Великая Испанская империя - Томас Хью

Толедо мудро заручился поддержкой судьи Хуана де Матиенсо, внука первого прокурора Каса-де-ла-Контратасьон (1505). Судья Матиенцо сочинил трактат «El gobierno del Peru»[60], где описывались былые зверства инков и говорилось, что они часто убивали и приносили в жертву детей, а также истребили тысячи людей. Судья писал: «Индии завоеваны нами справедливо с одобрения папы римского, либо потому, что испанцы нашли эти королевства опустевшими, либо вследствие из-за отвратительных преступлений naturales против природы, либо из-за язычества оных туземцев. Пускай одной последней причины было бы достаточно, сама по себе тирания инков служит доказательством того факта, что королевское владение Перу завоевано справедливо». Покорение Нового Света привело к тому, что индейцы научились торговать и, следовательно, стали получать доходы, не говоря уже об освоении ими европейских механизмов и сельскохозяйственных инструментов, что явилось дополнительным благом‹‹307››.

За счет увеличения налогов вице-король Толедо нарастил доходы короны в Перу с 100 000 дукатов до миллиона дукатов, а общая сумма поступлений в Севилью достигла в 1580 году 64 миллиона дукатов. Какой контраст с 1560-ми годами, когда эта цифра составляла всего 30 миллионов! К концу столетия Перу обеспечивала Испанию двумя третями от общего количества драгоценных металлов из Америки.

Толедо всегда хотел заключить мир с последним правителем инков. Это подразумевало приглашение в город наследника правителя, Тупака Амару. Но Тупак долго отказывался. Тогда вице-король направил к нему фра Мартина Гарсию де Лойолу, ибо Тупак говорил, что согласен отдаться в руки родственника святого Игнатия, человека, о котором слышал даже он у себя в горах. Инка тронулся в путь со свитой из 250 человек, полагая, что встреча состоится в Чили. Однако его заставили пойти на Куско, где быстро схватили, пытали и, что самое замечательное, в конечном счете казнили по невероятному обвинению в измене. Женщины Куско кричали: «Инка, какие преступления ты совершил, чтобы заслужить такое? Вели своему убийце прикончить нас всех. Мы будем счастливы умереть с тобою, мы не хотим крепостными и рабами твоих убийц!»‹‹308›› Толедо же удостоился порицания от короля Филиппа, который, повторяя упрек своего отца в адрес Писарро за смерть Атауальпы, сказал, что вице-короля послали в Перу не убивать правителей, а служить им‹‹309››.

Еще Толедо поручил Педро Сармьенто де Гамбоа составить текст, который опроверг бы ложные измышления Диего Фернандеса (по прозвищу Эль-Палентино, поскольку он был родом из Паленсии), опубликованные в 1571 году в Севилье под названием «La Historia del Peru y la historia del alzamiento y tiranía de Gonzalo Pizarro»[61]; в этом сочинении утверждалось, что, вопреки уверениям Матиенсо, инки правили Перу на законных основаниях, ибо их правителей избирали. Совет по делам Индий запретил распространение книги Фернандеса среди широкой публики, и испанцы в Перу горячо одобрили этот запрет. Городской совет Куско заявил 24 октября 1572 года: «Когда мы читаем книги, написанные о нас [конкистадорах], нам кажется, что в них выведены какие-то другие люди»‹‹310››.

Сармьенто, один из самых дееспособных подчиненных вице-короля Толедо, объездил все вице-королевство, аккуратно записывая воспоминания старейшин. Полагаясь в некоторой степени на официальные отчеты (informaciones) конкистадоров о том, что и как они делали, но также используя собственные сведения, полученные от информаторов, Сармьенто представил Толедо свою работу на проверку 29 февраля 1572 года. Толедо прочел сей труд вслух наиболее влиятельным коренным жителям, и те внесли кое-какие исправления. В целом они признали, что, за исключением ряда незначительных ошибок, сочинение соответствует истине, и схожее мнение выразили немногочисленные престарелые конкистадоры из числа тех, кто приплыл вместе с Писарро. Подправленную версию книги отправили королю.

Естественно, с выводами книги согласились далеко не все. Блестящий Акоста осудил «ложные притязания на владычество, каковые отдельные личности пытаются нам навязать, без нужды защищая королевскую власть, и я бы назвал их обманщиками, что норовят доказать свои утверждения, настаивая на будто бы имевшей месте тирании инков… Оной мы не принимаем и не признаем, поскольку не по закону грабить вора, и преступление, совершенное кем-то другим, отнюдь не избавляет нас самих от ответа перед правосудием». Возможно, показательно, что король Филипп так и не одобрил печать книги Сармьенто. Она увидела свет лишь три столетия спустя, когда ее опубликовал в 1906 году Рихард Пьетчманн в германском Геттингене.

В апреле 1577 года в Лиме открылось новое здание университета Сан-Маркос, в бывшем августинском монастыре Святого Марцелла; поскольку открытие состоялось в день святого Марка, именно второй святой «поделился» своим именем с университетом‹‹311››. Верховный суд (audiencia) по настоянию вице-короля Толедо разрешил свободные выборы ректора, и в итоге избрали судью-мирянина Педро Фернандеса де Валенсуэлу, уроженца Кордовы‹‹312››. Фернандес окончил университет Саламанки, и его избрание позволило перенести европейские традиции университетского образования за тысячи миль от дома, в далекий Новый Свет.

Двадцать шестого мая 1580 года Мартин Энрикес де Альманса, успешный, пусть и не слишком любивший демонстрировать свои успехи, многолетний вице-король Новой Испании, принял у великого Франсиско де Толедо бразды правления Перу. Новые инструкции Энрикеса содержались в меморандуме от 3 июня 1580 года. Перечень наставлений был, как обычно, длинным, но нельзя не признать, что требования к новому вице-королю были четкими и ясными. Первоочередной задачей считалось устранение «фракционного» соперничества в Лиме вокруг религии и образования‹‹313››. Энрикес не отличался резкостью суждений и действий, и это побудило его к поискам примирения между гордецами-иезуитами из колледжа Святого Павла и королевским университетом Сан-Маркос‹‹314››. В феврале 1581 года он уже докладывал королю Филиппу, что иезуиты, под руководством мудрого фра Хуана де Атиенсы, ранее ректора иезуитского колледжа в Вальядолиде (и сына Бартоломе де Атиенсы, члена совета Кастилии), готовы взять на себя преподавание всех гуманитарных наук в Лиме в составе королевского университета‹‹315››. В итоге колледж Святого Павла открылся вновь в июле 1581 года, и от былых ограничений не осталось и следа.