Мы - одна бригада - Владимир Колычев

– Я... Я сама... – Голос ее звучал робко и фальшиво.

– Врешь!!! Я давно хотел тебя спросить, да все не решался. Теперь спрошу. Когда меня закрыли, Рома к тебе подкатывался, а? Ну говори! Я знаю, что он к тебе подкатывался! Знаю!!!

Валентин рвал и метал.

– Да, он приходил ко мне, – жалко выдавила она.

– Та-ак! Приходил. И что дальше?.. Я спрашиваю, что было дальше? Ну!!!

– Я... Я... Мне было плохо. Без тебя плохо. Я места себе не находила. А тут Рома... Он меня утешал... Нет, ты не подумай, у нас ничего не было. Он меня по-другому утешал. Говорил, что ты скоро вернешься. Говорил, что у нас все будет хорошо. А потом ампулу с морфием дал. Сказал, что это меня успокоит. Я попробовала. Мне понравилось... Месяц кололась, два. Потом когда тебе срок дали, меня отпустило. Все-таки два года это не пять лет и тем более не десять. Я уже не хотела колоться. Но... В общем, я не смогла бросить. Сначала был морфий, потом сырец... А потом у меня не осталось денег... Вилли, прости меня!

Валентин неожиданно успокоился. Нахлынувшая нежность отогрела душу. Он подсел к Лике, обнял ее, прижал к себе.

– Я тебе все... Я тебе все скажу, – разрыдалась она. – Рома... Рома мне денег на дозу давал. А потом сказал, что эти деньги я должна буду ему вернуть... А я не знала, как их вернуть. А он подсказал. Деваться мне было некуда, я согласилась...

– Ты работала на него?

– Да... Все было как тогда...

– Ты спала с ним?

– Да... Я не хотела. Но мне нужна была доза. А он мне деньги давал... Вилли, я знаю, что кругом перед тобой виновата... Только ты не бросай меня, ладно? Я завяжу! Я, честное слово, завяжу!.. Я уже завязывала, честное слово, завязывала! И нормально все было...

– Чего ж по новой понеслась?

– Вилли, это от радости. Честное слово, от радости! Обрадовалась, что ты возвращаешься...

– А может, ты боялась, что я обо всем узнаю?

– И это тоже... – горько всхлипнула она. – Вилли, я, честное слово, не хотела тебе изменять! Я же потом за ум взялась. С иглы соскочила. И Рому на хрен послала, честное слово. А палатку коммерческую я в самом деле открыла. На те деньги, которые у меня были...

– На те деньги, которые ты заработала своей...!

– Вилли, не бросай меня! Я, честное слово, больше не буду!

– Конечно, не будешь, – усмехнулся Валентин. – Я с тобой церемониться не стану. Шаг в строну, и башка в кустах, ты поняла?

Она обрадовалась.

– Вилли, я согласна! Согласна! Согласна! Лучше убей меня, непутевую. Но только не бросай...

– Не брошу! – он снова прижал ее к себе. – Ширнуться хочешь?

– Нет, не хочу. Честное сло... Вилли, хочу. Очень хочу. Может, последний разик, а?

– Никаких последних разиков. В узел всю эту дребедень завяжешь и на помойку!

– Как скажешь, любимый! Как скажешь!

Ее ломало, она жутко страдала. Но было видно, что есть в ней сила бороться с внутренним злом. Может, Валентину только казалось так. Он любил Лику, и хотел ей верить...

Он любил Лику. Но лютой ненавистью ненавидел подлеца Рому. Мало того, что этот ублюдок сдал его ментам, так он еще и посадил на иглу его девушку. И Валентин перестанет уважать себя, если лично не свернет башку этому гаду.

Прозвучал телефонный звонок. Он взял трубку.

Это была Арина.

– Вилли, срочно приезжай, тут такое!..

Валентин слышал шум борьбы. Крики, стоны, звон стекла, треск мебели. Что-то обрушилось на телефон, и послышались короткие гудки.

– Лика, давай, собирайся, только живо!

– Что случилось? – встревожилась она.

– Пока точно не знаю. На месте разберемся. Ну давай, давай, шевелись!

Дома он ее оставлять не собирался. Еще ширнется втихаря. К тому же сейчас ей нужна хорошая встряска.

Они выскочили во двор, вышли на шоссе. Остановили какую-то «семерку».

Лика назвала адрес Арины. Мужик без вопросов дал газу.

– Да, кстати, спросить хотел. Арина с Леной тоже путанят? – спросил Вилли.

– Классные девчонки, мы так подружились. Они до сих пор на Рому пашут, а я уже в стороне...

– На Рому?! Вот гнида, всех окучил...

– А я тебе говорила, что у него целый штат путан будет. У Ромы все красивые. Потому что валютные. Он как занимался иностранцами, так и занимается. Размах, правда, уже другой. Он целыми партиями шмотье за бугром закупает, на видиках большие бабки делает. Да и по мелочевке тоже работает. Ну не он, люди у него на это поставлены. Схема все та же, у иностранца берут товар, а в качестве платного презента выставляют ему красивую девочку... Да и с русаками тоже. Сейчас много богатеньких буратин. Девчонки с них бабки берут, и еще товар Ромкин навязывают. Джинсы там, кожаные куртки, всякое другое барахло. Я тебе честно скажу, товар у него – высший сорт. Клиенты довольны. Дела у него хорошо идут. Крутым Рома стал. Он теперь без охраны шагу не сделает...

Арина жила в другом районе Москвы. Прошло около получаса, прежде чем «семерка» остановилась возле подъезда.

Валентин протянул деньги, но мужик покачал головой.

– Слышь, фраерок, может, ты мне телку свою на полчаса уступишь? Ну, типа, оплата за проезд...

У Валентина челюсть отвисла от такой наглости.

– Чего?

– Да ты не кипишуй, не надо, – снисходительно усмехнулся мужик. Ты же сутик, да? А это твоя мочалка, да? Только не говори, что не так. Я в эту тему на раз въезжаю...

– Базаришь ты не в тему! – завелся Валентин. – Ты ваще кто такой?

– Я-то? Я-то Витя с Речного вокзала!

Это прозвучало так гордо, будто Витя с Речного вокзала был всеми признанным авторитетом самого высокого ранга. Типа, кум королю, сват министру.

– Давно откинулся? – сквозь зубы спросил Валентин.

– В смысле? А, типа, а зоне сидел, да?.. Не, на зоне я не чалился. Мы и без зоны крутые! Всех строим, понял!

– Так ты срок не мотал. А меня фраерком назвал. Ты вообще кто такой, чтобы фраером меня называть?

Выбираясь из машины, он хлопнул Витю по плечу. Чтобы тот выходил вместе с ним.

Парень имел внушительный вид. На полголовы выше Валентина, джинсовая куртка трещала на его могучих плечах. Но в нем не было главного, крепкого духа. Зато понтов хоть отбавляй.

– Я честный воровской пацан, понял? – круто наехал на него Валентин. – А ты меня фраером назвал!

Витя разглядел в нем серьезного человека. И кажется, понял, что в самом деле допустил косяк. Но с понтов съезжать не стал.