Город Х - Вероника Мелан

Ответ: нет. Если бы я отключила голову сейчас, то уже прилипла бы к Логану, обвилась бы вокруг его руки плющом, положила голову на плечо и шептала на ухо пошлости, хуже Свеновых. Когда я собиралась ее отключить – свою дурную и совершенно пьяную от счастья голову? Я не знала.

Через десять минут машина остановилась напротив киноцентра «ФильмИкс» – мне открыли дверцу и подали руку.

* * *

Фильмы делились на категории: нежная эротика, порно и «нормальные».

– На какой пойдем? – поинтересовались тихо, и меня обдало жаркой волной. Девчонки с нижнего этажа рассказывали, что в «эротико-» и «порно» залах были установлены кровати.

«Смотришь, и можно по ходу заниматься любовью…»

– На нормальный, – сдавленно пискнула я. Едва ли могла представить, что на первом свидании мы будем… да, конечно, будем… но не в кинозале ведь…

Логан выглядел потрясающе. Не потому что был хорошо обут или одет, но потому что родился красивым. На мужчин с такими лицом и фигурой любовались все – молодые и старые, – к ним сразу относились, как к чему-то недостижимому – мол, такой на тебя и не посмотрит…

Логан на меня посмотрел. И я до сих пор не знала, повезло мне или наоборот? Его провожали взглядами и мужчины, и женщины, его мысленно облизывали, трогали, ему вслед томно вздыхали.

– Слушай, сложно быть таким красивым? – не удержалась и спросила я.

Мне вернули удивленный взгляд – мол, ты о чем?

Я лишь махнула рукой – конечно, он, наверное, не замечает, что он такой. Или делает вид, что не замечает.

Запах попкорна, освещенные щиты киноафиш, жужжание машин для изготовления «ледяной» газировки; я никак не могла расслабиться – чувствовала себя, как на иголках, неловко спотыкалась о ковер на каблуках – твердила себе, что «он рядом», и сама же не могла в это поверить.

В общем, меня срочно требовалось ущипнуть.

Расслабиться мне помог случай – захотелось в туалет. Ничего необычного, так? Мы договорились встретиться в зале, после чего я сходила в женскую комнату, вымыла и высушила руки, затем вернулась в коридор и, полагая, что захожу в нашу «аудиторию», благополучно свернула не туда.

Попала в не особенно большую темную комнату с пятью рядами кресел, частично занятых мужиками в «трехмерных» очках, держащими в руках… надувных крокодилов. Мужики все как один смотрели на экран, охали и ахали на все лады и ладно натягивали движениями вверх-вниз себе на гениталии надувные игрушки.

У меня глаз выпал!

– Девушка, эта зона глухонемых! – зашептали сзади. – Уходите отсюда, уходите!

А я принялась хохотать, как умалишенная. Вы когда-нибудь слышали, как стонут двадцать глухонемых возбужденных мужиков? А эти крокодилы… Почему крокодилы?!

Из чужого зала я вывалилась со слезами на глазах и угодила как раз в руки своему провожатому.

– Я тебя потерял. Там наше кино начинается.

– Я… там… – я истерично икала и хрюкала. Кое-как успокоилась. – Не важно… Перепутала зал. Идем.

Вот ведь, нарочно не придумаешь – все увиденное я четко запечатлела в памяти, чтобы вечером обязательно поведать Радке.

И о чем-то был фильм. Я слушала диалоги, послушно смотрела на экран, но не видела ни лиц героев, ни их приключений – я чувствовала. Чувствовала то, что возбуждало не мое тело, но мою душу сильнее – как поглаживали мою ладонь.

Логан, наверное, смотрел фильм. Может быть. А мне хотелось растечься сентиментальной лужей. Он просто сидел и ласково гладил мои пальцы. Иногда сжимал их, и тогда я сжимала его в ответ. И не осталось для меня ни цветов, ни звуков, ни других зрителей – были он и я, разделенные бархатистым подлокотником. Тепло его плеча, осторожные касания и волны нежности. Эти моменты я бы не променяла ни на какие другие, и ни одно другое свидание не ощущалось для меня романтичнее этого.

Грохотали вокруг взрывы, сотрясались от звуков выстрелов стены, то нарастала по мощности, то затихала музыка, а я чувствовала себя, словно в уютной норке. Как будто «в домике» со своим человеком; и в этом темном зале кинотеатра вдруг неслышно испарилось мое одиночество.

Хлюпала, плакала и жмурилась от чувств моя душа.

А Логан, наверное, этого не знал. Логан смотрел фильм.

* * *

– Как-то уж слишком «нормально» мы познаем это место. Как в обычном мире.

– Это ты о том, что мы не рванули в зону «садо-мазо» или публичного анала?

– Именно.

До машины, которая стояла на парковке перед кинотеатром, было рукой подать, но мы почему-то завернули для прогулки в раскинувшийся позади «Фильмикса» сквер, заросший высокими кленами, липами и густым кустарником, среди которого прятались лавочки.

Мы гуляли, словно подростки. Слушали шелест листвы, нежились теми неглубокими, но уже таинственными тенями, которые рождаются во время заката, с наслаждением вдыхали аромат разнотравья. Однако тема, на которую зашел разговор, была довольно опасной – однажды мы из-за этого уже повздорили, – и потому теперь я тщательно выбирала слова.

– Понять этот Город не значит раскрепоститься до идиотизма. Лишь до какого-то нужного тебе самому уровня. И раскрепощение ведь не означает моральную деградацию.

– Для некоторых означает.

– Это всего лишь значит, что они уже были морально деградированы, а здесь лишь проявили себя. Опять же, это ведь хорошо, что то недовольство, которое люди копили от того, что не могли реализовать свои желания, не выплеснулось «не туда». Здесь они обрели себя и сделались счастливыми. Это ведь хорошо.

– Только откуда у них вообще взялось желание так…

«Низко пасть» – я слышала его без слов, своего спутника. И едва ли желала вновь ходить по тонкому льду. Его осуждение не ушло, оно почему-то на данный момент решило обходить стороной мою персону.

Интересно, почему?

– Здесь много тех, кто снимает одежду и чувствует себя свободнее. Большего им не нужно.

– А нельзя стать свободнее в нормальном мире?

– Иногда нельзя.

– Почему?

Логан повернулся и посмотрел на меня неким странным тестирующим взглядом – слишком пристальным, слишком глубоким.

Я пожала плечами:

– Потому что мы зачастую даже не замечаем, насколько закрепощены. Не видим этого.

Он вздохнул. Не от моего ответа. Просто.

– Опять же, – я улыбнулась, желая подразнить, – мы только начали. Завтра мы выберем зону поинтереснее.

– Завтра выбираю я, – уголки красивых губ дрогнули.

– Хорошо.

Тихо вечерело; в тени аллей ни души. Только мы. Странно, но мы оба почему-то не рвались в постель – млели друг от друга (это ощущалось по взглядам, по касаниям), но не бежали «просто трахаться». Как будто наслаждались чем-то гораздо более глубоким. Тем чувством, которое возникает лишь тогда, когда встречаются два правильных человека.