Сердце ждет любви - Сюзанна Энок

Ее младший брат густо покраснел.

— Брэм сказал, что это не то место, куда можно пойти с кем-то, кого ты любишь или уважаешь. Сначала я ему не поверил, но потом, побывав там, кое-что понял.

— Значит, он туда ездил?

— Нет. Послал мне записку с извинениями. Из-за тебя они с Кингом постоянно грызутся.

Вопреки ее твердому решению не заблуждаться ее сердце дрогнуло.

— Я его ни о чем не просила.

— Этого я не знаю, но я не мог с ним переговорить: три дня его не видел. А Брэма, как ты понимаешь, не назовешь отшельником.

Да, уж это точно. Еще до приезда в Лондон она слышала и читала сплетни о нем, о его постоянных карточных играх и победах, и о том, что в некоторых домах его не принимают из-за сомнительной репутации. Но он оказался более сложным человеком, чем она думала о нем первоначально. И умел очаровывать людей, притягивать их к себе.

К тому же ей доставляли удовольствие его внимание, его поцелуи и его… интимные уроки. Она не ожидала от него избавления от всех своих проблем. Она только попросила о нескольких мелких услугах. Вот и все, на что она могла рассчитывать.

Открылась входная дверь, и на пороге гостиной возник Элбон.

— Милорд, миледи… лорд Косгроув, — с поклоном объявил дворецкий, и, обойдя его, в комнату вошел маркиз.

— Кинг, наконец-то! — С улыбкой протягивая ему руку, Джеймс поспешил к нему.

Роуз продолжала сидеть, несколько удивленная, что Джеймс не поцеловал своего дорогого друга. В эту минуту она сомневалась, что сможет встать и любезно поздороваться с этим ужасным человеком. Страшно было выходить за него замуж. Она была бы не в силах притворяться и скрывать свое отвращение к нему. Бледно-голубые глаза смерили ее с головы до ног, и она отвернулась к окну.

— Разве лорд и леди Абернети не поедут с нами? — спросил маркиз.

— О, они, то есть мои родители, уехали раньше с Беа и Фиштоном. Знаете, в карете мы все не умещаемся, — объяснил довольный Джеймс.

Маркиз прошел мимо ее брата и остановился перед ней.

— Вы думаете, сей нелепый наряд заставит меня уехать одного, без вас?

— Мне нравится это платье, — сказала она.

— А мне нет. Переоденьтесь.

— Нет.

Ей потребовалась вся ее смелость, чтобы встать и посмотреть ему в лицо. Она впервые порадовалась, что была высокого роста: ей не приходилось задирать голову, чтобы ответить ему взглядом. А Брэм был на пару дюймов выше маркиза. Это, безусловно, была незначительная деталь, но она ухватилась за эту мысль и не отпускала ее. Косгроув мог считать себя могущественным и властным, но он не мог сделать себя выше.

— Лестер, пойди посмотри мою новую пару лошадей, — распорядился он, не отрывая взгляда от Роуз.

Она не успела и рта открыть, чтобы остановить брата, как он выскочил за дверь. Черт бы его побрал! У Джеймса не хватало мозгов, чтобы хоть в чем-то помочь ей. Она расправила плечи.

— Продолжайте.

— Продолжать что? — придвинулся к ней Косгроув. Роуз выдержала и не отступила. Она понимала, что он физически сильнее ее и скорее всего загонит ее в угол.

— Оскорбляйте меня, облизывайте меня или рассказывайте, какие ужасные штуки вы будете проделывать со мной, когда мы поженимся. Разве не для этого вы отослали Джеймса?

Маркиз с непроницаемым выражением лица смотрел на нее. Откуда у нее нашлось столько смелости для этой короткой речи, и каковы будут последствия, она не могла себе представить, но была довольна, что высказалась. Не все в его власти, пусть привыкает.

— Он спал с тобой, — сказал он все тем же тихим голосом. От этих слов холодная дрожь пробежала по ее спине, и она вдруг вспомнила, что бросает вызов не просто жестокому человеку, а стоит лицом к лицу с чудовищем.

— Простите? — выдавила она из себя, всеми силами стараясь не утратить чувство собственного достоинства. Она хотела, чтобы он узнал об этом, но не сейчас, когда это давало ему превосходство и возможно было обвинять ее в прелюбодеянии.

— Поэтому он и хотел, чтобы я оставил тебя в покое, — продолжал маркиз. — Это неслыханно. Он поимел тебя, и ты… все еще ему нравишься. — От его зловещей улыбки у нее стыла кровь. — Выходит, обошел он меня, — продолжал Косгроув, становясь все задумчивее, — но Брэмуэлл Лаури всегда был слегка… непредсказуемым.

На этот раз Роуз отступила.

— Не понимаю, о чем вы говорите, но прошу вас обращаться со мной хотя бы с некоторым ува…

Он ударил ее по лицу.

Она покачнулась и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Щека у нее горела, и она прикрыла ее ладонью. Он ударил ее. Она повернулась к двери, собираясь убежать.

Косгроув опередил ее и закрыл дверь прежде, чем она проскользнула в нее.

— Уважение? — повторил он с чуть заметной улыбкой, блеснув своими голубыми глазами. — Это то, что ты оказала мне, когда раздвинула ноги для Брэмуэлла? Мы должны пожениться, моя дорогая.

— Отойдите от меня, — прошипела она. Он придвинулся ближе.

— Никогда, — шепотом сказал он. — Дело в том, что дьявол не любит одиночества. Ты принадлежишь мне, так же как мне принадлежит моя лошадь. И, полагаю, Брэмуэлл хорошо это знает.

— Убирайтесь!

— Единственная причина, по которой ты сейчас не лежишь на спине, заключается в том, что я хочу, чтобы мы оба в ожидании насладились предвкушением.

— Откройте дверь, или я закричу. Я еще не принадлежу вам, лорд Косгроув.

Как будто успокоившись, он отодвинул засов и открыл дверь.

— Он был нежен с тобой, Роуз? Он называл тебя по имени? Ты получила удовольствие? — с грязной усмешкой спросил маркиз.

Вскрикнув, Роуз пробежала мимо него и бросилась вверх по лестнице. Это было ужасно. Просто кошмарно. Каждый раз, когда она думала, что находит какую-то защиту от него, даже знает, как его перехитрить, он изобретал новый способ нападения.

Вбежав в спальню, она захлопнула дверь и подсунула под ручку ножку стула. Не переставая рыдать, Роуз ходила по комнате, а потом опустилась на колени. Как могли ее родители просить ее выйти замуж за… это животное? Она потерла болевшую щеку. Он не сильно ударил ее, но мог бы и дать волю разнузданному нраву. И от сознания этого ей становилось хуже.

Раздался стук в дверь.

— Роуз…

— Я заболела, Джеймс, — с трудом сказала она. — Отправляйтесь на бал без меня.

— Но Косгроув хочет, чтобы ты поехала с нами. «Пусть этот Косгроув удавится».

— Я заболела, — повторила она.

— Ладно, но он будет недоволен.

Когда она не ответила и его шаги затихли, Роуз свернулась комочком на полу. Даже если она расскажет родителям, что Косгроув ударил ее, это не изменит обстоятельств, заставивших их согласиться на этот брак. Дело обстояло так, что они, скорее всего, обвинили бы ее, как будто она своими жалобами вызвала его недовольство.