Эпицентр - Павел Корнев

– Что у вас тут, молодые люди? – поинтересовался один из постовых, осветив меня лучом ручного электрического фонаря.

– С ножом напал, – пояснил я, продолжая фиксировать мужика, хоть тот обмяк и больше не предпринимал попыток высвободиться.

– Я просто мимо шёл, а они на меня накинулись! – немедленно выкрикнул задержанный.

– Нож где? – требовательно спросил полицейский.

– Тут где-то был. Как выбили, я его в сторону отпнул, – заявил Карл, и луч фонаря забегал по земле, но стальной отблеск клинка так нигде и не мигнул.

– Да не было никакого ножа! – продолжил голосить мужик. – Они мне руку сломали! Ещё и молнией врезали! Арестуйте их!

– Молния – это серьёзно, – заявил постовой с фонарём и потребовал объяснений: – Кто из вас сие непотребство сотворил?

В стволе соседней липы ещё продолжала дымиться изрядных размером дыра, поэтому отрицать факт применения сверхспособностей не имело смысла, и Карл просто промолчал. Ну а мне терять было нечего, взял всё на себя.

– Я! В целях самозащиты.

– И вовсе не он это был! – выкрикнул мужик и потребовал: – Да слезь ты с меня, гад!

Полицейский подступил и тронул за плечо.

– И в самом деле, гражданин. Поднимайтесь.

Голос его посуровел, отношение к нам явно переменилось к худшему. Были потерпевшими, стали подозреваемыми. Нехорошо.

– Этот – шустрый, – предупредил я. – Отпущу – убежит.

– Вставай! – завил постовой с плохо скрываемым раздражением. – Не о том у тебя голова болит. Тебе ещё объяснения давать!

– Да он же защищался! На него напали! – хором заголосили Нина и Маша.

– Ну-ка, барышни помолчите! – шикнул на них постовой.

Я нехотя разжал пальцы, поднялся на ноги и заявил:

– Ваша забота – этого типа не упустить, а объяснения в комендатуре дам. Патруль вызвали?

– О, бывалый! – рассмеялся полицейский.

– Да сразу видно – рецидивист какой-то! Уголовник! – поддержал его со стоном поднявшийся на ноги мужик.

Он сгорбился, покачнулся и вдруг стремительным рывком сиганул в кусты. Точнее – попытался. Второй постовой, всё это время стоявший поодаль, со всего маху приложил беглеца дубинкой по задней стороне бедра, нога того подломилась, и он рухнул на газон. Инстинктивно выставил перед собой руки и тут же взвыл, принялся корчиться от боли в сломанном запястье.

– Действительно – шустрый, – отметил полицейский с фонарём.

– Сюда посвети, – попросил его напарник, и – о, чудо! – в указанном месте яркий луч высветил в траве нож. – Ага, наш клиент. Пакуй его.

Мужик попытался протестовать, но его здоровую левую руку приковали наручниками к ноге, защёлкнув второй стальной браслет на щиколотке. После стражи порядка усадили задержанного под дерево и обратились к нам:

– Документики, молодые люди, предъявляем!

У меня при себе была карточка энергетического училища, её и показал. Ну а там подкатил на мотоцикле комендантский патруль, и очень скоро студентов опросили и отпустили, благо неотложная медицинская помощь никому из них не требовалась, а хулиганов построили для конвоирования в участок.

– Эта шваль по вашей части, – заявил сержант ОНКОР, – а этих мы в работу возьмём. Тут какие-то неувязочки в показаниях.

«Эти» – это я и Карл, да ещё последний из задержанных. Нина и Маша с примкнувшими к ним барышнями принялись наседать на бойцов комендатуры, но те проявили твёрдость, пообещали в самое ближайшее время во всем разобраться и погрузили нас в подъехавший вездеход.

– У меня рука сломана! – заголосил мужик. – Мне в больницу надо!

– В медсанчасти посмотрят, что у тебя с рукой, – отрезал сержант и дал отмашку: – Поехали!

Нас Карлом посадили назад и по дороге я успел шепнуть ему, чтобы не вздумал менять показаний, а в комендатуре, когда студента оформили и увели, предъявил дежурному ещё и служебное удостоверение с командировочным предписанием, после попросил:

– Можно до утра не тянуть? Мне в расположение возвращаться нужно.

– Вот ты молодец! – только и фыркнул младший сержант. – Ты как себе это представляешь?

– Так не поздно ещё! Ну хоть капитана Городца в известность поставьте.

Дежурный глянул с интересом.

– Ты из наших, что ли?

– Временно из учебного отделения на Кордон перевели. Неделю там только и сразу такой залёт на ровном месте!

– Ладно. Посмотрю, что можно сделать.

В голосе дежурного уверенности не прозвучало, да и тот факт, что поместили меня не в комнату для допросов, а в камеру предварительного задержания, тоже отнюдь не порадовал. Сколько просидел в одиночестве – не знаю, но никак не меньше часа. И всё это время ел себя поедом.

Ну вот как так, а? Как так вышло, что первый же выезд таким фиаско закончился? Можно подумать, я в магнит превратился, который к себе неприятности притягивает!

Ну а потом распахнулась дверь, и в камеру вошёл капитан Городец. Судя по выражению его лица, мысль о магните для неприятности, посетила отнюдь не меня одного. Вот только читать нотаций Георгий Иванович не стал.

– На выход, Линь, – потребовал он, а в допросной указал на стул и стопку чистых листов, пододвинул авторучку. – Пиши, мой юный друг, обо всём, что делал на Кордоне. Куда ходил, куда собираешься пойти, с кем и о чём говорил. Все знакомства перечисли в обязательном порядке, никого не пропускай.

Я аж рот от изумления разинул.

– А что такое, Георгий Иванович?

– А то, что драку спровоцировали для отвлечения внимания, хотели тебя под шумок ножом пырнуть! – огорошил меня неожиданными новостями капитан. – И вот какое дело: в Новинске никто не знал, что ты сегодня приедешь. Да и прежде тебя не трогали, так почему сейчас? Кому и в силу чего ты вдруг стал опасен, а? Никто на Кордоне не показался знакомым?

У меня вырвался хриплы вздох.

– Вы о тех террористах? Считаете…

– Я ничего не считаю! – отрезал Георгий Иванович. – Для этого у меня слишком мало данных. Могу лишь строить предположения, и пока что картинка складывается вполне однозначная. Пиши, Петя. Пиши!

На Кордон уехал ночью и на грузовике. Но всё было не так уж плохо: заодно в кузов погрузили и мотоцикл, а на руках имелась справка из комендатуры о задержке в связи с проведением неких следственных мероприятий без указания каких-либо конкретных обстоятельств. Ну и в канцелярию батальона отзвонились, чтобы меня не теряли.

Конспирация!

Почему не отправили своим ходом? Да просто капитан Городец побоялся, что засну и вылечу с дороги, вот и договорился с попутным транспортом. Теперь моя ценность в его глазах заметно подросла, он даже пообещал заволокитить расследование убийства Казимира, если вдруг только представится такая возможность. Просто обмолвился об этом невзначай, но у меня по спине мурашки так и побежали. Сохранить нейтральное выражение лица удалось с превеликим трудом.