Прокурор по вызову - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Ирина Генриховна закрыла аппарат грудью и сама взяла трубку:
– Соединяют с Хмуренко.
– С кем?!!!
– Александр Борисович? Ну как вам сюжет?
– Ах ты мудак! – Турецкий полоснул по проводу так, что посыпались искры. – Если хоть что-то в этом доме еще зазвонит, я буду стрелять!
В начале восьмого Турецкий, не заглянув домой, приехал из Садовников в Генпрокуратуру, заперся в кабинете в надежде поспать пару часов, но заснуть так и не смог. Около десяти ему надоело валяться, он встал и включил телевизор потише, чтобы не было слышно из-за двери – мало ли кого черт принесет, и в нетерпении стал ждать начала трансляции из Совета Федерации. Разговаривать ни с кем не хотелось. Ильина и Позняка он предупредил, чтобы стучали долго и настойчиво. Телефон бы отключить, подумал он, или шнур обрезать, как дома. Всех – на фиг! В этот момент телефон зазвонил.
– Чем занимаешься? – поинтересовался Меркулов.
С момента смерти Косых они не общались. Турецкий, чувствуя вину, понимал, что и это дело ему придется принимать к своему производству. Уж слишком тугим становился узел вокруг дела Замятина. Но сам инициировать разговор не решился бы, хотя мог еще с утра зайти к Меркулову. Тот уже с семи часов наверняка был на месте.
– Телевизор хотел посмотреть, – ответил он после долгой паузы.
– Поднимайся ко мне. Вместе посмотрим.
Это облегчало задачу. Вот и повод решить вопрос о Косых.
Когда Турецкий вошел в кабинет Меркулова, Замятин на экране поднялся на трибуну, разложил бумаги и с победным видом оглядел зал.
– На лицо посмотри, – сказал Меркулов, не отрывая взгляда от экрана, – что-то будет.
– Что? – живо спросил Турецкий, обрадовавшись, что начальство не завело с ходу разговора о гибели Косых. Может, вообще пропустит?
– Свидетель погиб, вот что.
– А ему, по-твоему, доложили? И он от этого довольный как слон?
– Доложили, – Меркулов уверенно кивнул, – скажи спасибо, если через два дня его частные охранники не откажутся от показаний и не заявят, что на них было оказано давление.
– Думаешь, Замятин с помощью Хмуренко… – Турецкий запнулся, не в силах доформулировать мысль – никак не мог решить, кто из них большая сволочь.
– Не думаю, – также уверенно покачал головой Меркулов, – ты посмотри на зал!
Камера прошлась по залу заседаний. Большая часть депутатов аплодировала Замятину как народному герою. Человек двадцать из полутора с лишним сотен демонстрировали по этому поводу свое явное неодобрение.
– Явный перевес на стороне органов прокуратуры, – прокомментировал Турецкий, – если ему сейчас доставить тех двух телок, он бы их трахнул на бис в прямом эфире.
– Не шуми, – попросил Меркулов (Замятин уже начал речь), – давай послушаем.
«…В последнее время деятельность Генеральной прокуратуры стала встречать ожесточенное сопротивление со стороны некоторых крупных государственных чиновников, могущественных финансовых структур, отдельных представителей спецслужб и других правоохранительных органов, а также части депутатов. Я имею в виду проправительственно и пропрезидентски настроенных политиков в Государственной думе и Совете Федерации…»
Под одобрительный гул Замятин пригубил воды.
– Уточнил! Чтобы не обиделись! – Турецкий закурил, потом, спохватившись, хотел погасить сигарету, но Меркулов махнул рукой: кури, мол.
– С первой минуты пошел на открытую конфронтацию с президентом, – констатировал он. – Кончится тем, что попросится назад, вот увидишь.
– Не попросится. Что он, мальчишка с грязной попой? Вчера подал в отставку, сегодня передумал! Облает всех, кого надо, и уйдет с помпой. Может, не с первого захода – так больше треска.
«…Очень многие хотят моей отставки и ждут ее как манны небесной. В первую очередь это касается людей, нажившихся на незаконной приватизации, людей, создавших финансовые империи при государственной поддержке, а теперь бессовестно обманывающих государство, не желающих платить налоги и утаивающих сверхприбыли, подающих липовые документы о многомиллиардных убытках. Дошло до того, что экспорт природного газа стал якобы убыточным! При этом олигархи, не особенно маскируясь, вкладывают средства в создание собственных незаконных спецслужб, одно дело охранного агентства „Вулкан“ чего стоит! Этим людям моя деятельность на посту генерального прокурора – острый нож в сердце…»
– Скорее – колючка в задницу. – Турецкий злобно усмехнулся. – Нужно подкинуть Хмуренко идею устроить очную дискуссию между Замятиным и Сосновским. Может, они его нечаянно в пылу дискуссии стукнут тяжелым тупым предметом по голове.
«…Удалось посеять недопонимание между мной и президентом. В первое время он оказывал мне существенную помощь. Но в определенный момент она прекратилась и начали циркулировать слухи о моей неизбежной скорой отставке…»
Турецкий резко встал из кресла, будто его вышвырнуло пружиной.
– Пойду, пожалуй, выйду на пять минут в коридор. Не то я сам сейчас запущу в телевизор тяжелым тупым предметом! А когда вернусь, попрошу тебя, Костя, и этого Косых тоже повесить на меня.
Вместо пяти минут он ходил тридцать пять. Заглянул к себе: не ждет ли кто под дверями, прошелся по этажам, выкурил полпачки, снова зашел к себе, включил кофеварку, потом передумал и вернулся в кабинет Меркулова.
Меркулов сидел в прежней позе и продолжал внимательно слушать выступление Замятина.
«…Я не совершал никаких противозаконных действий. А вот известная кассета с человеком, похожим на генпрокурора, снята преступным путем с грубым нарушением закона…»
– Вот урод! – Турецкий аж подпрыгнул в кресле. – Плевать ему, что все уже установлено, опять «человек, похожий на»! Он думает, что все будут молчать, блюсти тайну следствия?!
«…Заявление об отставке я подал, подвергшись серьезному нажиму. Если вы окажете мне доверие, я готов вернуться к работе, чтобы довести до конца расследование уголовных дел против коррумпированных чиновников в Кремле и в Доме правительства. У меня есть конкретные доказательства и факты по этим делам, с которыми я хотел бы вас ознакомить. Для этого я просил бы объявить перерыв и после провести закрытое заседание…»
Меркулов молча подошел к сейфу и достал початую бутылку коньяка. Накапал себе несколько капель, остальное вылил Турецкому в стакан.
– Экономь нервы. И востри лыжи.
– Может, лучше весла сушить? – Турецкий воспринял слова Меркулова как шутку, но тот, похоже, был абсолютно серьезен.
– Предстоит тебе ехать в Швейцарию. Я так думаю. Где же еще президент, правительство и Сосновский могут прятать миллиарды? А дело Косых забирай себе, я распоряжусь.
Для начала Турецкий поехал в Садовники, но Ильина с Позняком не застал, опоздал буквально на десять минут. Во дворе столпилось огромное количество народа – суббота, все дома. Похоже, собрались жители изо всех соседних домов.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!