Куратор 2 - Никита Киров

который очень интересуется проектом «Щит». От вас хотят избавиться.

Он бросил трубку. Или перепугался, или подумал, что его проверяют. Не беда. Я подождал и набрал снова. Не берёт.

С другого телефона я нашёл его контакт в мессенджере и отправил туда голосовой файл, чтобы он прослушал.

Голосовой файл именно тот, что я синтезировал на компьютере из голосов Трофимова и Шустова.

На нём они обсуждают, что заместитель стал ненадёжным, особенно из-за своего бизнеса на стороне, и голос Трофимова предлагал Шустову занять место, которое вот-вот освободится. И готов был заплатить за это криптовалютой.

Якобы, Шустов более компетентный, и ему пора расти дальше, а старый заместитель стал вреден. Голоса были не идеальные, поэтому я добавил туда эффекты: помехи, будто это было записано жучком на расстоянии.

Это не главное.

Но главное — чтобы это звучало как можно более обидно для Игнашевича. Голос Трофимова обвинял его в некомпетентности, халатности, лени и жадности.

Короче говоря, нейро-Трофимов говорил чистую правду.

Но Игнашевичу всё равно не захочется это слушать, его эмоции возобладают, и он обозлится. Тогда не будет обращать внимание на то, как это записано.

Через три минуты с момента, когда появилась отметка о том, что он увидел сообщение, я перезвонил.

— Теперь убедились?

— Ты кто такой? — грубо спросил он.

— Это неважно. От вас хотят избавиться так же, как избавились от Михеева, он же Никитин. А ещё от Баранова и остальных. Им не понравился ваш бизнес с арабами. А хотите ещё доказательств?

Игнашевич шумно выдохнул в трубку.

— Проверьте свой криптокошелёк, — произнёс я и отключился.

Средства я у него угнал совсем недавно, на разные кошельки по методу Воронцова, чтобы зам не понял, куда всё это делось. И теперь там пусто.

— Теперь убедились? — спросил я, когда он перезвонил мне сам.

— Куда они делись⁈ — взревел Игнашевич. — Где мои деньги? Там же было…

— Если не хотите их потерять — делайте, как я скажу. Ждите инструкций. Но и не давайте Трофимову знать, что в курсе его разговора. Или вас тоже расстреляют дроны, как Воронцова и Никитина.

— Я всё сделаю, — пообещал он дрогнувшим голосом.

Надо же, Игнашевич заглотил наживку целиком.

Теперь будем его качать.

Глава 13

Трофимов ещё в далёкие комитетские времена учил меня одному подходу: информатора нужно жёстко сажать на крючок компроматом, а потом использовать как дойную корову.

Причём сам Трофимов активно следовал ещё одному принципу: чтобы корова давала больше молока и меньше ела, её надо чаще доить и меньше кормить.

Этот принцип использовался не только с информаторами и прочими стукачами, но даже с подчинёнными, с теми, кто не состоял в Конторе.

Так что на ключевые должности он брал либо своих знакомых по Комитету, либо тех, кого удавалось посадить на крючок. И выжимал этих досуха.

Игнашевич наверняка сидел на крючке. Возможно, на него тоже был какой-то компромат, потому что Трофимов никогда не доверял людям, которым нужны только деньги.

Но Игнашевич ради денег готов на многое.

А вот Петрович использовал другой подход — более гибкий, хотя тоже отличался жёсткостью. Он использовал не только кнут, но и пряник, сами информаторы были к нему лояльнее.

Вот только Игнашевич лояльным не будет никогда, он навсегда останется ненадёжным. Если он готов заложить Трофимова за бабло, то легко заложит и меня. Я отдаю себе в этом отчёт с самого начала.

Поэтому Игнашевич выступит как одноразовая управляемая бомба. Ну из тех, которым сейчас дают систему наведения, чтобы попадали точно туда, куда нужно.

Мы дадим ему систему наведения и сбросим на врага. А пока подоим, но кормить не будем. Пусть поживёт на голодном пайке.

Но мне не надо, чтобы они просто сдохли. Если бы так хотел — нанял бы киллеров, деньги-то есть. Мне надо выяснить всё об их предательстве и только после этого уничтожить.

Я выбрал место для встречи заранее и пришёл в один из городских парков. Оделся как студент: яркая жёлтая футболка с каким-то дурацким принтом, шорты. Сидел на скамейке, пил кофе, грелся на солнышке, перемигивался с девушками на соседней лавке и держал телефон в руке.

Вскоре показался уже знакомый «Крузак» с бронзовым оттенком, а следом чёрный «Шевроле» охраны. Ездит как бандит, ещё и припарковался на зебре.

Я сидел спокойно, никак не выдавая, что жду его. Игнашевич нервничал, расхаживая возле машины, пытался куда-то звонить. Но я уже отключил симку, которую использовал для переговоров.

Личной встречи не будет, моё лицо он не увидит и даже не поймёт, с кем говорил.

Я открыл мессенджер, куда уже посылал ему голосовое раньше. Сейчас просто написал сообщение:

«Охрану взял? Зря. Какой у нас может быть разговор?»

«Нет, пагади», — написал он с ошибкой.

Какое-то время Игнашевич торопливо набирал текст, и видно, как он волновался.

«Это простая предасторожностб», — продолжал он, делая мелкие опечатки.

«Выбирай, что тебе важнее, — набрал я. — Твои бабки, которые у тебя увели, или охрана. Но охрана Трофимова не остановит — ведь это его люди.»

Он махнул рукой охранникам и торопливо пошёл по парковой дорожке, спустя некоторое время прошёл мимо меня. При этом озирался, смотрел на крыши, на проходящих людей и даже не допускал мысли, что я сижу перед носом.

А я будто сидел себе и тыкал телефон, листая короткие видео. Игнашевич сразу меня исключил из круга подозреваемых.

Пусть помаринуется, ведь я пока изучаю его реакцию.

«Второй и последний шанс, — написал я. — Приедешь с охраной — пожалеешь. Новая встреча через час, координаты пришлю позже. Конец связи».

Я отключился, но мы ещё продолжим. Надо его понемногу гнуть под себя, не давая даже шанса ставить свои условия, чтобы понял, кто главный.

Нужно, чтобы он работал, пока не попадётся. А когда попадётся — чтобы не смог выдать. Такого агента завербовать выгоднее. У него и возможностей больше, чем у какого-нибудь работяги, да и не жалко сливать, когда станет проблемным.

Главное — выяснить, что нужно, дать ему ровно ту информацию, чтобы увести врага в другую сторону, но не дать ничего, что способно меня выдать.

Пока не присылал ему координаты, а пошёл подготовить место. Это другой парк, центральный, где днём много людей. Вдоль скамеек ходил смуглый уборщик в оранжевой жилетке, убирая мусор.

Я подождал, когда он заберёт содержимое из чёрной урны, опрокинув её в мешок, и положил под неё смятую сигаретную пачку, сделав вид, что завязываю шнурки. Ближайшие сутки другой дворник туда не полезет, они убираются