Одержимый. Рыцарь Империи - Андрей Буревой

«Был неправ», – признал я справедливость упрека, глядя во все глаза на обнаруженные ценности. Один, два, три… Двадцать восемь слитков! Ну чем не сокровища? Ведь если пересчитать на деньги, это порядка девяти сотен золотых!

«Половина моя!» – немедленно напомнил бес.

«Твоя, твоя» – успокоил я обеспокоенно забегавшую нечисть и вытащил из тайника еще один золотой слиток, дабы удостовериться, что он точно такой же, как первый.

Но от сличения отливающих желтым металлом брусков меня отвлекла упавшая на пол полоска бумаги. Присев, я отложил в сторону слитки и поднял сложенный вдвое продолговатый кусочек мелованного листа. Развернул его. И прочел.

«Д.Д., это последний раз, когда мы платим тебе по слитку за троих, если ты продолжишь подсовывать нам всяких доходяг, не способных выдержать переход через перевал! Будешь получать по одному за пятерых, пока не поймешь, что быть слишком жадным крайне невыгодно!

Далее. Что касается твоих сетований на трудности добычи нужного нам товара. Плата за невинных детей пересмотрена в большую сторону не будет! Впрочем, если ты увеличишь их количество в каждой поставке, то мы подумаем о некоем поощрении твоих стараний. О поощрении, которое выразится, например, в дополнительном, одиннадцатом, камешке за каждую полную десятку.

Теперь перейдем к более приятному для тебя. Мы готовы увеличить оплату до двух крупных камней за каждого ребенка, обладающего даром. Надеемся, это послужит тебе дополнительным стимулом в расширении сети поиска и добыче столь ценного товара.

Аабрух от лица ТК»

Дважды перечитав записку, я недоуменно нахмурился. Шагнув к тайнику, выгреб из него все слитки. За которыми, в самом углу, обнаружился простой полотняный мешочек. С какими-то камешками…

Нетерпеливо сдернув тонкий плетеный шнурок с горловины мешочка, я вытряхнул себе на ладонь его содержимое. Десятка два ограненных алмазов… Небольших – размером менее ногтя мизинца. А среди них один крупный – почти с орех.

«Надеюсь, ты не собираешься сейчас заявить, что это чужое добро и брать нам его нельзя?» – с нескрываемым подозрением осведомился бес, едва я перевел взгляд с драгоценных камней на него.

«Нет», – успокоил я нечисть. Не тот случай. Одно дело – собственность честных граждан, а другое – работорговцев. Да еще и связанных с темными, судя по всему. Намеки на это настолько толстые, что проигнорировать их просто невозможно. Во-первых, запредельно высокая стоимость живого товара. На Диких островах, на самом крупном невольничьем рынке из всех существующих, за один такой слиточек золота можно не трех взрослых рабов приобрести, а целый десяток. Если не два. Или с пяток рабынь. Так, во всяком случае, знающие люди говорят. Во-вторых, лич. Кто может определить мертвого мага в качестве сторожа для своего товара? Да никто, кроме темных. Ну и в-третьих. Обычные работорговцы не любят связываться с малолетними детьми и уж тем более Одаренными. Мороки много, а спрос на них крайне невелик. Если, конечно, не поставлять их темным, которые любят использовать невинных детей в кровавых ритуалах жертвоприношений…

«Вот и отлично! Не совсем, значит, осел, как я опасался! – выдал осчастливленный бес. Наткнувшись взглядом на мою насупившуюся физию, он смутился и тут же изобразил кипучую деятельность – заметался, завертел башкой, приговаривая: – Надо нам найти мешок покрепче или короб под добычу! А лучше два!»

«Какой еще, к демонам, мешок? – вздохнул я. – И так еле ноги передвигаю… Без всякого груза».

«Так и что мы теперь, бросим золото здесь? – изумленно воззрился на меня остановившийся рогатый и сразу принялся увещевать: – Да ты что?! Тут и нести-то всего ничего! И идти совсем недалеко! Да и силы к тебе скоро вернутся! Вот выберемся наружу, пришибешь кого-нибудь, подкрепишься, и все наладится!»

Я вновь вздохнул, глядя на маленькую горку золотых слитков на полу. Придется тащить их на своем горбу. А куда деваться? Бросить не выйдет – нечисть меня со свету после этого сживет! Да и, как ни крути, деньги мне крайне нужны.

«Ладно, – сказал я обеспокоенному бесу, – давай с выходом из подземелья разберемся. А заодно поищем какой-нибудь мешок покрепче».

«Можно даже не мешок, а пару корзинок взять! – предложил подскочивший рогатый. – В одной из кладовых наверху их полным-полно!»

«Нет, никаких корзинок, только мешок», – помотал головой я, представив себе эту картину: я как дурак прусь через весь Римхол с двумя корзинками, из которых торчат золотые слитки.

Отправились мы, в общем, на поиски выхода и мешка. Ну это я так думал… А жадная-прежадная нечисть и не помышляла, похоже, прекращать поиски сокрытых в этом подземелье сокровищ.

Хотя все, что ни делается, – все к лучшему. Благодаря неуемной алчности беса мы нашли не только выход, но и потайную комнату рядом с ним. И возиться здесь, как со стенным тайником, не пришлось. Обе фальшивые стены – и та, что отделяла идущий дальше ход от коридора, и другая, за которой скрывалась небольшая каморка, – отпирались по общему принципу. Надо лишь сдвинуть вправо бронзовый держатель расположенного поблизости магического светильника, а затем просто открыть облицованную каменными плитками дверь.

Уводящий куда-то далеко ход мы, само собой, проверять не стали. Хватает и оставленных в пыли следов, чтобы понять: выход на поверхность в конце него есть. Именно этим путем, очевидно, в подземелье проникают либо работорговцы, либо их темные подельники. Значит, и мы выберемся. Но сначала нужно золото забрать.

К тому же и мешок отыскался… Да не один, а целых шесть! В потайной комнате обнаружился целый схрон полезных путешественнику вещей! Тючки с простой и крепкой дорожной одеждой. Обувка. Кожаные ремни с ножами и баклажками для воды. Те же походные мешки, дополна набитые сменным верхним и нательным бельем; всякой полезной в пути мелочовкой типа механической кремневой зажигалки, крохотной емкости со спиритусом, иглы и дратвы; а также провиантом, окаменевшим, к сожалению, от времени. А еще в этой комнате имелось оружие… В немалом количестве. Коротких мечей в ножнах и с поясами – четыре, длинных прямых – два. Малых стрелометов – опять же четыре. Длинный лук и тяжелый арбалет. Ну и боезапас к ним.

Сев на лавку, я тут же набил пустые обоймы бронебойными стрелками. Не разрывные, конечно, но все же лучше, чем ничего.

Вытряхнул из того мешка, что поменьше, весь хлам – окаменевший провиант и одежду, явно предназначавшуюся девочке-подростку, и принялся потрошить кошели. Их здесь целых восемь нашлось. Два – исключительно с золотыми монетами, и шесть заполнены медью пополам с серебром.

Увы, но часть денег придется оставить, забрав лишь золотые и серебряные ролдо. И так почти три фунта дополнительного веса выходит. А если присовокупить еще медяки и серебрушки, то будет все пять. Самой малоценной частью добычи придется пожертвовать, как бы ни сопел бес. Не на его же горбу все это добро будет переться.

«Сказал бы мне кто-нибудь всего год назад, что вскорости я буду деньжищи вот так вот делить, равнодушно отбрасывая в сторону медяки и серебрушки, – плюнул бы, не задумываясь, в морду. А оно вишь как вышло», – подумал еще я.