Как удачно согрешить - Бронвин Скотт

В глазах Риордана промелькнуло странное выражение.

— О нет, моя мать здравствует. Она проживает в курортном городе в Швейцарии. — Он помолчал немного, ожидая, когда пройдет первый шок от подобного признания. Мора казалась несколько удивленной, поскольку из мрачного тона их разговора сделала вывод, что его мать тоже умерла, а Риордан не потрудился ее в этом разубедить. — Такова цена свободы — уехать тайком, чтобы никогда не вернуться назад. Она с радостью ее заплатила. Выходя замуж за отца, мама была заинтересована лишь в получении титула, денег и в том, чтобы родить одного или двух наследников. Когда цели были достигнуты, она потеряла к нему интерес.

Мора кивнула, не находя слов, чтобы ответить на подобное признание. Некоторое время оба молчали. Теперь, когда разоблачающие слова были произнесены, даже Риордан не знал, что сказать.

— Простите меня, я сам себя не узнаю. — Риордан принялся изучать свои руки, Мора проследила за ним взглядом. У него были красивые ладони с длинными крепкими пальцами — идеальные руки художника. — Я никогда никому этого не рассказывал. Люди, конечно, узнали, но не из моих уст.

Протянув руку, он погладил Мору по щеке:

— Это вы оказываете подобное воздействие на окружающих, Мора. Умеете слушать, повышая уверенность человека в себе, побуждаете его делать подобные признания. Вы вдохновляете меня.

В нем снова проснулся очаровательный джентльмен, глаза которого светились желанием, а мрачный граф с семейными тайнами был изгнан со сцены.

Мора накрыла ладонью его руку, все еще гладившую ее щеку. Нужно прекратить это до того, как все зайдет слишком далеко. В его взгляде она безошибочно прочла, что он хочет ее. Она же стремилась и поверить ему, и оказать сопротивление, в то время как ее разум и сердце затеяли спор о логике и страсти.

— Риордан, ничего из этого не выйдет.

Ее сопротивление было показным, слова не вполне искренними. Она понимала, что разбитое сердце ей точно обеспечено.

Он легонько прикусил ее мочку, лаская языком ухо:

— О нет, из этого выйдет удовольствие.

«Удовольствие» было слишком неподходящим словом для описания происходящего между ними, когда Риордан, обняв Мору, уложил ее на диван. Его переполняло чувство удовлетворения, избавления от одиночества, пустоты в душе. Вот что могло получиться из их единения. Он хотел Мору, нуждался в ней, чтобы заполнить разверзнутую в его душе пропасть. Сила желания клокотала в нем, порабощала, превращаясь в центр его Вселенной. Каждым поцелуем и лаской он поклонялся Море, прикасаясь губами к ее грудям, поглаживая ноги, одновременно снимая чулки и панталоны. Наконец его глазам предстало ее обнаженное лоно, юбка провокационно поднялась над согнутыми коленями.

Прикоснувшись к ее темно-рыжим лобковым волосам, Риордан ощутил, как сильно они увлажнены. Значит, она тоже желает его, не он один захвачен диким вихрем, созданным им же. Риордан развел руками ее бедра, упираясь в них большими пальцами, и склонился к лону.

Мора выгнулась ему навстречу, запустив руки ему в волосы и с силой сжимая их от избытка эмоций. Ее страсть была столь искренней, что возбуждение Риордана многократно возросло. Он произнес ее имя — то был низкий примитивный звук, гортанный стон, — возясь со своими брюками. Наконец он выпустил пенис на волю и на мгновение оторвался от Моры, чтобы поспешно стянуть с себя брюки. Одновременно он мысленно старался собрать воедино остатки самоконтроля, чтобы не действовать в спешке, не ворваться в нее с намерением как можно скорее достичь желанной разрядки. Весь остальной мир перестал существовать. Ничто не имело значения, ни угрозы Вейлов, ни буржуазный скандал. Для него важно было лишь подарить Море всего себя без остатка, раскрыть пленительные перспективы их слияния.

Это было восхитительно и иррационально. Способность размышлять здраво оставила Мору в то мгновение, когда Риордан коснулся губами ее кожи, осталась лишь способность чувствовать, двигаться вместе с ним, к нему. Она раздвинула ноги, наслаждаясь прикосновением жаркой затвердевшей плоти к своему бедру. Она упивалась этими ощущениями, но этого было недостаточно, чтобы удовлетворить ее. Впереди маячило нечто большее, и Мора жаждала познать это.

Единственная мысль, теплившаяся в ее сознании потому лишь, что была накрепко в него впечатана, преследовала ее уже много дней: добром для нее это не закончится. Ее время подходило к концу. Появившаяся в газете скандальная заметка сделала невозможным ее пребывание в доме Риордана, когда он приведет свою жену. Ни одна жена не станет терпеть ее присутствие. Так почему бы ей не прихватить с собой воспоминания о страсти и удовольствии? В выбранной жизни ей никогда больше не доведется испытать ничего подобного.

Риордан снимал брюки, Мора завороженно наблюдала, находя это чрезвычайно возбуждающим. На лбу у него блестели капли пота, ибо все происходящее являлось испытанием для его выдержки, и ему стоило больших усилий дождаться подходящего момента. Мора снова вспомнила его рассказ о воздушном змее, которого он сравнивал с любовником. Наконец затвердевший пенис оказался у входа в лоно, стремясь проникнуть внутрь, Мора с радостью приняла его, чувствуя, как растягиваются мышцы влагалища, когда Риордан наконец вошел в нее и стал медленно продвигаться вперед. Новизна ощущений рождала боль. Он замер, ожидая, когда Мора сама попросит его продолжить, она так и сделала. Зашла слишком далеко, чтобы не довести начатое до конца, познав удивительное чувство единения с другим человеком. И не каким-то другим человеком, а с Риорданом.

Он начал неспешно двигаться взад и вперед, раскачивая их тела, постепенно наращивая ритм и увлекая Мору за собой. Ее бедра задвигались в унисон, подводя обоих к неизбежной всепоглощающей развязке, манящей обещанием удовольствия на острие бритвы. Каждый последующий толчок приближал к желанной цели, пока, наконец, они не достигли ее. Последнее движение вознесло Мору на вершину блаженства, потом разом нахлынули усталость и насыщение. Ее любопытство и страсть были удовлетворены. Риордан находился вместе с ней в этой изнурительной темноте, упирался головой ей в шею и тяжело дышал, переживая мгновения наивысшего наслаждения. Осознание того, что они вместе достигли оргазма, стало для Моры еще одним поводом радоваться. Единственное определение, которое приходило ей сейчас в голову, — великолепно! Просто великолепно. Она осмелилась произнести это слово вслух в темноте комнаты.

Очень медленно он поднял голову и прошептал в ответ:

— Конечно, Мора, это ты меня вдохновила.

Она негромко рассмеялась, почувствовав на губах горько-сладкий привкус. Восхитительно из-за своей уникальности. Им дарован один-единственный раз в жизни, который никогда больше не повторится. Она получила подтверждение собственной правоты. Дорога, по которой она шла, усеяна разбитыми сердцами, но было и наслаждение, скорее нечто более всеобъемлющее, но времени подумать у Моры не оставалось. Риордан снова начал ее целовать, и она снова захлопнула окошко в мир рационального мышления. То, что происходило за пределами этой комнаты, не имело значения.