Деньги дороже крови - Владимир Гурвич

Я тоже ответил ей письменно.

«Встретимся с ним во время обеденного перерыва на углу в «Пельменной». Там и поговорим».

Ольга кивнула головой. Я подумал, что наши частые уединения с ней в кабинете могут вызвать подозрения у Потоцкого. Что за противная ситуация, чувствуешь себя как в мышеловке.

Я показал жестом, что ей надо уйти. Ольга поднялась и быстро вышла. Но почему-то мне показалось, что на ее лице промелькнула обида.

Но мне было сейчас не до ее эмоций. Положение было просто хреновое. Если этот Косов проговорится, то мне крышка. Но что с ним делать, я не представлял.

Мои размышления прервал звонок секретарши Кирикова. Она просила меня подняться к ее шефу.

Кириков при виде меня, как обычно, выразил целую бурю радостных эмоций. Он крепко пожал мне руку. В кабинете он был не один, за столом как-то тихо и скромно сидел молодой человек.

— Знакомьтесь, это наш уважаемый друг Алексей Валентинович Поповичева, несмотря на молодость уже многообещающий депутат Государственной Думы. Он с пониманием относится к нашим проблемам и готов оказывать нам содействие. Разумеется, строго в рамках закона. А это руководитель нашей службы по связям с общественностью, очень известный журналист Бахтин Леонид Валерьевич.

Мы обменялись с многообещающим депутатам рукопожатием. Я рассматривал его. Когда я работал в ФСБ, то люди с такой внешностью очень у нас ценились в качестве агентов. Лицо Поповичева было настолько невыразительным, что запомнить его по крайней мере с первого раза было так же трудно, как текст на незнакомом языке. Под стать он был и одет в серый невзрачный костюм. И лишь галстук выделялся своей нелепой аляповатой расцветкой.

— Садитесь, — пригласил меня Кириков. — Нам с Алексеем Валентиновичем нужна ваша помощь. Не мне вам говорить, как важно иметь поддержку во властных структурах, в том числе и в Государственной Думе. Алексей Валентинович очень талантливый человек, но в силу своей молодости еще малоизвестен. Нужно помочь устранить ему этот досадный недостаток. Вы должны его раскрутить.

— Это не простое дело, — заметил я.

— А кто говорит, что простое, было бы простым, мы бы не стали обращаться к такому классному специалисту, как вы. Мы решили создать специальный фонд, как раз для этих целей. Хочу, чтобы вы знали бы: времени на это у нас мало, все надо делать быстро. Нужно, чтобы уже в скором времени страна бы узнали еще одного своего героя. Я правильно говорю? — обратился Кириков к Поповичеву.

— Совершенно верно, — впервые услышал я голос депутата. И надо сказать, он мне не понравился, какой-то слишком высокий, почти даже и не мужской. Наверное, так разговаривают кастраты. С этим парнем предстоит много возни, безрадостно констатировал я. Один только его вид с первых же минут будет вызывать неприязнь. Неужели они не могли подобрать кого-нибудь по привлекательней, хотя бы внешне. В таких делах это тоже многое значит. Я вспомнил, что говорил о Поповичеве Пляцевой. Наверное, он был прав, они хотят найти совершенно ручного, как дресированный медведь, депутата.

— Значит, мы с вами обо всем договорились, — обратился Кириков к Поповичеву. — Держите связи с нашим уважаемым Леонидом Валерьевичем. И, не теряя времени, приступайте к работе.

Поповичев встал. Вдобавок ко всему он оказался невысокого роста. Увы, придется лепить героя из того материала, который есть в наличии. А это почти что ничего. Вот Потоцкий этим и займется. Посмотрим, на что он годен.

Мы снова обменялись, только на этот раз прощальным рукопожатием с депутатом, и он покинул кабинет.

— Понимаю ваши чувства, понимаю, — сказал Кириков, — но он нам нужен. В Думе есть законопроекты, которые нас сильно интересуют. Но кое-кто и весьма влиятельный им сопротивляется. Нам нужен там свой человек. А если этого Поповичева никто не будет знать, от него и не будет никакого толка. За два года своего там пребывания, он ни разу не поднялся на трибуну.

— Но в таком случае, не поискать ли другого депутата?

— Думаете, мы этого не делали. Но не так-то все просто. Оказалось, что все стоящие давно уже разобраны. Мы подкатывались к ним, но получили отлуп. Так что приходиться работать с тем материалом, что есть. Если вам удастся решить эту задачу, поверьте, мы не останемся в долгу. Понимаю, неприятный тип, а что делать? — Кириков положил руку мне на плечо. — Приходится иметь дело с теми, кто есть, а не с теми, кого бы хотелось иметь. И это, к сожалению, относится не только к политике, но и ко всем другим сферам. Вы уж постарайтесь.

— Я постараюсь, — пообещал я.

Возвратясь к себе, я тут же пригласил Потоцкого. И по мере того, как объяснял суть его заданию, его лицо становилось все более хмурым. Мне даже стало его немного жалко.

— Разумеется, мы будем работать вместе. А пока набросайте план предстоящей кампании. Денег не жалейте, эффект нужно получить как можно быстрей.

Недовольный Потоцкий ушел готовить план, я же с нетерпением и страхом ждал обеденного перерыва. Что там случилось у Косова?

Пельменная представляла из себя довольно мерзкое заведение, где алкаши со всей округи распивали водку. И лишь редкие посетители в самом деле поедали это национальное русское блюдо. Сидячих мест не было, поэтому я прислонился к одному из столов. На мое счастье Косов не заставил себя долго ждать.

Выглядел он плохо, было видно, что он пребывает в угнетенном состоянии духа. Щеки выбриты плохо, гладкие участки кожи чередовались с жестким мохом щетины, глаза воспаленные, красные. Он мало походил на того человека, с которым я разговаривал совсем недавно.

Мы поздоровались.

— Может, что-нибудь заказать? — предложил я.

— Я бы чего-нибудь выпил. Лучше водки.

Я покачал головой. Водка окончательно выбьет его из колеи, он станет совершенно неуправляемым.

Я подошел к стойке и попросил налить две кружки пива. Вернулся за столик и поставил одну перед ним. Тот одних махом отпил половину.

— Юрий Васильевич, возьмите себя в руки и расскажите, что случилось?

— Вам легко говорить, взять себя в руки, — с обидой возразил он. — А когда творится такое…

Он замолчал и осушил оставшееся пиво и вопросительно посмотрел на меня. Я понял, что он хочет еще.

Я вздохнул и снова отправился к стойке. Поставив еще одну кружку перед ним, я попросил:

— Расскажите все по порядку, у нас мало времени.

Косов кивнул головой.

— Костомаров пригласил меня к себе перед самым вашим отъездом. И сразу стал на меня орать, что это я помог пробраться в здание через крышу. Причем, он так все говорил, как будто мне все было известно об этом деле. Хотя я знаю, что оно о держится в строжайшей тайне. Я делал вид, что ничего не понимаю, но он продолжал кричать. Он даже узнал, что я дружил с Дьяченко. А для них уже этот факт повод для подозрений.