Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер
Шрифт:
Интервал:
Я нахмурился:
– Это почему?
– Все новорожденные во что-то превращаются, – наставительно сказала Инес.
– Я не новорожденный.
– Самый настоящий, – возразила она и мотнула головой в сторону моей могилы. – Вы вступили в новый мир. Ваша прошлая жизнь ничего не значит. Вас там больше нет. А перед вами открывается новая, бескрайняя Вселенная. – Она окинула кладбище спокойным взглядом. – Я видела много, очень много новорожденных, мистер Дрезден. И видела, во что они превращаются. Вот вы, ваша юная тень, – натуральный монстр.
– Вовсе нет, – обиделся я.
– Возможно, пока еще нет, – согласилась она. – Но… со временем, когда те, кто вам дорог, состарятся и уйдут, а вы ничего не сможете поделать, чтобы им помочь… еще как превратитесь. Вот увидите.
– Ты ошибаешься.
Ямочки на ее щеках сделались глубже.
– А что вам так не нравится, новорожденная тень? Вот я не вижу ничего плохого в том, чтобы быть монстром.
– А я вижу. Что в этом хорошего?
– О! – Девочка тряхнула головой. – Ну не будьте же таким ограниченным. Люди восхищаются монстрами. Они слагают про них легенды и песни. Завидуют им. Вот вы, новорожденная тень, знаете, что такое монстр? Монстр – это власть. Власть и свобода выбора. Монстры вольны выбирать. Монстры определяют мир. Монстры заставляют нас быть сильнее, умнее, лучше. Монстры отделяют сильных от слабых, они как кузня, что закаляет души, превращая их в сталь. Даже проклиная монстров, мы ими восхищаемся. Мечтаем превратиться в них, хотя бы отчасти. – Взгляд ее сделался отрешенным. – Есть вещи гораздо, гораздо страшнее, чем превратиться в монстра.
– Монстры причиняют людям зло. Я этого не делаю.
Инес захихикала – совсем по-детски, по-девчачьи. Она крутанулась на носках, взмахнув зонтиком.
– Гарри Дрезден, длинный хвост, – пропела она дразнилку. – Оказался вот как прост! – Она еще раз окинула меня взглядом и уверенно кивнула. – Монстр. Про вас напишут не одну книгу.
Я открыл рот, но не выдавил из себя ни слова. Просто не нашелся что ответить.
– Этот мир так мал, – продолжала она. – Так скучен. Так уныл. – Она одарила меня очаровательной улыбкой. – Вас никто сюда не привязывал, мистер Дрезден. Так что вас здесь держит?
Я поежился. Холод, зародившийся у меня в желудке, потихоньку расползался по телу. Я промолчал.
– Ах! – довольно выдохнула Инес. Взгляд ее задержался на моей могильной плите, и она склонила голову чуть набок. – А вы… правда? – безмятежно спросила она.
Я тряхнул головой:
– Что – правда?
– Правда погибли за правое дело?
Я немного подумал. И еще немного.
– Нет, – тихо сказал я. – Нет, неправда.
Она склонила голову в другую сторону:
– Вот как?
– Была одна маленькая девочка, – так же тихо объяснил я. До меня не сразу дошло, что я произношу слова вслух, а не слышу их только у себя в голове. – Ее… ее похитили. Ее собирались мучить. И я сделал все возможное. Чтобы вернуть ее. Я…
Меня вдруг снова начало мутить. В памяти мгновенно всплыла картина смерти Сьюзен, когда ее тело силилось принять образ монстра, окончательно уступив снедавшей ее жажде крови. Я буквально ощущал на губах болезненный жар ее кожи, когда я прижался губами к ее лбу. Осязал капли ее крови, забрызгавшей меня, когда я перерезал ей горло, приведя в исполнение заклятие, которое стерло с лица земли всех сукиных детей из Красной Коллегии, посмевшей угрожать моей девочке.
Мне не оставалось другого выбора. Ни единого.
Правда ли?
Возможно, в тот момент не оставалось. Однако все это произошло не просто так, а в результате ряда событий, на которые повлияли другие принятые мной решения. Я мог повернуть все и по-другому. Тогда этого бы не случилось. Это могло бы спасти жизнь Сьюзен.
Я поежился – на меня накатило еще одно воспоминание. Неподвижность потерявших чувствительность ног. Ноющие боли во всем теле. Ярость от полного бессилия, когда я осознал, что, упав с лестницы, сломал позвоночник и ничем больше не могу помочь своей попавшей в беду дочке. Я помню, как понял: если я хочу что-то сделать, мне придется пойти на такое, о чем прежде и думать не хотелось.
– Я преступил черту, – тихо произнес я. – Даже не одну, а несколько. Я совершил такое, чего не должен был делать. Я поступил неправильно. И я понимал это. Но… я хотел помочь этой девочке. И я…
– Вы согрешили? – предположила она, и взгляд ее больших глаз казался неестественно, устрашающе серьезным. – Перешли на сторону зла? Пошли на бесчестье? Погрузили мир в пучины безумия?
– Примерно, – пробормотал я.
– И вы не считаете себя монстром.
Она медленно сложила свой зонтик и поводила его наконечником по снегу, напевая что-то себе под нос.
Тошнотворно-холодное ощущение клубилось во мне, продолжая расползаться по телу. Я вдруг заметил, что дрожу. Боже правый, она ведь говорила правду. Абсолютную правду. Я не хотел никому зла, но разве это имело значение? Я принял решение совершить то, что, как я прекрасно понимал, не могло быть правильным. Я продал жизнь Королеве Мэб, пообещал ей служить верой и правдой, хотя знал, что темная мощь мантии Зимнего Рыцаря не может не поглотить меня, что мои силы и таланты будут использованы для злого служения Королеве Воздуха и Тьмы.
Впрочем, на другой чаше весов, когда я сделал свой выбор, чтобы обрести силу, недоступную большинству смертных, лежала жизнь моей девочки.
Я вспомнил отчаяние в глазах Фитца и его компании. Я подумал о мелкой злобе лысого и ему подобных. О волне уличного насилия.
Сколько чужих дочерей погибло из-за моего решения?
Эта мысль, эта истина обрушились на меня с силой горной лавины, вдруг представ так ясно и отчетливо, что разом стерли из моей головы все остальные мысли, мои нынешние неясные и путаные усилия.
Нравится мне это или нет, но я спутался с тьмой. И то, что я умер прежде, чем успел послужить ее разрушительным целям, ровным счетом ничего не меняло. Я взял в руки красный световой меч. Я вступил в Братство порочных мутантов.
Я превратился в то, с чем боролся всю жизнь.
Отрицать это бесполезно. И шанса исправить ошибку у меня тоже не имелось. Мне вдруг отчаянно захотелось забиться обратно в могилу и погрузиться в мир и покой, которые там нашел. Черт, мне ужасно хотелось отдохнуть.
Я скрестил руки на груди и посмотрел на Инес.
– Ты… – голос мой
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!