Отсчет - Дженнифер Арментроут

— Остановишь меня, и я тебя прикончу, — предупредил я.

Выражение моего лица, видимо, убедило парня, что я не шутил, потому что он не вмешался, когда я сбросил его хватку и подбежал к Кэт, опуская руку ей на плечо. Она вся дрожала.

— Ты в порядке? — спросил я, глядя на Арчера. Его рука также находилась на оружии, но он наблюдал не за нами. Его взгляд не отрывался от центрального лифта. Он слушал что-то через свой наушник и, судя по его лицу, был очень обеспокоен.

Она кивнула, отбрасывая с лица прядь волос, выскочившую из хвоста.

— Что, ты думаешь, здесь происходит?

— Что-то связанное с корпусом Б.

Инстинктивно я вдруг почувствовал, что нам действительно лучше было бы вернуться к себе на этаж и в наши комнаты.

— Прежде такого никогда не происходило?

Кэт покачала головой.

— Нет, но возможно, это учения.

Двойные двери в конце коридора неожиданно распахнулись, и через них вошел отряд офицеров в спецснаряжении штурмовиков, вооруженных винтовками. Лица их были закрыты щитками.

Мгновенно среагировав, я обхватил рукой талию Кэт и оттолкнул ее назад к стене, закрывая своим телом.

— Не думаю, что это учения.

— Нет, — сказал Арчер, вытаскивая оружие.

Лампочка у среднего лифта переключилась с седьмого на шестой этаж, потом на пятый.

— Разве лифты были не заблокированы? — поинтересовался кто-то.

Мужчины, одетые в черное, переместились вперед, занимая позицию перед лифтом.

— Заблокированный лифт это не остановит, — ответил один из штурмовиков. — Вы знаете.

— Мне плевать! — выкрикнул мужчина, включив рацию. — Выключите этот чертов лифт, прежде чем они поднимутся на верхний уровень. Сбросьте в шахту цемент, если нужно. Но остановите чертов лифт!

— Не остановит что? — спросил я у Арчера.

Красный свет моргнул на четвертом этаже.

— Истока, — сказал он, лицо его напряглось. — В конце коридора справа есть лестница. Я предлагаю сейчас же отправиться туда.

Мой взгляд снова переместился к лифту. Конечно, мне хотелось остаться, чтобы увидеть, что же это такое и почему окружающие вели себя так, словно из шахты собирался выйти сам Кловерфилд[9], но Кэт была здесь, и, очевидно, что бы ни готовилось обрушиться на нас, хорошего ждать не приходилось.

— Что, черт возьми, с ними случилось? — пробормотал один из мужчин в черном. — Они беспрестанно капризничали.

Я начал разворачиваться, но Кэт шлепнула меня по руке.

— Нет, — возразила она, ее серые глаза расширились. — Я хочу увидеть это.

Я весь подобрался, мышцы напряглись.

— Это не то, что нам нужно.

Звон отрикошетил от пола, сигнализируя, что лифт прибыл. Секунды отделяли меня от того, чтобы просто схватить Кэт и закинуть себе на плечо. Она просекла это, и вид у нее стал вызывающим.

Но потом ее взгляд стрельнул над моим плечом, и я повернул голову. Двери лифта скользили, медленно открываясь. Щелкнули затворы ружей, становилось небезопасно.

— Не стрелять! — приказал доктор Рот, размахивая шприцем, словно белым флагом. — Я могу справиться с ситуацией. Делайте что угодно, но не стреляйте. Не…

Сначала на полу образовалась тень того, что находилось в лифте, а потом появилась нога в черных штанах, затем туловище с крохотными плечиками.

Это был ребенок — всего лишь ребенок. Лет пяти, не больше, и он храбро шагнул навстречу этим взрослым мужчинам с очень большими пушками, нацеленными на него.

Ребенок улыбнулся.

А потом началось нечто несусветное.

Дэймон

— А… — пробормотал я.

Глаза у ребенка светились фиолетовым — как два драгоценных аметиста с причудливыми линиями вокруг зрачков, совсем как у Люка. И они холодно и спокойно изучали офицеров перед ним.

Доктор Рот шагнул вперед.

— Мика, что ты делаешь? Ты знаешь, тебе не полагается находиться в этом здании. Где твои?..

А потом все разразилось так быстро, и, клянусь, я не поверил бы в это, если бы не видел своими собственными глазами. Ребенок поднял руку, и сразу раздалась серия выстрелов — пули покидали патронники винтовок. Испуганное дыхание Кэт подтверждало, что она думала о том же, о чем и я. Они действительно собирались застрелить ребенка?

Но пули остановились, словно ребенок был Лаксеном или гибридом, но он не являлся кем-то из моего вида. Я бы почувствовал это. Возможно, он все же был гибридом, потому что пули ударились о мерцающую голубую стену вокруг него. Голубой свет усилился, поглощая маленькие снаряды — десятки пуль, — подсвечивая их, словно синих светлячков.

Они висели в воздухе в течение секунды, а затем просто исчезли. Малыш пошевелил пальцами, словно приглашал поиграть с ним, и абсолютно магнетическим образом пушки, вылетев из рук офицеров, понеслись по направлению к ребенку.

Они тоже замерли в воздухе и вспыхнули яркими оттенками синего. Секундой позже пушки обратились в пыль.

Рука Кэт впилась в мою спину.

— Святые…

— …угодники, — закончил я.

Доктор Рот пытался протолкнуться среди солдат.

— Мика, ты не можешь…

— Я не хочу возвращаться обратно в то здание, — произнес ребенок, чей голос был высоким и одновременно бесстрастным.

Марионетка-Вашингтон пододвинулся ближе, держа пистолет наготове. Доктор Рот вскрикнул, и голова Мики резко повернулась в сторону. Лица охранников побледнели, а Мика сжал кулаки. Согнувшись пополам, Вашингтон грохнулся на пол, обхватив голову руками. Рот открылся в безмолвном крике, кровь полилась из глаз парня.

— Мика! — Доктор Рот оттолкнул офицера с дороги. — Это плохо! Плохо, Мика!

Плохо — это было плохо? Я мог бы придумать десятки слов, которые подходили больше, чем «плохо».

— Боже правый, — прошептала Кэт. — Малыш как Дэмиен из «Омена».

Да, забавно: с подстриженными под горшок каштановыми волосами, пренебрежительной и недоброй улыбкой, мальчик выглядел маленьким Антихристом. Смешного ничего на самом деле не было, потому что охранник лежал ничком на полу, а странный ребенок сейчас таращился своими фиолетовыми глазами на меня.

Черт, мне не нравятся странные дети.

— Он собирался сделать мне больно, — пояснил Мика, не отводя от меня взгляда. — И вы собираетесь заставить меня вернуться в мою комнату. Я не хочу возвращаться туда.