Банкир дьявола - Кристофер Райх

Было почти семь часов. Леклерк шел по тротуару, вдоль которого выстроились в ряд вековые вязы. Вечернее солнце согревало зеленый полог и придавало воздуху успокаивающий, дремотный оттенок, но мало чем могло помочь его настроению. Будь его воля, эта крикливая бабенка вместе со своим клиентом отправилась бы в тюрьму Санте и изведала бы там вкус настоящей тюремной жизни — камера два на три метра, сырые стены, металлический унитаз, который засоряется всякий раз, как им воспользуются, еда, от которой стошнило бы даже таракана. Тогда бы уж Леклерк поговорил бы с Бубиласом так, как он считает нужным, будьте уверены.

Его мотоцикл стоял в нескольких метрах от входа. Застегнув кожаную куртку, Леклерк оседлал своего черного «дукати-монстра». Он взялся за руль, и на руке осталась грязь. Пора помыть мотоцикл. И тут его осенило — он даже удивился, как не додумался до этого раньше. «Сначала стрелять, затем задавать вопросы», — распорядился адмирал Оуэн Гленденнинг. Что ж, прекрасно. Леклерк прислушается к авторитетному мнению. Цель номер один — господин Рафи Бубилас, владелец «Королевских ювелиров», наркоторговец, участник террористического заговора и дерьмо мирового класса. Эта сучка хотела, чтобы его освободили. Ладно. Леклерк достал сотовый телефон:

— Эдмон, выпускай нашего гостя.

— Бубиласа? — спросил полковник Эдмон Куртуа, комендант ГДВБ. — Смеешься? Оставь его мне на вечер. Адвокатша скоро уберется. Она брякнула, что останется здесь ночевать, только чтобы тебя позлить.

— Доверься мне, старина. Выпусти его. Обещаю, завтра он сам пожалеет, что не остался у тебя в гостях.

— Разве это можно? Уверен?

— Хочешь, позвони Гадбуа.

Куртуа мрачно усмехнулся. Упоминания имени шефа разведки оказалось достаточно.

— Помощь нужна?

— Пусть Шмид и Гийо ждут меня в полночь здесь, у Казарм Мортье.

— Спецснаряжение с собой брать?

— Нет, их самих вполне хватит.

Леклерк надел шлем, опустил зеркальное забрало и завел мотоцикл. «Дукати» изумительно заворчал, и Леклерк направился в центр города. Движение стало уже не таким интенсивным. Через пятнадцать минут он добрался до штаб-квартиры «Сюртэ» на рю Ламартин.

— Как это я не могу попасть в банк? — всплеснул руками Адам Чапел, сидя на краю стола Жиля Боннара. — Сейчас около девяти часов. Кто-то же должен там быть!

— Дело не в позднем часе, — объяснил Боннар. — База данных по ночам недоступна. Начальник тамошнего техотдела объяснил мне, что каждый день центральная база данных с восьми вечера до трех ночи резервируется. И никакие запросы в это время не проходят. Прервать резервирование базы он, конечно, может, но это займет больше времени, чем дождаться, пока завершится процесс.

Час назад Чапел позвонил Леклерку, и, как он понял, Леклерк позвонил Гадбуа, а Гадбуа — министру обороны, и так далее по цепочке, пока кто-то не позвонил президенту банка «Монпарнас» с известием, что его банк «приютил» известного террориста, накануне убившего трех американских спецагентов и одного представителя разведки их собственной страны. В ответ президент банка немедленно предложил всестороннее сотрудничество. Цепь инстанций, не особо надежная, так как расследование велось международное, на сей раз сработала безупречно. И теперь все рушилось из-за той самой технологии, на которую они возлагали такие большие надежды.

— Тебе надо явиться в компьютерный центр банка в шесть утра, — продолжил Боннар. — Мне обещали, что к этому времени для тебя подготовят полную подборку по Додену. — Когда Чапел даже не шелохнулся, Боннар вышел из себя: — Ну, знаешь! Скажи спасибо, что хоть так. Раздобыл серьезную зацепку, шутка ли сказать! А что «Монпарнас» сотрудничает с вами, так это, ей-богу, просто чудо. Адам, они буквально открывают перед тобой двери. Заметь: на три часа раньше, чем начинается их рабочий день! — Жиль откатился в кресле от стола и встал. — Сара, ну хоть вы скажите ему, что выглядит он дерьмово. Адам, тебе надо поспать.

С этими словами Боннар вышел из кабинета.

Чапел только покачал головой:

— Нас же еще и отчитывают!

— Жиль сделал все, что мог, а вы даже спасибо ему не сказали.

— Спасибо? Я должен говорить ему спасибо? А, ну да, я же в Европе. Простите, оплошал, забыл про политес.

Сара направилась к двери.

— Дело не в политесе, а в элементарном воспитании. Идемте, надо где-нибудь перекусить. Я умираю с голоду. — Уже в коридоре она оглянулась. — Вы идете?

— Да, — ответил Чапел, не слезая со стола Боннара.

Сара подняла указательный палец и бросила на своего напарника предупреждающий взгляд:

— Это Париж. Не вздумайте сказать, что вам хочется съесть гамбургер, иначе я вас придушу.

На третьем этаже в штаб-квартире «Сюртэ» Леклерк буквально налетел на Франка Буркхардта, эльзасца с пивным животом, который удивительным образом умудрялся, словно это входило в его обязанности, никогда ничего не класть на место, наклеивать неверные ярлыки и непременно терять найденную полицией ценную улику. Леклерк знал Буркхардта уже лет десять, но все равно махнул перед ним раскрытым удостоверением. Так полагалось, иначе пройдоха Буркхардт не упустил бы случая над ним поизмываться.

— Мне надо посмотреть улики, собранные в Университетском городке.

— Уже отправили в лабораторию для анализа.

— Знаю, но, как я слышал, компьютер еще не забрали.

— Груда мусора. Один каркас, половина начинки расплавилась. Дохлый номер. — Буркхардт выплевывал слова, как скорлупу от фисташковых орешков.

В «Сюртэ» была одна бригада компьютерщиков, в префектуре полиции — другая, а в ГДВБ — третья. И каждый считал свою бригаду самой компетентной. Леклерк же всех их скопом почитал сборищем любителей. У него были свои ресурсы и был именно тот человек, кого можно подпускать к этому компьютеру. Он предложил Буркхардту сигарету, но тот отказался, давая понять, что его так задешево не купишь.

— Я заберу комп с собой? У ребят в Гендирекции прямо слюнки текут, так им хочется в нем поковыряться.

— Без проблем, — ответил Буркхардт. — Давайте форму четыреста три и забирайте.

Четыреста три был номер шифра официального документа, по которому улики выдавались на руки.

— У меня есть кое-что получше.

Леклерк вручил Буркхардту бумагу от шефа парижской полиции, в которой всем представителям правоохранительных органов предписывалось оказывать полное и безоговорочное содействие лицам, привлеченным к расследованию взрыва в Университетском городке.

— Впечатляет, — читая бумагу, процедил сквозь зубы Буркхардт. — Не хватает только одного: формы четыреста три. Так что извините, дружище. Без формы никаких вещдоков навынос.

— Позвони Гадбуа.

— Сами звоните. А я позвоню президенту Франции господину Шираку, и вы все равно не посмеете подойти к компьютеру, чтобы его вынести. Так что помните: четыреста три. Магическое число. Не хочу, чтобы меня понизили в звании только потому, что какой-то ухарь из спецподразделения просит оказать ему услугу. Уж не обессудьте, капитан.