Бежать с острова - Виктор Степанычев

Произнося эти слова, Викинг обратил внимание, что при упоминании об их национальной принадлежности глаза седого на секунду оживились, и после этого выражение его лица стало еще более суровым. Выслушав Викинга, престарелый лейтенант выставил вперед подбородок и высокомерным тоном заявил:

– На основании того, что вы отказываетесь подчиняться, я вас обвиняю в шпионаже в пользу Советов и сопротивлении представителям армии Соединенных Штатов Америки. Вы объявляетесь арестованными и должны подняться на борт сторожевого корабля. Все вы будете переданы следственным органам для проведения официального расследования.

Мысли судорожно носились в голове Викинга. Он не находил даже относительно разумного объяснения происходящему. Может, они случайно попали в окрестности базы США, находящейся в Сьерра-Марино? Но он прекрасно помнил из обзора, что республика соблюдает нейтралитет и на ее территории нет иностранных военных объектов. Успокаивало одно: по крайней мере, это не гориллы из службы безопасности папы Арриана и скорой расправы на месте не ожидается. И оказывать сопротивление было бессмысленно – сила не на их стороне.

Викинг взглянул на женщин. Их лица по-прежнему были испуганы, и речи о глазках, которые могут смягчать сердца мужчин, здесь не шло. Весь разговор между седым и Викингом велся на английском, которого ни та, ни другая толком не знали, поэтому они вряд ли что-то поняли. Он бросил им, подходя к штормтрапу:

– Поднимаемся на корабль. Никому ни на какие вопросы не отвечать. Я сам буду разбираться с ними.

На борту сторожевика его подхватили несколько рук, оттащили в сторону и поставили лицом к стене надстройки. Краем глаза Викинг успел заметить, что ребята внизу рассыпались по их катеру и начали его обшаривать. Через несколько секунд Надежда Алексеевна и Христа присоединились к нему. Викинг попытался им сказать еще несколько слов, но получил ощутимый удар прикладом в поясницу и замолчал. Встретившись с глазами Надежды, он лишь ободряюще улыбнулся ей.

Досмотр катера длился недолго. Голос седого уже на палубе корабля дал команду поместить задержанных в трюм и взять катер на буксир. Их подхватили под руки и поволокли вниз. В коридорчике с тускло горящими плафонами женщин определили в одну из крайних кают, а Викинга провели чуть дальше и втолкнули, особо не церемонясь, в полутемное помещение. Дверь захлопнулась, глухо проскрипел закрываемый замок, шаги по коридору удалились и стихли. Переборки начали вибрировать от работы двигателя, набирающего обороты. Он почувствовал, как корпус корабля качнулся и двинулся вперед.

Каюта, которая в настоящее время выполняла роль камеры, была довольно тесной и необжитой. На кровати с бортиком из изогнутой трубы лежал потрепанный матрац. К стене был прикреплен миниатюрный столик. Стекло иллюминатора было грязным, но через него в каюту проникало достаточно света, и можно было наблюдать за обстановкой за бортом. Пока сквозь брызги на стекле виднелись лишь пологие волны, уходящие к горизонту.

Викинг попробовал открутить болты, которыми был задраен иллюминатор, но скоро оставил это бессмысленное занятие. Судно начало заваливаться на левый борт, делая поворот. Вадим прилип к стеклу, пытаясь сориентироваться и определить курс. Неожиданно со стороны кормы он разглядел быстро удаляющийся берег. Сторожевик на полном ходу уходил в открытый океан.

Вадим ничего не понимал. Оставались загадкой два основных вопроса: в чьи руки они попали и куда их везут? Голова шла кругом. Он лег на тонкий матрас и попытался сосредоточиться.

В драку с ребятами лейтенанта на корабле Викинг ввязаться не мог, их было слишком много. Разговор с седым был построен грамотно. Более того, в своем гордом заявлении Викинг тонко прокачал лейтенанта, после чего стало понятно, что к официальным органам тот вряд ли имеет отношение. Любой проверяющий должен был сначала изучить судовые и личные документы, а только потом выслушивать объяснения. Седой этого не сделал.

Более того, у Викинга сложилось впечатление, что седой или слабо представлял порядок действий при досмотре, или ему это было просто безразлично. Судя по последним словам, для него важен был сам факт задержания, каким бы смехотворным ни являлось обвинение в шпионаже.

Немного беспокоило, что его разделили с Христой и Надеждой Алексеевной. Точнее – с Надеждой. Содержание их в разных местах можно оценить двояко. Или это нормальное отношение к содержанию лиц разного пола, или седой что-то задумал. Вариант грубости и насилия пока не находил подтверждения. Викинг вспомнил, что на катере тот вообще не обращал на женщин никакого внимания и разговаривал только с ним. Да и приклад прошелся только по его спине. Викинг попытался подвести итог своим размышлениям, но у него абсолютно ничего не получилось. Четкой и реальной картины не складывалось. Были только предположения. С этими блуждающими мыслями он, утомленный событиями прошедших суток, неожиданно для себя заснул.

Организм автоматически среагировал на изменение обстановки и мгновенно вывел Викинга из состояния сна. Двигатель корабля работал на малых оборотах, и вибрация корпуса почти не ощущалась. Затем раздался рев корабельной сирены. Еле слышное бормотание мотора затихло, послышался плеск волн и громкий стук и лязганье. Судя по звукам, сторожевик швартовался.

Викинг выглянул в иллюминатор и увидел прямо перед собой деревянные сваи, скрепленные поперечными балками, а выше – толстый конец, обматываемый вокруг кнехта. Это было похоже на причал. Он глянул на часы. Их путешествие заняло около часа. Прикинув скорость судна, Вадим удивленно присвистнул: расстояние пройдено немалое. Кстати, его обыскивали перед заточением довольно формально – похлопали ладошками по груди и спине, не найдя даже пластикового удостоверения, а на часы вообще не обратили внимания. Сигареты, правда, нашли и самым бессовестным образом их экспроприировали.

Снаружи доносились неясные возгласы. Вскоре в коридоре послышался топот, металлический звук открываемой двери, женские голоса. Видимо, выводили Надежду и Христу. Потом дошла очередь до него. Трое вооруженных парней появились в прогале распахнутой двери. Один вошел внутрь, а двое остались в коридоре, направив стволы на Викинга. Вошедший, сняв с пояса наручники, на ломаном английском приказал вытянуть перед собой руки. Ничего другого не оставалось, как подчиниться, что он молча и сделал. «Браслеты» щелкнули на запястьях, и Вадим под конвоем отправился наверх, на палубу.

Яркий свет заставил прищурить глаза. Сторожевик стоял, едва заметно покачиваясь у причала, в небольшой лагуне. Песчаные, почти белоснежные берега, густая зелень зарослей, над которыми высились великаны-пальмы. На причале, чуть в стороне, под охраной вооруженных людей, стояли Надежда и Христа. Если девушка выглядела просто испуганной, то лицо бравого следователя Генпрокуратуры было к тому же и донельзя бледным. Похоже, ко всем ее несчастьям прибавилась еще и морская болезнь.

Викинга подтолкнули стволом в спину. Он не торопясь пошагал к трапу, осматриваясь по сторонам. Сквозь густую и сочную зелень проглянула черепичная крыша какого-то строения. От причала в этом направлении брала начало мощенная красным камнем дорожка. Слева в дальнем конце лагуны торчала невысокая башня с узкими горизонтальными окнами, удивительно похожими на бойницы. Сооружение явно смахивало на ДОТ.