Темная правда королевы - Дарья Юрьевна Быкова

«где мы?», но объединять себя с тёмным кажется неправильным даже в такой малости. Он столько зла сотворил! И заколдовал её, наверное. С чего бы иначе ей снова думать о том, что он потрясающе красив?..

— Шла бы ты отсюда… — отзывается маг.

Кажется, тёмного сильно злит, что кто-то видит его беспомощным. А он практически беспомощен, потому что не может ни на мгновение отпустить контроль над Тьмой, что вьётся возле него. Она не знает, что будет, если отпустит, но ничего хорошего точно…

— Разве не ты меня сюда… привёл? — спрашивает она, и делает ещё шаг ближе. Остаётся ещё пять.

— В ловушку? — горько усмехается маг. — Я бы нашёл другие декорации…

— Кто сделал с тобой такое? — тихо спрашивает она. Теперь до мага всего два шага, но дальше не пускает Тьма.

— Любимая женщина.

Это странно и неправильно, но ей отчего-то неприятно, что маг так и с такой интонацией говорит о другой женщине. Ещё и после того, что та с ним сделала… Опомнись, — говорит она себе. Очнись! Словам верить нельзя, тем более словам тёмного! И всё же…

— За что? — Хорошо, что её дальше не пускает Тьма. Нельзя трогать чужое. Чужих мужчин. Тем более мужчин королевы.

— Наверное, я стал ей не нужен, — отзывается тёмный.

Ей чудится, что в словах его есть что-то ещё, что-то за ними стоит, но она никак не может поймать этот тайный смысл, а без него разговор неполный и почти бессмысленный…

— А был нужен? — тем не менее спрашивает она.

Закончить и уходить. Может, пока она тут треплется с магом, он узнаёт их с Вейлором местоположение… а впрочем, зачем ему узнавать? Они всё равно придут в его замок…

— Был, — чуть улыбается маг, и даже ей понятно, что нужен он был как-то не так, как хотел бы. — Тебе не стоит долго здесь быть. Уходи.

Она оборачивается, и не может себя заставить сделать шаг в пустоту.

— Я не знаю, как.

Подумать о том, что она больше не хочет видеть Тёмного мага, не помогает. Может быть, потому что это неправда?

— Тогда позволь мне тебе помочь, — отзывается он.

Она знает, что поступает неправильно, и всё же говорит, наверное от безысходности:

— Да.

Кажется, Тьма рванулась к ней раньше, чем она закончила это короткое слово.

Она открыла глаза так быстро, как смогла, и тут же села. Не хотелось, очень не хотелось ещё раз получить по лицу, пусть бы и с самыми благими намерениями. Но Вейлор неподвижно лежал рядом и тоже таращился в тёмно-фиолетовое небо пустыми глазами.

На смену первому чувству облегчения — она даже успела почувствовать себя неверной женой, что бегает на свидания к любовнику, как только муж отвернётся, и которую едва не застукали — пришёл леденящий страх. Он… мёртв? Не может же живой человек так безучастно и бессмысленно смотреть в пустоту? Тут Вейлор моргнул, и отчего-то стало ещё более жутко. Словно он живой, но пустой. Тело есть, есть инстинкты: тело дышит, моргает, наверное, даже сглатывает и что там ещё люди делают неосознанно, а вот разума и души — нет. Хозяина тела нет…

Вейлор моргнул ещё раз, чуть вздрогнул, и взгляд его стал осмысленным.

Она же быстро отвернулась, пытаясь унять бешено бьющееся сердце и спрятать, скрыть, что смотрела на него. Что видела его. Отчего-то это казалось опасным.

Зона Тьмы, кажется, сводит с ума.

Она вздохнула и, собрав всё своё невеликое мужество, повернулась к жениху, который теперь однозначно казался чудовищем и совсем никак не вязался с восторгом и трепетом, который она к нему испытывала ещё совсем недавно, если верить воспоминаниям…

— Наверное, надо идти дальше? — она молодец, ведь голос совсем не дрожит.

В голове всплывает из давно где-то вычитанного, а может, народная мудрость — если не можешь остановить, возглавь. Смешно. Как будто простая девчонка что-то может…

Они идут. И она даже позволяет ему вести себя за руку. В конце концов, если он и в самом деле тварь Тьмы, занявшая место её жениха, что она прямо сейчас может с этим сделать? Ничего. А значит, надо быть полной дурой, чтобы биться в истерике и пытаться разоблачить…

Он вылетел прямо на них, и тут же, споткнувшись, полетел на землю. Аккурат к её ногам. Высокий, светловолосый мужчина, со светлыми, отчётливо-безумными глазами. Глаза — первое, что она заметила, ибо он не отводил от неё взгляда. Уже потом бросилась в глаза когда-то роскошная, а теперь испачканная и порванная одежда. Расцарапанное лицо, наспех и не очень умело перевязанная рука — впрочем, сама он одной рукой вообще вряд ли смогла бы смастерить даже такую повязку…

Вейлор тут же шагнул вперёд, заслоняя её. А безумец выпалил с радостью и болью:

— Ваше Величество!!!

Точно безумец. Ибо она, конечно, могла бы предположить, что жених её, как водится, король или принц инкогнито, но этот измотанный мужчина уставился именно на неё.

— Вы ошиблись, — тихо отозвалась она.

А Вейлор достал нож. И показалось, что этим вот чуждым, чего она боится, от него сильнее повеяло. Но она без сомнений схватила его за руку с ножом.

Зона Тьмы играет с людьми, и разве дело это — убивать тех, кого она свела с ума?

— Ошибся, Ваше Величество, — покаянно зашептал сумасшедший, явно не поняв, что её несмелый ответ относится к обращению и отнеся его на какой-то другой счёт. — Простите меня, я погубил вас!

Будь она и в самом деле королевой, наверное, улыбнулась бы ему и сказала “ещё нет”, но она — простая девушка, которая уже почти потеряла себя, и всё, что она отвечает это:

— Почему вы так говорите?

— Вам нельзя было сюда приходить. Вам вообще нельзя было связываться с Тьмой. Теперь мы все погибли, все… Простите, меня! — последние слова даются мужчине с особой болью.

— Пусти, — цедит Вейлор в руку которого она на удивление крепко вцепилась. — Он не в себе!

— Это не повод его убивать! — огрызается она. И уже безумцу: — Я - Марийка. Не королева. Мне жаль…

— О нет! — отчаяния на лице страдальца становится ещё больше. — Уже слишком поздно, слишком поздно… Тьма получила своё… Я должен… Должен. Я должен! Прости меня, Арея!!! — он переходит на крик и вдруг начинает сиять. Посреди вечного фиолетово-сиреневого сумрака зоны Тьмы это выглядит особенно дико. На него больно смотреть, и в то же время смотреть — всё равно что дышать чистым воздухом.

— Ильташ! — она сама не знает, откуда взялось имя, но оно точно верное. От Света слезятся глаза,