📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыРоль жертвы - Елена Валентиновна Топильская

Роль жертвы - Елена Валентиновна Топильская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 67
Перейти на страницу:
ей действительно звонят и говорят те же слова, что и ее героине?

— То есть вы меня упрекаете в том, что я здорового человека засунул в психушку? Помилуйте. Есть набор профессиональных приемов, позволяющих распознать, действительно ли пациент разбалансирован. Поверьте, что я, как психолог с почти сорокалетним стажем, могу отличить человека, который напуган чем-то реальным, от психически нездорового человека, который настрадался от ветряных мельниц.

— Вы хотите сказать, что Климанова боялась призраков?

— Более того, дорогая, она так и говорила докторам.

— Что боится призраков?

— Ну да. Что боится существа с бесплотным голосом, виртуального порождения того маньяка, который преследовал ее в фильме. У нее была навязчивая идея, что мысль и слово материальны...

— Но эта же идея владела умами классиков философии...

— Безусловно, но не в болезненной форме. Климанова же довела эту идею до абсурда. В ее представлении все написанные и сыгранные образы начинают жить своей жизнью, и реальные лица, их воплотившие, обязательно встречаются с ними.

И после встречи начинается борьба реального лица и персонажа, поскольку двоим тесно в одной и той же шкуре. И на помощь персонажу могут приходить его виртуальные партнеры, потому что, по сути, это борьба миров — реального и виртуального, как теперь модно говорить. Противоборство, которое должно закончиться победой одного мира и поражением другого.

— Как интересно, — заметила Регина, которая просто заслушалась доктора. Впрочем, я тоже. — Но почему вы считаете, что эта идея — проявление болезни? По-моему, это просто оригинальная мысль, не более.

— Региночка, да потому, что ваша актриса была в прямом смысле слова одержима этой идеей. Любая идея утрачивает свое гносеологическое значение, превращаясь в идею-фикс. Повторяю, я бы ее синдром назвал синдромом роли жертвы. А знаете, в чем проявляется эта болезнь, кроме генерирования красивых идей?

— В чем? — спросили мы с Региной хором.

— В том, что больной делает все, чтобы действительно стать жертвой. И если не представляется удобного случая, он этот случай конструирует специально.

— Скажите, пожалуйста, доктор, — я пыталась сформулировать какую-то постоянно ускользающую от меня мысль, — а могло быть такое, что Климанова просто болезненно воспринимала какую-то реальную ситуацию?

— То есть что психическое расстройство произошло из-за того, что она испытала страх перед чем-то реальным?

— Ну да.

— Конечно, такое могло быть.

— И еще вопрос: она поправилась после лечения?

— Вопрос некорректно поставлен, — засмеялся доктор, — не после, а в результате лечения.

— Конечно, простите.

— Ничего. Скажем так: наступила ремиссия.

— Что это такое? — шепотом спросила меня Регина.

— Ремиссия — это улучшение, восстановление, — пояснил доктор, обладавший острым слухом.

— То есть вы не утверждаете, что она выздоровела?

— Давайте определимся с терминологией, — похоже, что доктор начинал терять терпение. — Выздоровление — это, конечно, замечательный результат, но не самоцель. Бывает, что больной неизлечим, его просто компенсируют и приостанавливают лечение, но постоянно наблюдают.

— Но она продолжала играть в театре...

— Ну и что? Такого плана нездоровье не вредит творческой стороне натуры. А для окружающих она была не опасна.

Допив кофе с ликером, я поблагодарила доктора, так и не прояснив до конца, что же реально происходило в жизни Климановой, а что ей казалось.

Мы с Региной поднялись и засобирались. И тут я решила задать доктору еще один вопрос.

— Доктор, а вы ведь ее осматривали при поступлении в клинику?

— И не один, целая комиссия осматривала.

— Вы не заметили у нее каких-то соматических отклонений?

— Отклонений или заболевании? Это разные вещи.

— Ну, в общем, что-то необычное заметили?

— Необычного — нет. А вот что грудная клетка у нее болезненна при пальпации, заметил. Но она не позволила ее как следует пропальпировать.

— В тот момент, когда она к вам поступила, у нее как раз зарастали переломы ребер, вот и была болезненность.

— Да что вы! — доктор был как громом поражен. — Вы уверены?

— Видела своими пазами при вскрытии костные мозоли на ребрах.

— Та-ак. Если бы тогда это заподозрил, я бы иначе оценивал ее состояние.

— Иначе — это как?

— Я бы тогда сказал, что она была психически менее декомпенсирована, чем я поставил.

— А почему?

— Почему? — чувствовалось, что доктор устал на пальцах объяснять двум дилетанткам азы специальности. — Потому что реальная опасность и навязчивый страх — это как сообщающиеся сосуды. Чем сильнее реальная опасность, тем меньше оснований полагать, что у пациента — навязчивое состояние. Вам понятно?

Мне было ничего не понятно. Была психически больная актриса, которой все время что-то чудилось. В итоге мы имеем ее труп, труп женщины, похожей на нее, и труп мужа этой женщины. Неужели смерть Бурова — это простое совпадение, а не продолжение цепочки?

— Медицинские документы будете забирать? — спросил меня доктор, и я очнулась от своих мыслей.

— Да, конечно. Можно прямо сейчас?

— Можно, можно, по-моему, у доктора это уже в крови было: не перечить своим собеседникам.

Он сходил куда-то и вернулся с историей болезни в красивой папочке, с розовым корешком. Подсел к нам и стал перелистывать папочку.

— Раз уж случай представился, освежу в памяти.

Я терпеливо ждала, пока доктор освежит в памяти историю лечения Климановой, потом поинтересовалась тем, чем мне надо было поинтересоваться с самого начала:

— А как насчет ее переживаний, связанных с разводом?

Доктор поднял глаза от бумаг:

— Не понял.

— Она же попала к вам из-за того, что развелась с мужем и испытала стресс.

— Вот как? — доктор с любопытством смотрел на меня. — Впервые слышу.

— Вы что, хотите сказать, что не знали этого?

— Не знал. За все время общения с пациенткой я не слышал от нее ни единого слова по поводу развода. Более того, я ее мужа хорошо знаю. Очень хорошо, — он помолчал. — Это муж ее к нам положил.

Режиссер Фиженский на вид был большим добродушным увальнем, толстым и лохматым. Однако Регина, крутившаяся одно время в мире богемы, была наслышана про то, что актеры считают его зверем и что на съемочной площадке он орет и даже дерется.

Мне пришлось ехать к нему в монтажную. Найдя во дворах неприметную дверь, без всяких опознавательных знаков, мы вместе с увязавшейся за мной Региной долго звонили в спрятанный за плинтусом

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 67
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?