Мистическая Москва. Башня Якова Брюса - Ксения Рождественская

– Интересно, а зачем Брюс приходил к Владимиру Яковлевичу? – задумчиво протянула Люда. – Ведь не просто же так.

– Наш родственник искал клад, – напомнила Ольга. – Вероятно, он подобрался так близко, что Брюс решил ему помочь.

– Значит, он посчитал его достойным?

– Вероятно, так и есть.

– Но почему тогда не раскрыл тайну клада?

– Возможно, он и не собирался этого делать. Согласно задумке Брюса, тайной должен был овладеть самый стоящий из его потомков. Он мог указать ему правильное направление, но не собирался выкладывать свой секрет на блюдечке.

– И все-таки странно, что они подружились.

– А почему вы решили, что это была дружба? – вдруг подала голос Марина. – Может, Владимир Яковлевич представлял для Брюса опасность, и он приходил его об этом предупредить.

– Никого не предупреждал, а ему решил оказать честь! – ехидно заметила Афанасия.

– А почему – нет? Может, Владимир Яковлевич показался Брюсу достойным уважения.

– Послушайте, это все неважно, – произнес Саша, пытаясь привлечь к себе внимание. – Какая разница, зачем он приходил, самое главное, что он вхож в наш мир. А значит, способен на многое. Кстати, вы обратили внимание, что Владимир Яковлевич оказался чересчур сведущ?

– Вы о чем? – резко спросила Фаня.

– В своем письме он довольно подробно описал, к чему должны стремиться его потомки и чего они должны опасаться.

– Вы считаете, что об этом поведал ему Брюс? – обдумав его слова, спросил Иван.

– Да. Иначе откуда у него такая информация? Я не нашел в архивах таких подробностей. Конечно, я толком и не искал, но уверен, что такой информации просто нет. Откуда ей взяться? Это сугубо семейная информация.

– Ну и дельце, – пробормотала Ольга и посмотрела на брата. – Непонятно, куда нас все это заведет.

– Самое главное, чтобы дорога вела к кладу, – влезла Фаня. – А все остальное неважно.

– Вижу, вас не напугала смерть брата, – покачал головой Иван.

– А почему она должна меня напугать? Мы взрослые люди. Понимаем, что рано или поздно все окажемся там. Так какая разница, когда это событие произойдет?

– Значит, вы готовы стать следующей? – хмыкнул он.

– Вовсе нет! Я хочу насладиться сокровищем. И кроме того, следующая очередь ваша. Слышали поговорку – один и тот же снаряд два раза в одну воронку не попадет?

– Не болтайте глупости! – резко сказала Ольга.

– Что глупого вы видите в моих словах? – удивилась Фаня. – По-моему, вполне логично.

– Мы не собираемся умирать!

– А придется! – захохотала она. – Таково завещание Якова Брюса. Останется только самый достойный. И это явно не вы!

– Послушайте, мы пришли сюда не за тем, чтобы говорить друг другу гадости! – снова попытался утихомирить их Саша.

– Одно другому не мешает, – ответила Афанасия. – Может, мои недалекие родственнички наконец-то поймут, что им здесь ничего не светит, и сами откажутся от наследства.

– Не дождетесь! – сквозь зубы прошипел Иван. – Умирают-то недостойные! Недостойные, понимаете? А мы с Олей не относимся к этому разряду.

– А я, по-вашему, отношусь. Так? – прищурилась Фаня.

– Ответьте сами на этот вопрос. Мне надоело ругаться. Александр Витальевич прав, мы пришли по делу, а не для выяснения отношений.

– Это только начало, – ухмыльнулась она. – Подождите, доберемся до клада! Я буду бороться за каждую копейку.

– Давайте начнем осмотр, – попросил Иван и перестал обращать на Фаню внимание.

Саша с облегчением вздохнул и принялся объяснять расположение квартиры.

– Здесь три комнаты, кухня, прихожая и санузел. Правда, из трех комнат Владимир Яковлевич соорудил целых пять, и это существенно затрудняет передвижение по квартире. По-моему, это самое большое помещение, – сообщил он и осмотрелся.

– Ничего комнатенка, – согласилась Афанасия. – Метров тридцать, не меньше.

– Думаю, здесь была гостиная. Смотрите, даже пианино сохранилось. Думаю, ему уже не один десяток лет.

– И диванчик ничего. Правда, кожа немного потрескалась, но это не страшно. А комод какой! – казалось, Афанасия только сейчас разглядела антикварную мебель в гостиной Владимира Яковлевича. – Интересно, откуда у него такая красота?

– Давайте пройдемся по остальным помещениям, – предложил Саша. – Там есть гораздо более интересные вещи.

– Что ж, если вы настаиваете…

Александр кивнул и направился в соседнюю комнату. В прошлый раз он заметил здесь целую коллекцию статуэток. Некоторые фигурки изображали античных героев, другие были вполне современными. А вот непонятное транспортное средство с крыльями и колесами, не похожее ни на самолет, ни на вертолет, ни на любое другое воздушное судно.

– Посмотрите, какая прелесть! – воскликнула Ольга, останавливаясь возле статуи обнаженного мужчины. – Как вы считаете, это старинная вещь?

– Не знаю, – покачал головой Саша, остановившийся рядом с девушкой. – Нужно приглашать специалиста. Я не разбираюсь в подобных вещах.

– Жаль, – протянула Ольга. – Представляете, если все здесь антиквариат?

– Не думаю, что тут много ценных предметов. Ваш дед был вполне обычным человеком. Откуда у него деньги на ценности?

– А может, это и есть клад? – предположил Иван.

– Сомневаюсь, – хмыкнула Фаня. – В противном случае, он не стал бы до последнего разгадывать секрет Брюса.

– А вот это спальня Владимира Яковлевича, – сообщил Саша и откинул портьеру, закрывающую вход в комнатушку.

– Вот это? – удивилась Ольга.

– Да, ваш дед выделил себе этот уголок.

– Но здесь же негде развернуться!

– Кстати, в этой тумбочке я нашел то самое письмо.

В глазах девушки появился интерес.

– А может, здесь еще что-нибудь есть?

– Нет, – покачал головой он. – Я в прошлый раз все осмотрел.

– Тогда не будем тратить время просто так. Где, по-вашему, могут быть документы?

– Пока не знаю, давайте еще немного осмотримся.

Через тридцать минут стало ясно, что почти по всей квартире расставлены и разложены вещи, годами собираемые Владимиром Яковлевичем. Свободными от милых его сердцу вещей оказались только спальня и та самая гостиная, с которой компания начала осмотр. Это единственные комнаты, которые можно было назвать жилыми. Правда, с небольшой оговоркой. О порядке Владимир Яковлевич, похоже, давно забыл, а социальные службы, призванные помогать одинокому мужчине, излишне себя не утруждали. Хотя вполне вероятно, что дед просто не разрешал посторонним людям дотрагиваться до своих вещей.