое решение принято. В следующее мгновение Сергей Ильич неожиданно хлопнул ладонью по столу:

— А гори оно всё синим пламенем! Если расстреляют, так я и не собирался жить вечно! Послезавтра к нам зайдёт пароход из Рио-Гранде, потом он отправится в Стамбул, и обещаю — я добуду на него три билета. Прекрасный белый пароход, который отвезёт нас в Турцию, а там уже до России рукой подать!

— Серж! — внезапно задрожали губы Ольги Павловны. — Серж, я ведь и предположить не могла… послезавтра… вовсе незачем так спешить.

— Нет, решено! — устало поднялся Сергей Ильич. — Мы уплываем! Первым же пароходом! Ты права, давно надо было покончить с нашим Гордиевым узлом. Каждый прожитый здесь день прожит впустую. Из Стамбула поплывём в Одессу, а затем поездом в Петербург.

— Ленинград, — поправил Клим.

— Вот-вот… надеюсь, товарищам тоже нужны инженеры? Порт в Ленинграде никуда не делся?

— В дороге я буду готовить вам пироги, — глаза Ольги Павловны подёрнулись влагой. — По-русски, с картошкой.

— Я вспоминаю чёрный хлеб с маслом, а поверх сельдь с солениями.

Клим удивлённо посмотрел на Сергея Ильича и Ольгу Павловну и осторожно заметил:

— Вот так вот просто? Сядем на пароход — и домой? Я тоже об этом думал, но мне казалось, на это уйдут годы. Сколько же он будет плыть?

— Кажется, у него есть остановки в Африке и Афинах. Три-четыре недели. Но разве это имеет значение?

— Серж! — подчёркнуто требовательно заметила Ольга Павловна. — Мне нужно знать точно, на сколько рассчитывать запасы в дорогу?

Наморщив лоб, Сергей Ильич попытался произвести в уме расчёты, потом вдруг расхохотался. Он догадался, что его разыгрывают. А затем наперебой посыпались предложения — что им понадобится в пути? Впервые за многие годы на веранде небольшого домика, расположившегося между покатым склоном горы и озером с бирюзово-зелёной водой, звучал смех. Всех захватило невероятное воодушевление. Сергей Ильич, Ольга Павловна и Клим строили планы один