Закон долга - Владимир Сухинин

– Вы, мессир, и его «оживите»?..

– Да не помер он. Спит, – ответил Артем и пестиком намазал кровоточащую рану на лбу коротышки. К удивлению обоих рана тут же покрылась коричневой коркой, а еще через несколько секунд на месте раны появилась розовая корочка.

– Надо же! Работает его мазь! – изумился Козьма, – если бы сам не видел, не поверил бы. Силен домовой, не иначе колдун.

Артем, не отвечая на реплики денщика, поднял тщедушное тельце страдальца и отнес в фургон. Там бережно уложил на свою бурку. Когда он вернулся, то от костра донесся запах пригорелой каши.

– Козьма! Недотепа ты эдакий! – закричал Артем. – Чего уснул? Мешай давай. Каша пригорает!

– Ох ты ж, боженька мой! – спохватился денщик и принялся усиленно перемешивать кашу.

Артем осторожно с краю брал ложкой горячую кашу с мясом и, дуя на нее, ел. Мысли крутились вокруг дикарей. Что же это за дикари, что живут в городах? Странно это.

– Козьма, а что ты еще знаешь про города на востоке?

– Мало знаю, мессир. Наши туда не ходят, тут вдоль границы Северного леса погоняют северян и все.

– А почему?

– Так шаманы у них сильные, не дают далеко пройти. То мор нашлют, то мертвяков. Однажды сказывают… Давно это было. Снарядили экспедицию к их городам… Так она не вернулась. Вот больше и не ходили.

– А пробовали с ними торговать?

– Так их торговцы часто приходят, каменья разноцветные продают. А скупают зерно, мед… Но только так, по мелочи, это, я думаю, у них стало быть, разведка такая.

– А по-крупному торгуют? Караваны ходят?

– Вот этого я не знаю.

Козьма облизал ложку и, обмотав тряпицей, сунул ее за голенище сапога.

– Да и что у них брать, – добавил он. – Дикари они. Ходят в кожаной броне, ее трудно стрелой пробить. На головах носят головы животных: медведей, волков и кабанов, от этого выше кажутся. Морды краской размалевывают. В руках у них топоры и в сече люто злые. На раны не смотрят, бьются до смерти. Не приведи хранитель с такими в поле встретиться.

– Они конные?

– Нет, мессир, пешие. Но бегают как кони. Отряд всегда с шаманом в набег идет.

– А сколько людей в их отряде?

– Людей? – удивился Козьма. – А они не люди.

– Не люди? А кто?..

– Дикари.

– Вот так просто дикари и все? От нас отличаются? – переспросил Артем. Он как то не слышал, что дикари не люди.

– Да нет, на вид они такие же как и мы, но только не́люди они и в хранителя не верят. Поймают кого из людей и заставляют от хранителя отказаться, а кто не отказывается, с того кожу с живого сдирают, а кожу ту на бубен шаманский натягивают. Потому и не люди они. Можно ж просто голову отрубить или повесить.

– Ну да, – усмехнулся Артем. – Это не цивилизованно, лучше живьем сжечь на костре.

Козьма поднялся и промолчал. Стал собираться.

К вечеру прибыли к небольшой деревеньке или хутору огороженному тыном, внутри которого стояло с десяток изб.

– Переправа, – пояснил Козьма. – Хутор так называется. Тут одна семья живет. Фатей и шестеро его сыновей с семьями Они переправу на тот берег держат. Здесь и остановимся на ночлег. У них гостевая изба есть, банька. Три девки и помоют и ублажат. Вы как не желаете баньку принять? – Козьма простодушно посмотрел на Артема.

Тот искренне изумился.

– Они что, своих дочерей под гостей подкладывают?

– Зачем дочерей? Девок выкупных.

– Каких выкупных?

– Ну, бывает, караваны идущие с поселенцами, девок продают или меняют на что-нибудь. Тут ссыльных много. А девкам за радость. Их и в жены взять могут или в служанки. Все лучше чем горбиться там куда их привезут. Жить в землянках, питаться отбросами. Мужики звереют и, бывало, по кругу не один раз пропустят…

– Неплохо устроился Фатей, – улыбнулся Артем. – Баньку хочу, девок нет.

– Так вы по этим самым?… – отведя глаза в сторону, нарочито равнодушно спросил Козьма и Артем сразу догадался о чем идет речь. Он опасно сузил глаза.

– Еще раз подобное услышу и станешь товарищем Дерьма? – тихо проговорил он. – Я нормальный, но общими девками не пользуюсь. Он еще раз глянул на в миг присмиревшего денщика.

Артем хорошо представлял, как разбегаются такие нелепые слухи. Быстро и широко. Потом не отмоешься. И все от того, что кому-то стало скучно и он себе что-то надумал. А потом это как новость, сообщил лучшему другу по секрету. И пошло, поехало… Так и ему с подачи Козьмы, могут придумать того чего не было и только на том основании, что отказался от девок, которых хозяин хутора продает постояльцам на ночь или в баню.

– Ночевать буду на хуторе. Распорядись, – сухо приказ Артем.

Вечером, после хорошей баньки, распаренный, сидя за столом заставленными нехитрыми явствами, беседовал с крепким хозяином хутора Фатеем – мужиком лет пятидесяти. Артем попивал квас и слушал как Фатей предлагает купить у него воз копченных диких уток, на все лады расписывая их достоинства.

– Артам, выходи, – позвал Артем сожителя. – Тут поторговаться надо.

И тут же ухнул вглубь в темноту, и забылся крепким сном.

Проснулся он крика петуха. Потянулся и почувствовал, что рядом кто-то лежит, тихо похрапывая ему в ухо. Артем повернул голову и увидел крепкую деваху, что спала на спине, скинув с большой груди одеяло. Волосы разметались по подушке. Глаза Артема непроизвольно «приросли» к большим черным соскам. Артем хотел отодвинуться, но и слева кто-то лежал. Он осторожно посмотрел в другую сторону. Там на боку посапывала молоденькая девчушка, не больше шестнадцати лет, закинув ногу на него и рукой обнимая его за живот.

Артем застыл. «Это еще что такое? – Он вертел головой налево и направо, не в силах понять, как оказался в одной постели с двумя девками. – Артам зараза, – догадался он. – Блудник неисправимый! Я же его просил лишь поторговаться, а он… А если меня наградили болезнью?» – Артем от этой мысли вспотел. Перешел на магическое зрение и облегченно выдохнул.

– Здоров.

Стараясь не разбудить спящих, он осторожно снял с себя руку и ногу, тихо встал, перелез через пышногрудую. Мысленно чертыхнулся, увидев, что полностью гол и его мужское достоинство, помимо его воли, как надо среагировало на девичьи прелести. Отвернувшись, стал надевать исподнее.

«Вот гад! – не мог успокоиться Артем, – что же теперь про меня говорить будут?»

Петух прокукарекал еще раз и Артем быстро и суетливо, поглядывая на девок и страшась того, что они проснуться и увидят его, стал надевать штаны. Прыгая на одной ноге сбил сапог и повернулся к спящим. Молоденькая открыла большие глаза. Улыбнулась.

Артем продолжая прыгать, по-глупому улыбнулся в ответ и не зная, что делать, произнес: