Успей поймать любовь - Татьяна Анина

Я шапку сняла, волосы распустила, рюкзак в руки взяла и виляя попой направилась мимо дорогих машин, вроде как своя и местная.

Шагала к коттеджу, который сразил меня своей масштабностью, дороговизной и эстетикой.

Фасад, который был обращён к воротам и парковке, с первого до третьего этажа не имел стены, а представлял собой панорамное окно. Внутри горел свет, так что главный зал коттеджа, как на ладони. На первом этаже имелся бассейн и бар, также работала большая панель телевизора вдалеке. Ёлка переливалась огнями.

Огней вообще было много. На самом фасаде с двух сторон, всё утыкано небольшими прожекторами. Так как участок небольшой, никаких газонов перед домом не было, одна большая парковка и узкие тропинки убегали от неё за дом, они хорошо освещались.

Я растерялась. Это не по квартирам бардов шляться. Это даже не клуб, в котором я последний раз сок сосала через огурец. Роскошь была такой ослепительной, что мне стало откровенно не по себе.

Остолбенела на время, накинула капюшон, потому что ветрено и морозно. Оглянулась на девичий смех.

Из машины, только что въехавшей во двор, выбежали девушки. Высокие ещё и на каблуках все ярко накрашены. Смеясь, кутались в тонкие курточки. Задирая вечерние платья, бежали на высоких каблуках в дом.

Следом за ними из машины вышел тот, кто их привёз.

О, нет! С трудом узнала.

***

Я его видела на одной фотографии в телефоне Паши. Высокий брюнет со сломанным носом. И видела я его по пояс раздетым. Ничего так, очень крепкий молодой мужчина. Но теперь он вышел из машины в черном смокинге , брюках, белой рубахе и бабочке. Улыбался страшно… Не всем идут улыбки. Как оскалился. И с зубами почти тоже самое, что с носом, не всё уцелело.

Не удивлюсь, если хоккеист.

От изобилия фонарей блестели его стеклянные глаза. Следил взглядом, как бегут в дом девушки в разноцветных длинных платьях.

У стеклянных дверей стояла ещё одна группа девушек. Другие. Ухоженные, причёски отличные, макияж у каждой яркий. Одежда, явно брендовая, и сияли стразами их обалденные туфли. Судя по всему, тут жёны, подруги и хозяйки праздника и жизни в общем. А эти, привезенные из эскорта. Леди курили у красивых урн, сделали страшные глаза. Они провожая стайку проституток взглядами, которых подгонял высокий молодой мужчина в смокинге, и возмущались, страшно матерясь.

Девушка из высшего общества, в бесформенном розово-бежевом платье из люрекса вышла вперёд. Волосы светлые в красивой укладке, помада алая.

— Егор, это для кого?! — возмутилась она.

— Эля, тебе тоже хватит, сейчас ещё привезут, — загоготал мужчина, подошёл ближе к ней. Он нагло приобнял её и затянулся от её сигареты. Выдохнул в морозный воздух клуб дыма и опять ненормально рассмеялся.

— Ты вдолбил что ли?! — возмутилась Эля, отталкивая от себя Егора.

Он ничего не ответил, только раскатисто гоготал.

Ну, если я, далёкая от всего этого, поняла, что взгляд стеклянный, то так оно и было.

Хороша компашка. Близко не подойду.

Я провинциалка Веля в джинсах и кроссовках по цене буханки хлеба с новогодней распродажи. Я даже косяк в руке ни разу в жизни не держала, куда мне до этих сливок.

Ладно, яко Золушка, сейчас гляну, чем народ живёт. Принца своего узрю и может даже кроссовкой кину. Потому что говорить: «Я влюбился» и на следующий день во все тяжкие, имеют право только жёны подонков. Но никак не те, кто этих жён от подонков спасают.

В центральный вход не пошла. Я просто так сильно буду контрастировать с эскортом, что у дам с сигаретами случится истерика.

Обошла дом по чищеной дорожке. Освещение не такое яркое, но не менее красивое. Из жалких, хиленьких сугробов торчали вверх мечи джедаев, иногда издавали соответствующий звук. Свистел в ушах ветер. С этой стороны забора деревья не росли, и было достаточно ветрено.

По правде говоря, история с Костроминым меня серьёзно изменила. И видимо, после разрыва я потихоньку становилась сама собой, поэтому и соображала, ну и добивалась, чего хотела.

Так и знала, что в дом можно просочиться через задний проход, иначе не назвать. У чёрного входа курил официант в красном костюме и белой рубахе. Бабочка имелась. Он ёжился от холода, переступая с ноги на ногу. Я смерила парня взглядом и вошла мимо него, как и предполагалось на кухню.

Только захожу, как здоровый мужик в серой одежде повара, вот буквально у входа, навис над столом, где стояла кастрюля с горячим мясом в соусе, высморкался туда.

Мне плохо стало.

Почему я подумала, что Паша это точно есть, не должен?

Вот она еда вне дома. Кушанье из кафешки неожиданно попросилось посмотреть на наглеца, с трудом справилась с тошнотой.

Как же надо ненавидеть крутую тусовку, чтобы вот так её кормить?

Повар заметил меня, рот раскрыл.

Ничего не говоря, я залезла в боковой карман своего рюкзака и достала маленький блокнотик с ручкой. Закинула рюкзак на одно плечо и взглядом исподлобья окинула кухню.

Солидная кухня. Всё было сделано из камня. Еду не готовили, только подогревали на двух больших газовых печах с шестью конфорками.

Десяток обслуживающего персонала. Выкладывали на столы бутылки вина, фужеры расставляли по подносам. В закуски видимо уже наплевали.

Я опустила взгляд в блокнот и записала: «Павел, я тебя люблю, я уже поняла. Прощения просить не буду, сам прощай без слов».

Посмотрела на того, кто сморкался, он побледнел.

Стояла на кухне гробовая тишина.

Я отошла от входа, потому что официант-курильщик вернулся.

Все смотрели на меня. Я же глянула на бутылки, посчитала кастрюли. Открыла блокнот, разглядывая присутствующих, быстро нарисовала пять птичек, что летели косяком над признанием в любви. Блокнот захлопнула и гордо выпрямившись, вышла из кухни в широкий коридорчик у лестницы.

Я должна быть администратором, у меня просто талант страх наводить на работников.

***

Всё из камня: стены, пол, лестница, бассейн, диван, на который просто накидали подушки, столы, стойка барная. Потолок алюминиевый, а может и стальной с хорошей толщиной.

А что? Не надо тратиться на мебель. Вызвал клининг, камушки почистили и ещё век стоять будет. Как это называется? Лофт? Просто потрясающая идея для коттеджа, что сдаётся тусовкам. Минимум затрат, а впечатляет серьёзно.

Я провела рукой по каменной колонне, действительно камень, и вроде натуральный. Но ничто не вечно под луной, заметила трещину. Официанты, что выходили с подносами из кухни, за три метра меня по дуге огибали, когда я рассматривала, что камень треснул. В глаза мне не смотрели.

Музыка играла. Да такая противная, что голова закружилась. Долбёжка в одном ритме. Это нужно что-то употребить психотропное, чтобы наслаждаться такой лажей.