Мы другие - Константин Мухортин

— Какую черту? — осторожно спросил Гари.

— Если переступишь, то этого не заметишь, а если нет, то сам поймешь, что это за черта, — задумчиво и загадкой ответил Иван.

— Так что же пятое? — не унимался Гари.

— Пятое — это получать удовольствие от того, что есть сейчас, от процесса, а не от достижения результата. Да, и уважать любую гору, на которую всходишь, ограничивая себя в маршрутах, которые могут быть сильнее тебя, — ответил Иван.

Вечером на большой сцене намечалось театральное представление, на которое Иван рекомендовал сходить, поэтому Гари решил больше не загружать себя знаниями, полученными от него. Вкусно поужинав в компании интересных людей, он вместе с ними направился к открытой сцене.

Всегда скептически относящийся к театру Гари на этот раз оказался поражен. Дело было вовсе не в сюжете представления и не в том, что одной из актрис была Мила Йовович. Просто на сцене чувствовалась такая энергетика, что грудь разрывало от эйфории.

Вихрь страстей, чувств и эмоций полностью захватил сознание зрителей, а актеры играли так, что буквально «умирали» на сцене.

Раньше Гари считал, что актеры театра и кино незаслуженно получают огромные деньги за представления или фильмы. Увидев, сколько энергии отдают на сцене актеры, и поняв, что каждое представление — это проживание маленькой жизни, Гари кардинально поменял свое мнение. Мила Йовович, американская актриса с украинско-сербскими корнями, поразила Гари больше всего, и не оттого, что он видел фильмы с ее участием, а потому, что она и была сценой. Своей игрой Мила поднимала эмоции на самый верх, а потом бросала их на землю, чтобы через мгновение снова поднять.

Под конец представления в черное небо взвились салюты, и Гари показалось, что он начинает терять сознание от всего происходящего и от нового, ранее неведомого чувства.

После представления кто-то остался около сцены разговаривать и сидеть за столиками, а остальные разошлись по своим делам. С набережной реки в черное небо взлетели фонарики с огнем, словно медленные искры большого костра счастья стремились еще дальше — в черное бесконечно небо.

Актеры и многие зрители пошли в большой бревенчатый трехэтажный дом, размерами похожий больше на коттедж. Там в просторном зале был организован фуршет, оформленный не хуже современного корпоративного банкета, за исключением того, что официанты отсутствовали вообще.

Посмотрев на бар, Гари, повидавший многое, удивился в очередной раз. Разнообразие напитков могло сравниться только с магазином элитного алкоголя на центральной улице какой-нибудь европейской столицы. Решив не экспериментировать, Гари взял виски Green Label со льдом.

— Why don’t you take Cola? — искренне удивился большой рыжеволосый мужчина, похожий на ирландца.

— I prefer whisky on the rocks, — улыбнувшись, ответил Гари, после чего ирландец расхохотался, подмигнул и отошел в сторону.

Гари был восхищен игрой Милы Йовович на сцене и не мог отвести от нее глаз на фуршете, на котором она также присутствовала. Она не выпускала из рук бокал с шампанским и постоянно была в какой-нибудь компании, громко смеясь и разговаривая. Что-то необыкновенное было в ней, притягивая и не подпуская к себе, но что именно, Гари понять не мог.

Изрядно выпив, но так и не опьянев, он оказался в компании с Милой Йовович, которая разговаривала по-русски с какой-то девушкой. Встретившись взглядом с Милой, Гари вздрогнул, словно его ударило молнией. Он понял, что именно было в ней не так. Привыкнув за несколько дней к зеленым глазам, он заметил, что цвет глаз Милы был не совсем такой, как у всех. Один ее глаз оказался зеленым, а другой — голубым. Это сочетание было великолепным, но, в свете последних событий, произошедших в жизни Гари, это было нетипично. Поймав и словно прочитав его взгляд, Мила улыбнулась и сказала:

— Hi... Have you got a question?

— Нет, просто ваши глаза... — почему-то по-русски пробормотал Гари.

— Красивые? — кокетливо спросила Мила.

— Ну... они... другие и разные, — ответил Гари.

— Ну, и я другая и разная, — расхохотавшись, с милым акцентом ответила Мила.

Дальше Гари общался более уверенно, и через какое-то время, несмотря на разницу в возрасте и ментальности, они уже разговаривали, как старые друзья. Мила Йовович естественно смеялась над шутками Гари, а он просто не мог поверить, что общается с «пятым элементом», по которому сходил с ума еще в детстве.

Они непринужденно беседовали, и как-то незаметно оказались на открытой деревянной террасе, где их общение было уже похоже на свидание близких людей. Гари смотрел в глаза Милы, и ему хотелось кричать, плакать, смеяться — в общем, все, что он только мог себе представить. В этом кураже они оказались совсем близки к тому, о чем еще пару месяцев назад Гари даже мечтать не мог. Но в самый ответственный момент Мила, улыбнувшись, сказала:

— Стоп. — Прижимая палец к его губам, она слегка оттолкнула Гари.

— Основной смысл — получать удовольствие... — начал было говорить он, но Мила перебила его.

— Ты не до конца еще осознал смысл услышанных здесь слов, и самое большое удовольствие для тебя будет, если у нас с тобой ничего не будет, — без тени оскорбления или пренебрежения сказала она.

— Но как же ты? Ты же тоже хочешь этого... — пытался запрыгнуть в уходящий поезд Гари.

— О, я найду, как себя расслабить, — загадочно сказала она и, поцеловав Гари чуть выше губ, вернулась в компанию, которая находилась в зале.

Гари остался стоять, переполненный чувствами растерянности, смятения, возбуждения и непонимания. Придя в себя от всего, что с ним произошло, он спустился вниз, где в очередной раз встретился с игривым взглядом Милы, которая вела себя так, как до общения с ним.

В этот момент его отвлек Иван, появившийся практически из ниоткуда.

— Ну, как ты? — Он дружески хлопнул Гари по плечу.

— В смешанных чувствах, — ответил Гари, но тут же спросил: — Скажи, а Милны бывают с разными глазами?

— С разными глазами может быть кто угодно. Повторюсь, что с разными глазами может быть и животное, но может быть и человек из рода Милнов или Ивори... и даже Ханотов. Есть уникальные люди, которые могут чувствовать всех, но они не принадлежат ни к какому роду и одновременно принадлежат ко всем. Они чувствует оба рода или даже все три. Но чаще всего это Милны и Ивори, которые похожи по некоторому строению и структуре, — ответил Иван, а потом, лукаво улыбнувшись, спросил: — Ты заинтересовался Милой Иовович?

— Ну... да нет... просто у нее глаза разные... — начал бормотать Гари.

— До нее ты еще не дорос, у тебя энергии маловато, — сказал Иван.

— В каком смысле «мало энергии»? — не понял Гари.

— Ну, она пока существенно сильнее тебя и знает это, поэтому между вами быть ничего не может... пока. Ты, может, и получишь удовольствие, но она точно нет, поэтому расслабься и развивайся. Тем более она другая... и может быть с любым из любого рода, так как чувствует и понимает их лучше, чем мы их понимаем! Ты пока не заморачивайся, живи и радуйся, в скором времени все поймешь, — серьезно завершил разговор Иван.