В сладком плену - Валери Шервуд

— А про маркизу ничего не слышно?

— Нет. Я же не могла вмешиваться в разговор. Она, должно быть, покинула сей мир, ведь Робин еще тогда говорил о ней как об умирающей. И вот, когда он наконец едет домой, начинается самое ужасное! Я так и знала!

— Но что такое случилось? — перебила Каролина, удивляясь, что из Ребы снова приходится вытягивать сведения.

Подруга взяла серебряную щетку, потом швырнула ее на столик и обернулась к Каролине.

— Оказывается, на балу я должна познакомиться с третьим сыном лорда Гейла. Папа уже говорил с ним обо мне, и они надеются окончательно уладить дело после нашего знакомства.

— И что представляет собой третий сын лорда Гейла?

— Да я никогда его не видела, — пожала плечами Реба. — Хотя однажды в Колчестере мне показали его четвертого сына.

Обыкновенный долговязый парень, на ходу читал книжку, одет в какое-то старье. О, я просто не вынесу, если придется выходить за такого человека! А в общем, какое мне дело до его внешности? Это же третий сын, понимаешь? Даже не второй, значит, прощай, надежда на титул. Меня никогда не будут называть леди Гейл, если, конечно, оба старших брата не умрут один за другим.

Каролина, романтичная натура, хотела бы надеяться, что подруга интересуется маркизом по велению сердца, а не просто из недостойного честолюбия.

— По словам мамы, все уже решено, только жениху нужно сначала взглянуть на меня. Несомненно, папа соблазнил его огромным приданым, и теперь он желает лишь убедиться, что у невесты одна голова, а не две. Потом мои родители обручат нас, — трагическим голосом сказала Реба, — ведь лорд Гейл — виконт из старинного рода. Представляешь мамину радость? Да и папа наверняка скажет, что это нам на руку, поскольку они живут недалеко от Колчестера, а не на другом конце Англии. Церемония может состояться раньше, чем овдовевший маркиз приедет домой! О, Кэрол, ты поможешь мне?

Каролина решила, что подруга собирается бежать, но справедливо полагает, что вдвоем безопаснее. Значит, с мечтами о первом бале в Англии придется распрощаться.

— Конечно, — подавив сожаление, ответила девушка, — Куда ты хочешь уехать?

— Никуда. — Реба выглядела озадаченной. — Я останусь здесь, только хочу, чтобы ты помогла мне с третьим сыном лорда Гейла во время сегодняшнего бала.

— И что я должна с ним сделать? — тревожно спросила Каролина.

— Увлечь его! На время, пока маркиз не попросит моей руки.

— Но ведь у меня нет богатого приданого, о чем свидетельствует мое бальное платье. И если, как ты утверждаешь, его интересуют деньги…

— О, Кэрол, с тобой он забудет о деньгах. Ты сведешь его с ума! Выбирай любое из моих платьев и любые украшения.

Горничная мамы причешет тебя по последней моде.

— Она и без того занята вашими прическами, — возразила Каролина, хотя давно мечтала о самом красивом платье из гардероба подруги.

— Ничего, она найдет для тебя время. Иначе я скажу, кто стянул из маминого кармана золотое кольцо покойного дядюшки Майкла, а потом говорил, что оно потерялось. Не стой как изваяние. Ты не можешь поехать в этом! — Реба с презрением оглядела лучшее платье Каролины. — Иди сюда, я помогу тебе выбрать наряд.

Через несколько минут Каролина уже надевала серые шелковые чулки с серебряными стрелками («У тебя прекрасные ноги, ты должна показать их, выходя из кареты или кружась по залу») и тонкую кружевную рубашку.

— Кружева будут видны у локтей, они подчеркнут красоту твоих рук. Можешь оставить ее себе, Кэрол, — небрежно сказала Реба, протягивая ей атласные туфли. — Я купила их два года назад, когда нога у меня была поменьше. Хотя туфли не совсем новые, зато очень подходят к бальному платью.

Нижняя юбка с небольшим шлейфом представляла собой настоящее чудо из темно-серого атласа, богато украшенного серебряной вышивкой.

— Моя лучшая юбка, совсем новая. Представь, как ты приподнимешь ее, вылезая из экипажа. Ведь мне бы не хотелось, чтобы ты ее промочила или испачкала.

Потом Каролина получила именно то платье, о котором она мечтала: из тонкого сизого бархата, с глубоким вырезом, и на каждом плече сверкали бриллианты. Чтобы носить такое декольте, нужно иметь белоснежную, отливающую перламутром высокую грудь, какая была у Каролины. Узкий корсаж чудесно поддерживал грудь, обрисовывал талию и дальше взрывался необъятной юбкой со шлейфом. Расходящиеся впереди складки Реба собрала на бедрах в виде панье, чтобы показать красоту нижней юбки.

— И не переживай насчет мамы. Она не видела этого платья, я сама покупала все наряды в Лондоне, а платил за них отец.

Восхищенная Каролина полюбовалась шлейфом перед зеркалом и прошлась по комнате, глядя, как он красиво тянется за ней по турецкому ковру.

— Веер! — не успокаивалась Реба.

— У меня есть свой… — возразила ей подруга, имея в виду полученный на день рождения маленький веер из слоновой кости «

— Тебе нужен другой. — Реба порылась в шкафу, достав оттуда настоящее произведение искусства из тонких костяных пластинок, украшенных бриллиантами, и серебряных кружев. — Этот будет прекрасно смотреться с кружевами твоей рубашки.

Каролина грациозно обмахнулась веером, как ее учили дома в Виргинии.

— И вот еще серые лайковые перчатки. Не бойся, если порвешь, мне они все равно малы. Когда тебя причешет мамина служанка, — с удовлетворением заключила Реба, — ты будешь просто неотразима.

Но после того как горничная уложила чудесные волосы Каролины в высокую прическу, обнажившую гибкую шею и маленькие уши с парой жемчужных серег, слово» неотразима» уже казалось явным преуменьшением. Чтобы придать законченность этому совершенству, Реба прилепила возле рта маленькую черную мушку.

— А теперь посмотри на себя, — приказала она.

Каролина повернулась к зеркалу, с изумлением разглядывая серебристое видение.

— Как я его узнаю? — спросила она, возвращаясь наконец к действительности.

— О, нас представят. Воображаю себе… если он опоздает.

Тогда мама будет в ярости, ей не терпится покончить с делом, — засмеялась Реба.

— А вдруг ему не нравятся блондинки? Вдруг он предпочитает брюнеток? Или рыжих вроде тебя? — Каролина мрачно взглянула на подругу. — А вдруг он вообще против колонисток и предпочитает только англичанок? Или ты сама понравишься ему с первого взгляда, и он скажет: «Она должна быть моей!»

— Не скажет, когда увидит тебя в этом наряде, — мгновенно отмела сомнения подруги Реба и, сжав ее руки, взмолилась:

— Заставь его влюбиться! О, сделай это для меня, Кэрол, а я сделаю все для тебя!

— Постараюсь, — искренне пообещала Каролина, вспомнив, что сделала для нее подруга. — Я как-нибудь отвлеку его внимание, чтобы сегодня вечером он не просил твоей руки. Приложу все силы.