Принц Полуночи - Лаура Кинсейл

— Меня интересует вороной конь. Покажите мне его зубы.

Сеньор осмотрел его зубы, ноги, копыта. Вороной с удовольствием выполнял все команды.

— Пусть кто-нибудь на нем проедет верхом, — попросил Сеньор.

— У меня есть хорошее седло. Но я честный человек, клянусь на Библии, и не буду вам врать — этого коня я учил возить карету.

— Не важно, — я дам вам за него десять фунтов.

— О, сэр, — Хопкинс задвигал широкими плечами, — я не думал, что вы станете пытаться меня обманывать. Вы ведь разбираетесь в лошадях и понимаете его истинную стоимость.

— Конечно, — улыбнулся Сеньор. — Тем более что я его забираю вместе с этим бешеным животным, которое вас так сильно покусало.

— В вашей помощи, милорд, я не нуждаюсь и сам с ним справлюсь. Ни за какие деньги я не соглашусь, чтобы кто-нибудь пострадал от этого бандита.

— Может быть, и так, — пожал плечами Сеньор. — Хорошо, я дам вам сотню за этого, вороного, если увижу, что вы выведете его отсюда одного, без этого бандита.

Такая простая просьба застала Хопкинса врасплох.

— Вы считаете, я хочу вас обмануть? С удовольствием приму ваше предложение. Вы можете спокойно идти пить чай, а я вам доставлю прямо на конюшню этого коня.

— Мистер Хопкинс, терпеливо сказал Сеньор, — мне это вовсе ни к чему. Вы не сумеете увести этого коня, привыкшего ходить в одной упряжке с бешеным. Если я хочу иметь одного коня, то я должен взять и другого. На живодерне вы и пенни за фунт не получите.

— Сдавайся, Хопкинс, этот господин соображает, что к чему, — раздался голос из толпы.

— И не надейтесь, дорогой Хопкинс, что ваша болтовня на меня произведет впечатление.

— Черт подери! — воскликнул Хопкинс.

— Я дам вам двенадцать за обоих — лишь потому, что вы — честный человек, — произнес Сеньор.

Хопкинс согласился. Сеньор тотчас вложил в его протянутую руку банкноты Рая.

— Я дам вам знать, куда их привести, — сказал он, подавая Ли руку.

— Ты просто обожаешь всякие неприятности, — произнесла она, когда они отошли. — Истинный знаток лошадей! Что толку в этом вороном, если оба коня должны быть всегда вместе?

— Я знаю толк в лошадях, — сказал он коротко.

Эс-Ти наблюдал за двумя спорящими мужчинами. Предмет — гнедой длинноногий красавец с белой отметиной на лбу. Господин, державший коня под уздцы, желал вернуть покупку торговцу. Этот конь отказывался переходить водные преграды и разбил его новую коляску, потому что не пожелал ступить на паром. Торговец не собирался забирать проданного жеребца. Голоса спорящих становились громче. Гнедой стал нервничать, дергал ушами и поводил головой.

— Не хочешь его для себя? — обратился Сеньор к Ли.

— Нет. Между Раем и тем местом на севере, куда я направляюсь, есть водные преграды.

— Я позабочусь об этом.

Она взглянула на него, не зная, как относиться к такой самоуверенности.

Сеньор уже рассматривал гнедого:

— Мне нравится силуэт этой лошади. Она сможет довезти тебя до севера. Бедолага, купивший ее, в таком отчаянии, что уступит гнедого дешево.

Ли колебалась. Владелец гнедого продолжал кричать на торговца, не собиравшегося забирать лошадь.

— Возможно, я смогу на нем ехать, — сказала она устало.

— Может быть, заключим пари, Солнышко?

Ли стояла рядом с загоном и дрожала, ежась в старой куртке Сеньора. По его просьбе она снова надела бриджи и чувствовала себя в них более неловко, чем раньше, когда никто не знал, что она женщина. Торговцы и конюхи, столпившиеся вокруг загона в ожидании представления, бросали на нее любопытные взгляды. Стоило надеть сапоги ради той свободы, которую она вновь почувствовала.

Теперь-то никто не попытается ее тронуть или отпустить оскорбительное замечание. Странный мистер Мейтланд со шпагой наготове и опасными чудачествами, похоже, уже приобрел известность в окрестностях Рая — городе контрабандистов. Дерзость и деньги в нем играли более важную роль, чем законность.

В холодном воздухе послышалась мерная дробь конских копыт и зазывное ржание вороного, которого Сеньор купил этим утром. Время от времени Сеньор в центре загона подзывал серо-белого бандита и гнедого, разгуливавших, распустив хвосты.

Его бархатный камзол и расшитый жилет лежали на коленях у служанки, сидевшей неподалеку. Вороной не обращал на Сеньора ни малейшего внимания. Он взбивал землю копытами, пробегая на рысях из одного конца загона в другой, в тщетном стремлении присоединиться к лошадям из соседнего загона.

— Посмотри на это, — тихо сказал Сеньор, обращаясь к Ли. — Как ты думаешь, понимает ли это животное, чего я хочу?

— Нет, не думаю, — откликнулась Ли.

— Тогда смотри. Научу тебя тому, чего нельзя достичь благодаря одной лишь удаче.

— Первое, чему я хочу научить этого пария, — он не один здесь, — сказал Сеньор и щелкнул кнутом по земле.

Конь вздрогнул, взглянул в его сторону, но продолжил трусить по загону.

Когда конь совершал свой обычный путь, он щелкнул кнутом еще раз и сделал несколько шагов, как бы пытаясь встать у него на пути. Животное резко остановилось, махнуло хвостом и направилось в другую сторону. Еще раз Сеньор щелкнул кнутом и заставил вороного изменить направление. Конь, обежав загон, присел на задние ноги и призывно заржал. Сеньор двигался за ним, все время щелкая кнутом, ни разу не коснувшись животного и даже к нему не приблизившись.

— Теперь вороной знает, что я здесь? — спросил Сеньор.

— Едва ли, — заметила Ли.

— Правильно. Он все время смотрит через изгородь и не думает обо мне. Сеньор опять сделал шаг вперед и щелкнул кнутом. — Я же хочу, чтобы здесь его удерживала не изгородь, а внимание ко мне. Как же мне этого добиться?

— Ты хочешь его избить?

— Дорогая моя, глупее и выдумать нельзя. Разве он останется здесь, если я сделаю ему больно?

— Но если что-то другое заставит болеть его мышцы, если ему станет больно дышать, а я принесу ему покой и избавление от боли, — тогда… Итак, мы начинаем общение.

Он поднял кнут, вышел вперед и заставил коня обернуться. Лицо Сеньора приняло спокойное, сосредоточенное выражение. Каждое его движение было обдуманным и уверенным.

— Хочу добиться, чтобы он шел в том направлении, куда мне нужно. Это урок на сегодня. Вороной может двигаться быстрее или медленнее, но только в том направлении, в каком я захочу.

Сеньор подталкивал вороного всякий раз, как только тот собирался остановиться; пощелкивая кнутом, заставлял его двигаться в противоположном направлении, когда он начинал глядеть через ограду. Еще и еще раз он повторял это движение, пока конь не стал тяжело дышать.