Дядя самых честных правил 2 - Александр Горбов

Ох уж эти придворные интриги! Не хочу даже близко подходить к дворцам, заговорам и покоям императрицы.

— И всё-таки, как вы оказались там? — я указал пальцем вниз, намекая на подвал.

— Всё просто. Дел для меня не нашлось, а беспечно гуляющий мертвец раздражал Василия Фёдоровича, и он меня “усыпил” до поры. Чтобы не мешался под ногами и не напоминал об опале.

Поручик недовольно нахмурился.

— Обещание своё Василий Фёдорович так и не сдержал. В забытье я ощутил его смерть и сильно разозлился. А тут вы…

Он развёл руками.

— Я же не знал, что вы наследник. Кстати, Василий Фёдорович ваш отец?

— Дядя, сколько-то юродный.

— Да? — поручик недоверчиво смерил меня взглядом. — А похожи, будто родной сын или внук. Прямо одно лицо.

— Неважно, — я отмахнулся, — к какому делу мне вас пристроить, Дмитрий Иванович? У меня не Тайная Канцелярия, убивать никого не надо.

Киж усмехнулся, хитро прищурясь.

— Ничего, успеете — с вашим Талантом другой дороги нет-с. Даже не сомневайтесь, Константин Платонович.

Во время разговора с мертвецом я поймал ощущение связи между нами. Эдакая верёвка, прочно натянутая через эфир. Будто мы два альпиниста в связке, поднимающиеся на вершину. Но только я крепко держусь за скалу, вогнав в расщелину ледоруб, а Киж повис над пропастью. И лишь страховка удерживает его от падения в бездну — та самая связь, что протянулась между нами. И в моей власти вытащить его или отстегнуть карабин, позволяя рухнуть на дно пропасти.

Я не удержался и пальцем дёрнул “страховку”, заставляя её дрожать, как струну гитары.

— Кхм, — Киж поперхнулся и посмотрел на меня с ужасом, — Константин Платонович, не надо так. Я обещал служить вам и сдержу клятву, можете не сомневаться. Случись что с вами, и я буду до конца мира бродить призраком, так что ваше благополучие в моих интересах. Обещаю, вы не пожалеете о моём присутствии.

— Надеюсь, — я кивнул. — Осталось сообразить, куда вас деть. Не думаю, что мои домашние обрадуются покойнику.

— Никто не заметит-с, — Киж улыбнулся, — Василий Фёдорович научил меня маскироваться под живого.

А ведь и правда, с первого взгляда и не разберёшь, что он мёртв. Со второго, впрочем, тоже. Только если приглядываться очень пристально, можно заметить странности. Даже на эфирном плане Киж имитировал нормального человека. Вот хитрец!

В прихожей хлопнула дверь, послышались голоса и шум. Мурзилка, мирно спавший у меня на коленях, тут же спрыгнул на пол, задрал хвост трубой и умчался смотреть, кто там пришёл.

— Мяу!

— Бедная киса, — раздался голос Настасьи Филипповны, — голодненький. Сейчас тебя покормлю, милок.

А через минуту в гостиную вошла вся толпа: Александра, Бобров, Диего и Настасья Филипповна.

— Доброго утра, — я встал, следуя этикету, — разрешите вам представить. Киж Дмитрий Иванович, мой давний знакомый.

— Доброго утра, дамы и господа.

Киж выступил вперёд и по очереди поцеловал руки Александре, Диего и Настасье Филипповне. Рыжая смутилась, под взглядом поручика. Испанка, как всегда, свысока холодно улыбнулась.

А вот Настасья Филипповна пристально вглядывалась в Кижа, моргая и морща лоб. Стоило поручику повернуться вполоборота, чтобы протянуть руку Боброву, глаза ключницы расширились, она беззвучно охнула и закрыла рот ладошкой. Как интересно, она узнала Кижа! Но не выразила ни страха, ни ужаса к мертвецу. Только поражённо покачала головой и ничего не сказала.

— А вы военный? — Александра с интересом рассматривала Кижа.

— Поручик, — ответил я вместо него, — драгун.

— Как интересно!

— Увы, сударыня, был отправлен в отставку, — мертвец грустно улыбнулся, — по состоянию здоровья.

Не прошло и десяти минут, как из столовой донеслись вкусные запахи, а затем появилась Настасья Филипповна и пригласила всех завтракать.

Киж даже не пытался делать вид, что ест. Сидел, тянул что-то из бокала и пытался очаровать всех присутствующих дам. Строил глазки Александре, отчего у неё горели уши. Рассыпался в комплиментах Диего, на что испанка только хмыкала, но и пресекать не спешила. Даже ключнице досталась целая куча любезностей, от которых она только отмахивалась.

Бобров, увидев в поручике конкурента, сидел хмурый и бросал на него сердитые взгляды. Ничего, всё равно с Диего и Александрой ему ничего не светило.

— Сударыни, а вы не покажете мне парк? Очень хочу посмотреть, но боюсь заблудиться.

— Я не могу, — Александра застеснялась, — я занята.

— А вы, Диего?

— Почему нет? Прогулка после завтрака хорошо влияет на цвет лица, — неожиданно согласилась испанка. — Я составлю вам компанию.

Мне пришлось сдержать себя, чтобы не улыбнуться, — её ждёт большой сюрприз, когда она поймёт, что бравый поручик давно мёртв. Как бы он ни маскировался, у Диего сильный Талант, и она раскусит Кижа.

* * *

После кофия Диего и Киж отправились гулять, а я подозвал к себе рыжую.

— Александра, вы устали?

— Нет, Константин Платонович, всё хорошо. Я привыкла ездить с матушкой на всенощную.

— И всё-таки я рекомендую вам немного поспать. Отдохните, и после полудня жду вас на занятие. Вы готовы сдать мне Знак Тильды? Готовились?

Рыжая пискнула неуверенное “да” и покраснела. Не готовилась, так я и думал.

— Идите, жду вас после обеда с выученным Знаком.

Она умчалась, дробью стуча каблучками, а я пошёл на кухню искать ключницу.

— Настасья Филипповна.

— Что, Костенька?

— Вы ведь узнали поручика, не так ли?

Старая орка пожала плечами.

— Узнала, естественно. Тот ещё охальник, хоть и покойник, — ключница перекрестилась. — Сколько лет в подвале пролежал, а всё такой же живчик.

— Я хотел узнать про него чуть побольше.

— Проверить хочешь, что он тебе наплёл? — Настасья Филипповна понимающе кивнула. — Только особо и сказать нечего. Василию Фёдоровичу он крепко служил, честно. Тот его одного по делам даже в Петербург посылал и в Муром с поручениями.

— А усыпил тогда зачем?

Настасья Филипповна неожиданно хихикнула, совсем как молоденькая девица.

— Так из-за ревности. Он, бессовестный, ко мне клинья подбивать стал. А Василий Фёдорович увидел, да не в духе был сильно. Вот и усыпил Кижку, чтобы охолонился. Жалел потом сильно: говорил, обратно поднимать много сил уйдёт, а их мало осталось. Вот и убрал его в гроб да в подвал подальше с глаз, чтобы не расстраиваться лишний раз.