Огонь ведьмы - Джеймс Клеменс

Он вошел в пещеру духов, которую озаряли факелы, горевшие голубым пламенем. Ряд факелов уходил к черному глазу на дальней стороне пещеры — входу в обитель Триады. Ни один огр, кроме старейшин и мертвых, не мог пройти по этой тропе.

Тол'чак остановился у входа в пещеру, его руки дрожали под тяжестью тела. Один раз в своей жизни он здесь уже был — во время церемонии наречения, когда прожил четыре зимы. Вдень, когда Триада заклеймила его проклятым именем «Тот-кто-ходит-как-человек». С тех пор вот уже двенадцать зим он вынужден терпеть этот позор.

Огр надеялся, что ему больше не доведется входить в эту полную духов пещеру, но он знал обычаи. Мертвого огра оставляют именно здесь, вдалеке от глаз остальных членов племени. И никому не известно, что потом происходит с телами умерших. Разговоры об этом могли привести горе к твоему очагу.

Забота о мертвых лежала на плечах Триады.

Тол'чак сделал шаг внутрь пещеры. В центре, сгорбившись, словно три маленьких каменных холмика, сидели три древних огра. Голые, изможденные, в них было куда больше костей, чем плоти. Они ждали.

Один из Триады заговорил, хотя Тол'чак не знал, кто именно, казалось, слова произнесли все трое:

— Положи мертвеца.

Тол'чак хотел мягко опустить тело Фен'швы на каменный пол, чтобы выказать уважение к умершему члену племени и не оскорбить богов. Однако мышцы уже не слушались его, и мертвое тело выпало из дрожащих рук. Череп с глухим треском ударился о каменный пол, и по пещере прокатилось эхо.

Тол'чак согнул спину, как положено хорошему огру. Выполнив свой долг, он начал отступать к узкой тропе, ведущей к выходу, подальше от Триады.

— Нет. Эта тропа отныне закрыта для тебя. — И вновь ему показалось, что заговорили все три огра сразу. — Ты причинил вред соплеменнику.

Тол'чак остановился. Склонив голову и едва дыша, он смотрел на истертый камень тропы. Древние знали о том, что он нарушил закон. Он пробормотал:

— Я не хотел убивать…

— Теперь для тебя открыта лишь одна тропа.

Тол'чак слегка приподнял голову и увидел три руки, указывающие в сторону далекого черного глаза, туннеля, в который никто не входил, кроме Триады.

— Ты пойдешь по тропе мертвых.

Могвид укрылся в тени огромного камня и смотрел в сторону гор, на восток. Фардейл отправился на разведку. Они пересекли золотые луга, расположенные у подножия гор, и вышли на горное плато. Изредка в предгорьях попадались узловатые дубы и молодые сосны, но большую часть пыльной земли занимали покрытые колючками кусты боярышника. К счастью, после короткого, но трудного путешествия по узким ущельям и крутым склонам волк сумел отыскать более удобную тропу, ведущую к вершине. Тем не менее осторожный Фардейл настоял на том, чтобы сначала проверить, не таит ли этот путь других опасностей.

После нескольких дней путешествия одежда Могвида пропиталась потом и стала прилипать к телу. Как люди могут терпеть такую пытку? Он закрыл глаза и попытался изменить форму, мечтая о текучей плоти и гибких костях. Но, как обычно, ничего не произошло, он сохранил облик человека. Могвид тихонько выругался, открыл глаза и посмотрел на восток. Где-то далеко находилось средство, способное избавить его и Фардейла от проклятия.

Вспотевший после тяжелого подъема, он с тоской смотрел в сторону холодных снегов, украшавших самые высокие горные пики на горизонте, с которых даже в разгар жаркого лета не сходили белые шапки. Гора, носившая название Великий Клык Севера, возвышалась над своими собратьями. Горная гряда, состоящая из множества острых пиков, носившая имя Зубы, шла от покрытой льдом пустыни на севере до Бесплодных Пустошей на юге, разделяя страну на две части.

Подняв руку к глазам, чтобы прикрыться от солнца, Могвид посмотрел на юг. Где-то там, в тысячах лиг пути, вздымался до небес брат-близнец — Великий Клык Юга. Отсюда южный Клык не был виден. Эти пики разделяло огромное расстояние, однако считалось, что, находясь на одной вершине, можно беседовать с тем, кто стоит в это же время на второй. Слышен был даже шепот, покрывающий бескрайние просторы между ними.

Могвид нахмурился, размышляя над глупыми слухами. У него имелись куда более серьезные проблемы, чем детские фантазии. Он сложил руки на груди и с горечью посмотрел на горную гряду, за которой простирались земли, принадлежащие людям, — он не хотел и боялся туда идти, но выбора у него не было.

Над горными пиками собирались тучи, ветер гнал их на восток. Заснеженная верхушка Великого Клыка была закрыта черными клубящими тучами. Он видел там вспышки молний. Если они рассчитывают пересечь горную гряду до наступления зимы, которая все вокруг скует холодом и льдом, им следует поторопиться.

Могвид искал взглядом брата среди чахлых деревьев и кустарника. Что могло задержать этого глупца? Он вдруг ощутил тревогу. А вдруг братец сбежал, бросил его в этих пустынных местах?

Словно услышав эти мысли, Фардейл неожиданно появился у подножия утеса. Задыхаясь после быстрого бега и нетерпеливо переступая с одной лапы на другую, волк посмотрел на Могвида, требуя контакта. Тот открылся.

Даже с такого значительного расстояния глаза серого хищника испускали янтарное сияние. И его мысли зазвучали в голове Могвида:

«Запах падали, разлагающейся на солнце. Быстрые ноги преследуют оскаленные зубы. Полет стрелы под открытым небом».

Приближаются охотники.

Люди? Хотя Могвид и выглядел как человек и неизбежно будет входить в контакт с людьми во время своего путешествия, ему совсем не хотелось встречаться с ними сейчас. Втайне он рассчитывал, что люди не заметят его, когда они с братом будут пересекать горные перевалы.

Могвид спустился вниз и присоединился к брату.

— Где мы спрячемся?

«Быстрые ноги. Ступни ранит острый камень».

Фардейл хотел, чтобы они бежали изо всех сил.

Ноги Могвида болели. Мысль о беге по холмам отнимала волю. Он вздохнул.

— Может быть, спрячемся и дождемся, пока они пройдут, а потом вернемся на тропу?

«Острые зубы. Когти. Широкие ноздри ловят запах».

Могвид вздрогнул. Нюхачи! Здесь? Но как? В диком лесу эти животные перемещались стаями. Прожорливые и всегда голодные, они пользовались своим острым нюхом, чтобы выслеживать одиноких си'лур и атаковать их. Он не знал, что люди сумели приручить этих зверей.

— Так куда же мы направимся?

Фардейл развернулся и побежал по тропе, размахивая хвостом.

Могвид поправил заплечный мешок и последовал за волком. Уставшие ноги отчаянно ныли. Но мысль о преследующих нюхачах и их острых зубах заставила его забыть об усталости и боли.

Когда тропа повернула, Фардейл резко остановился и начал принюхиваться. Неожиданно волк метнулся влево, покинув тропу.

Могвид со стоном побежал сквозь кусты ежевики. Шипы рвали его одежду, но он старался не отставать. Им пришлось подниматься вверх по довольно крутому склону, и очень скоро Могвид уже карабкался на четвереньках, как и его брат-волк. Земля уходила из-под ног. Довольно часто он соскальзывал вниз, теряя с таким трудом завоеванную территорию.