Околдованная - Бертрис Смолл

Отем внезапно развеселилась. Вся тоска и досада развеялись под ярким солнышком.

— Вы храбрый человек, если решились взять на себя такую обузу, — отпарировала она. — Это ваши земли? Помню, вы сказали мне в день первой встречи, что земли на другом берегу ручья принадлежат маркизу д'Орвиль. Но ведь ваш дом находится к югу от Аршамбо! Как это может быть?

— Мой замок и виноградники действительно на юге, но владения простираются куда дальше за Аршамбо. Даже эти земли когда-то принадлежали моей семье. Они были подарены второму сыну д'Олеронов. У нас общий с де Севилями предок — Люсьен Галлус Сабинус. Легенда гласит, что он был вождем племени и союзником римлян. За свою преданность получил римское гражданство и имя. Его поместья были поделены в восьмом веке. Дело в том, что в семействе родилось всего двое детей, сыновья, и за младшего согласилась выйти богатая и знатная невеста — при условии, что родители выделят ему значительную долю своего имущества. Я происхожу от старшего сына, поэтому мое поместье значительно обширнее.

— Сабинус. Себастьян. У вас даже имена общие!

— Ты знаешь латынь? — удивился он.

— Я образованная женщина, Себастьян. Говорю на английском, французском и итальянском. Изучала греческий и латынь. Умею читать, писать, считать, знаю географию, логику и историю многих государств, особенно Индии, родины моей матери. Я родилась в Ирландии. Крещена по католическому и протестантскому обрядам. Это длинная и сложная повесть, которую я когда-нибудь расскажу. Благодаря своему воспитанию я придерживаюсь широких взглядов. Сейчас изучаю катехизис с отцом Бернаром и стараюсь его не расстраивать. Он довольно узколобый, как большинство священников, и не слишком умен, но добр и благочестив.

В этот момент Отем казалась такой по-детски искренней, что Себастьян рассмеялся.

— Даже сейчас видно, что из тебя никогда не получится идеальная французская жена, — объявил он. — Но никакой другой девушки я не пожелаю себе в супруги. Ты не отпугнешь меня своей откровенностью!

— Я — самая младшая в семье, — продолжала Отем, — и родилась, когда отец с матерью уже думали, что не могут иметь детей. Мама сначала даже не поняла, что носит ребенка, и посчитала, что это начались ее бесплодные годы. Когда же обнаружилось, что ее связь с луной прервалась не навсегда, а на время, родители даже не сумели вернуться в Гленкирк, и пришлось жить в Ирландии до моего рождения. У меня пять братьев: два герцога, один маркиз, а младшие — всего лишь бароны. Старшая сестра, Индия, — графиня Окстон. Средняя, Фортейн, которую я не помню, живет в Новом Свете со своим мужем. Фортейн могла бы получить богатое поместье в Ольстере, но влюбилась не в того брата. Зато человек он прекрасный.

— Еще одна длинная история, которую лучше услышать в другое время, — заметил маркиз.

Отем с улыбкой кивнула.

— Скажи, ты хотела подшутить, когда сказала, что твоя мать пережила трех мужей и любовника-принца? И что у обеих бабушек было по два мужа, а одна к тому же была возлюбленной короля и попала в турецкий гарем? И что прабабка была замужем шесть раз, а уж любовников меняла без счету?

— Нет, все правда, — коротко ответила Отем.

— Я спрошу твою матушку, — пригрозил Себастьян.

— Ради Бога, месье, никто вам не препятствует, но я никогда не лгу. На этот раз я разрешаю проверить правдивость моих слов, потому что рассказ мой действительно похож на вымысел. Но если вы вздумаете сделать это вторично, предупреждаю, что немедленно покину, вас, даже если мы уже будем женаты! Теперь, когда вы знаете обо мне все, я жду такой же исповеди.

— Я родился и вырос в Шермоне и никогда отсюда не уезжал. Моя сестра — монахиня, а родители умерли. Я ужасно скучный и неинтересный человек, Отем, и тебе лучше это знать до того, как мы поженимся. Я питаю страсть к трем вещам: к своим землям, к своему вину и к тебе. Обещаю никогда не обманывать тебя и баловать так, как не баловали ни одну женщину на свете. Буду обожать детей, которых ты мне подаришь. Сумеешь ли ты вести такую спокойную, ничем не примечательную жизнь?

— Мое существование никогда не было иным. Мой дом, Гленкирк, находится в шотландских горах. Иногда я проводила лето с мамой в Англии, но никогда не была в Лондоне и даже в Эдинбурге. Меня воспитывали вдали от светского общества. Надеюсь, когда у нас будет несколько детей, вы отвезете меня ко двору. Король собирается выстроить великолепный дворец в Версале. Я бы хотела увидеть его, Себастьян. Вы исполните мое желание?

— Но в таком случае тебе придется выйти за меня замуж, — рассудил маркиз. — Означает ли это, что ты согласна?

— Разумеется, — кивнула Отем. — Иначе разве позволила бы я тебе ухаживать за мной? Отказала бы де Бельфору и Ги?

Не считаешь же ты меня бессердечной кокеткой, чья цель — разбивать сердца? Ох уж эти мужчины! Ну почему вам так трудно все растолковать?

— Значит, мы обручены? — настаивал он.

— Нет, пока ты не подаришь мне кольца, — отрезала Отем. — Вы должны открыто выразить свои намерения и публично объявить о помолвке, месье. Я не собираюсь тайно венчаться.

— А получив кольцо, ты назначишь дату свадьбы?

— Думаю… в конце лета, — мечтательно пробормотала она.

— Если я раньше не прикончу тебя, дорогая, — процедил Себастьян.

— О, тебе следует потерпеть хотя бы до того, как мы ляжем в постель, — отпарировала Отем. — Вспомни, ты сам твердил, что не стоит умирать девственницей.

Нанеся этот последний удар, она пустила коня рысью.

— Догоняй, Себастьян! Пора возвращаться в Бель-Флер и сказать маме, что мы достигли согласия.

Себастьян покачал головой. Что за плутовка! Необыкновенное создание, совсем не похожа на других девушек. Она скорее всего сведет его с ума, но другой такой нет на свете!

Он пришпорил жеребца и поскакал следом.

Круглый изумруд цвета зеленой листвы, в окружений бирюзы и небольших бриллиантов голубой воды, был оправлен в червонное ирландское золото. Отем еще не доводилось носить такого чудесного кольца. Даже Жасмин, чья коллекция драгоценностей славилась по всей Англии, одобрительно кивнула, пораженная красотой работы.

— Камни под цвет твоих глаз, — сказал Себастьян, надевая кольцо на тонкий пальчик невесты. — Я заказал его специально для тебя, дорогая. — Он поцеловал руку, на которой сверкал изумруд, и прошептал:

— Теперь мы официально помолвлены, не так ли?

Отем улыбнулась, хотя в глазах ее стояли слезы.

— Спасибо, — с трудом выдавила она.

— Пожалуй, я оставлю вас, — тихо сказала Жасмин. — Вы останетесь на ночь, Себастьян?

— Обязательно, мадам.

— В таком случае Адали покажет вам вашу спальню, — пообещала она и направилась к дверям.

— Мне проследить за ними, принцесса? — негромко осведомился престарелый мажордом.