Мой прекрасный лорд - Джулия Берд

– Ну-ну! Вот и все дела. – Вытирая мокрые щеки, Лукас повернулся к Кэролайн и поразился ее бледности. – Бедняжка! Пустяки. Просто ветка стучала.

Кэролайн недоверчиво покачала головой:

– Но лицо! Клянусь, я видела лицо! И этот человек выглядел точно так же, как… он! – Она указала на портрет.

– Нет, миссис Дэвин, – успокаивающе сказал он, обнимая ее дрожащие плечи. – Вам показалось.

В отчаянии она расплакалась.

– Вы мне не верите. Что ж, и поделом мне, я сама долго не верила другим.

Он взял ее за руку:

– Холодная как ледышка. Я разведу огонь.

Он подошел к камину, раздул угли, разложил брикеты торфа. Огонь разгорелся, наполняя комнату теплом и уютом. Раздался стук в дверь.

– Миссис Дэвин, – позвала Бидди, – с вами все в порядке? Я слышала крик.

– Да, Бидди. Мне приснился страшный сон. Возвращайтесь в постель.

– Хорошо, мэм.

Кэролайн повернулась к Лукасу. В свете камина он увидел на ее лице ужас.

– Он приходил убить вас, я знаю.

– Лорд Гамильтон? – ухмыльнулся Лукас. – Пусть попробует.

– Нет, не говорите так. Он все слышит. Он повсюду. Я привыкла думать, что его душа обитает в этой картине. – Она кивнула на портрет, висевший над камином. – Но теперь я поняла, что призрак вездесущ.

Кончиками пальцев она дотронулась до лица мужа. До чего же он красив! Такой мужественный, такой сильный и такой заботливый.

– Лукас. – Она с трудом проглотила комок в горле. – Лукас.

– Мне нравится, когда вы меня так называете. К черту церемонии. – Передразнивая свой прежний тон, он добавил: – Это не в моем стиле, мэм.

Ее взгляд коснулся его римского носа, резко очерченных щек, задержался на губах, в чувственных изгибах которых таилось столько секретов. Она придвинулась ближе, отчаянно желая, чтобы он снова поцеловал ее. Если он это сделает, она сможет забыть все свои страхи. В ожидании поцелуя она запрокинула голову, вдыхая мужской запах и ощущая на своих щеках его горячее дыхание.

– Кэролайн, – хрипло сказал он, – Кэрол, Кэро…

– Да, именно так, – страстно прошептала она, распахнув глаза, чтобы лучше рассмотреть его. – Не называй меня больше миссис Дэвин. – Она сама не заметила, как перешла на ты.

– Кэролайн, – повторил он, обвив руками ее тонкую талию. Коснувшись поцелуем лба, скользнул губами к уху. – Что ты делаешь со мной!

– Что я делаю? – прошептала она, в свою очередь, обнимая его и прижимаясь ближе.

– Не искушай меня. Я не могу обладать тобой. Разве ты не понимаешь?

– Нет, – отозвалась она, прижимаясь ухом к его губам. – Нет, я не понимаю. Я хочу…

Она оборвала фразу на середине, словно ее внезапно осенило.

– Ты сказал, что я тебя искушаю. Так сильно, что ты… ты не можешь сопротивляться?

Он недоверчиво усмехнулся:

– Тебя это удивляет?

Он приник к ее губам и притянул к себе так близко, что она мгновенно ощутила степень его возбуждения.

Когда она поняла это, глаза ее расширились, и сердце застучало сильнее. Она знала об этом только от своих подружек.

– Лукас, я никогда не думала, что мужчина может так желать меня.

– Вот так так! – Он провел горячей рукой по ее открытым плечам и проворчал: – Сними свои проклятые очки и дай мне как следует разглядеть тебя.

Она сделала, как он просил. В сущности, она видела не так уж плохо, очки требовались, только когда она читала. Ее матушка всегда говорила, что от книг можно и ослепнуть.

Лукас вглядывался в сияющие глубины ее испуганных голубых глаз, ловя в них свое отражение. В этот момент он окончательно понял, в чем секрет обаяния Кэролайн, которое делало ее столь привлекательной даже в сравнении со знаменитыми лондонскими красавицами. И понял, почему не открыл это раньше. Она прятала свое очарование за стеклами очков.

До сих пор он видел только отблеск этих стекол, хотя не мог не заметить и ее доброту, и проблески мудрости. Но никогда прежде он не видел ее глубины, ее удивительной чистоты. И сейчас он почувствовал особую привязанность к ней. Ему захотелось остаться здесь навсегда, а не исчезнуть, что было более свойственно его сомнительным занятиям. В конце концов, она единственная женщина, которая сумела заглянуть в его душу. Единственная не презирала его и не отвергала, хотя по сравнению с другими имела куда больше причин для этого.

Сейчас она смотрела на него с трогательной доверчивостью и обжигающей жаждой в глазах. Кэролайн Уэйнрайт не умела притворяться. Окружающие ее недооценивали – ведь честность, открытость и отсутствие притворства не приняты в высшем свете. Ей никогда не удавалась не требующая усилий легкая ложь. «Так вот почему меня так влечет к ней», – подумал Лукас.

– Зачем тебе очки? – спросил он, забрав их у нее из рук и положив на стол.

Потом взял ее лицо в ладони, поцеловал веки и отпрянул, ощутив солоноватый привкус слез. И тут он понял, что так разволновало его. Господи, она заставляет его почувствовать свою силу!

Он держал ее лицо, словно первую весеннюю розу, бархатистую и нежную.

– Я ношу их, потому что они меня защищают, – отозвалась Кэролайн.

– Они, как барьер, прячут твой свет, дорогая.

– Просто я хочу видеть других отчетливее, чем они видят меня.

Он заморгал, жалость жгла ему глаза.

– Но почему, Кэро? Она тихонько вздохнула.

– Во мне нет ничего особенного. Кому интересно на меня смотреть? Люди предпочитают смотреть на других. Красавицы и сами не замечают, с какой легкостью к ним приходит любовь.

– Может быть, – ответил он, едва касаясь большим пальцем ее губ, – но они не смогут надолго сохранить ее, если у них нет души.

– Тогда мне жаль их. Я думаю, потерять ее – это ужасно.

– Ты когда-нибудь любила, Кэрол?

– Нет, хотя мне так хотелось… Я проклинала свой характер, который создавал столько проблем, но ничего не могла поделать. Ах, Лукас, в моем сердце так много любви! Слишком много.

– Нет, – прошептал он и погладил ее по щеке, – не слишком. Как раз столько, сколько нужно.

Он поцеловал ее в губы, и она ответила ему с жаждой, так долго переполнявшей ее сердце. Накал ее чувств изумил его. Эта женщина создана для любви. Сама того не сознавая, она была воплощением подлинной страсти, живя в обществе, которое признавало лишь поверхностность и притворство. О, как ему хотелось научить ее любви!

Склонив голову, Лукас приоткрыл ее губы в глубоком поцелуе. Кэролайн застыла, вся отдаваясь интимной ласке. Его искусный язык начал свою игру, потихоньку пробуждая ответное желание.