Продавец фокусов - Саша Антонова

– Ты был женат на иностранке? – обиделась я и отняла у Ильи свои пальцы.

– Какая же она иностранка? – удивился он. – Она родом из-под Тулы.

– Как из-под Тулы? – ахнул Скелет. – Она же мадам Ренар!

– Так она теперь вдова Куприяна? Ловко! – хмыкнул разведенный оптовый поставщик. – Мы развелись три года назад. Может быть, с тех пор она успела побывать замужем еще несколько раз. Не знаю, мне ее жизнь не интересна. А в девичестве она звалась Ларисой Лисициной. А ты ее откуда знаешь? – наклонил он голову набок и с лукавым любопытством уставился на меня.

– Э-э, – скромно потупила я глаза. – Видела ее недалеко от нашего дома.

Она из «Мерседеса» выходила возле фотоателье.

– "Ренар" по-французски означает «лиса», – блеснула Любаша знанием иностранных языков. – Она взяла псевдоним… Так это та Дама, которую ты видела после убийства фотографа? – глубокомысленно сдвинула она брови, а я чуть не вздернула ее на рее.

Илья всплеснул руками, а Скелет удрученно пробурчал:

– Сидела бы ты, Маша, дома.

– Вот и я говорю, – набросилась на меня баба Вера. – Замуж ее надо выдавать, чтоб не ходила по трупам. А то стоит выйти за порог, как тут же неприятности! Хорошо хоть никаких улик в фотомастерской не осталось, а то доказывай потом милиции, что ты не верблюд!

Я задрожала подбородком и зашмыгала носом, чтоб жалостливее было. Ну, что они все на меня налетели, как стая ворон! Можно подумать, я специально охочусь на покойников! Это просто черная полоса в моей жизни, когда-нибудь она кончится, и трупы перестанут преследовать меня.

– Так ты не убивала фотографа? – пожалел меня Илья, сочувственно сжал пальцы и приложился к ним губами.

– Нет, конечно, – всхлипнула я от понимания своей невезучести. – Я сфотографироваться хотела. Захожу в мастерскую, а он сидит с простреленной головой. Я испугалась и выбежала, а тут «Мерседес» и Дама с медовыми волосами. Мне пришлось спрятаться за водосточную трубу. Там еще подростки шли по улице, чью-то машину чуть не покурочили… За что ж мне фотографа убивать? Я его даже ни разу живьем не видела.

Илья почему-то облегченно выдохнул, а меня посетила какая-то смутная мысль насчет машины, но ухватить ее за хвост мне не удалось. Мысль канула в глубины подсознания.

– Какая она все-таки красивая… – повертела Любаша фотографию.

– У Куприяна губа не дура была, – самодовольно улыбнулся Виктор. – Он мадам Ренар не только за красоту ценил, но и за мозги. Она и Доктора нашла, вот он в кепочке на фотографии, в первых советниках у Куприяна ходил. Хитер, как змей! Зря только она с ним… эти, как их… шуры-муры.

– Почему же ты развелся с ней? – подозрительно поинтересовалась я у Ильи, и опять отняла у него свои пальцы. – Разве можно с такими красавицами разводиться? С них же пылинки надо сдувать!

– Не всякому под силу день и ночь сдувать пылинки с амбициозной красавицы. К тому же это не я с ней развелся, а она со мной. Ей нужна была московская прописка и квартира. Она своего добилась, и устремилась дальше, на поиски следующих жертв. Банальная история… – пожал он плечами. – Но откуда у тебя ее фотография?

Я подперла голову рукой и задумалась.

– Днем заходил Николай Михайлович, поздравить с праздником. Возможно, фотография выпала у него из кармана.

– Кто такой Николай Михайлович? – побарабанил пальцами по столу Скелет.

– Откуда у него эта фотография?

– Э-э, – промямлила я. – Он из органов, а откуда у него снимок, я не знаю.

– Та-ак, – протянул Любашин любовник и посмотрел на меня с таким прищуром, что я сжалась в комочек. – Значит, у нас появился знакомый из органов! Очень интересно… И что хотел этот товарищ, помимо праздничных поздравлений?

– Э-э, – совсем стушевалась я. – Он просил познакомить его с Продавцом фокусов.

Баба Вера ахнула и с жалостью взглянула на Илью, как будто он уже был не жилец. Тот залпом допил свой чай и обвел нас растерянным взглядом.

– Как он узнал о Продавце? – изумилась Любаша. – Почему пришел к тебе?

– Товарищи из органов тоже объявления в газете читают, – сердито буркнула я, вспомнив, с чего все началось. – А, кроме того, в сплоченных рядах Куприянового войска имеются предатели! – ехидно сообщила я Скелету, отыгрываясь за те неприятные минуты, которые мне пришлось пережить по его милости. – Николаю Михайловичу известно, что ты купил у меня дерево. И кто-то из твоих болтливых бойцов шепнул ему, что ты хвастался, будто собираешься выкупить любовницу у Продавца фокусов!

Виктор покраснел и сердито засопел. Подергивающаяся щека не предвещала ничего хорошего для затесавшегося в ряды братвы шпиона. Илья сидел с вытянутым лицом и машинально помешивал чайной ложкой в пустой чашке.

Я почувствовала перед ним серьезные угрызения совести. Действительно, так все мило начиналось, такое было душевное застолье с элементами забавного розыгрыша. Эдакий безобидный семейный спектакль с экспромтами, неожиданными поворотами сюжета, познавательными экскурсами в историю и литературу раннего средневековья Англии. И что из этого получилось?! Чудовищные обвинения, предвзятые суждения и несправедливые подозрения! Вот так, пришел человек в гости, сидел чинно, культурно отдыхал, в скатерть не сморкался, и на тебе!

Ни с того, ни с сего, внезапно выясняется, что им интересуются люди из одного широко известного ведомства. Что делать? Как жить дальше? Вот и поздравляй после этого знакомых девушек с праздником…

– Зачем товарищ из органов хотел познакомиться с Продавцом фокусов? – обвела Любаша нас широко открытыми глазами.

– Я думаю, – веско ответила баба Вера. – Что государственным людям тоже требуется широкий ассортимент фокусов для решения внутри-и внешнеполитических задач. Боюсь, Оптовому поставщику чудес грозят крупные неприятности. Догадываюсь, что для осуществления своих планов, они не остановятся ни перед чем. Что там может быть: шантаж, угрозы, подкуп, похищение… Вы, Илья, находитесь в серьезной опасности.

Тот дернул себя за ухо, тряхнул головой и воспрял духом.

– Ерунда! – весело отмахнулся он от мрачных тетушкиных предсказаний. – Разве могут они справиться с Продавцом фокусов?! Он не уловим. Применит на практике свои фокусы, разные, там, кепки-невидимки, стреляющие яблоки и летающие веники, и обведет товарищей из органов вокруг пальца. И потом, я надеюсь на Машу. Ведь ты не предашь меня? – просительно заглянул он мне в глаза, и столько в них было мольбы и надежды, что я чуть не кинулась ему на шею, уверяя, что никогда и никому не отдам его по собственной воле.

Мой душевный порыв прервали трели мобильного телефона. Виктор приложил аппарат к уху, несколько раз солидно ответил в трубку: "Ну!", и встал.

– Служба, – развел он руками в ответ на наши уговоры отведать кофе. – И ты собирайся, – велел он Любаше. – Со мной поедешь, мне так спокойней будет.