Слово короля. Часть вторая - Ник Фабер

— Поверить не могу... — Али смотрел на них так, как мужчина смотрит на любимую женщину.

— Я знал, что тебе понравится, — Неру улыбнулся.

Его всегда забавляло и даже поражало то странное, почти мистическое благоговение, которое Али испытывал перед его творением.

В конце концов, любой творец хочет, чтобы делом рук его восхищались.

Глава 10

20 февраля

Абал стоял убрав руки за спину.

Он спокойно наблюдал за тем, как выкрашенные в чёрно-красный цвет мобильные доспехи с эмблемой трехгодового льва выходили из приземлившихся тяжёлых атмосферных транспортников. «Грендели», «Дуллаханы», танки «Лавина» на антигравитационной подушке. Пехотные транспорты. Вся эта техника собиралась на небольшой, покрытой травой равнине прямо перед ним.

Впереди, в трёх километрах к юго-западу, лежал небольшой портовый город, стоящий на берегу Ригведского моря.

И прямо сейчас, ещё две такие же группы высаживались к югу и к западу, беря город в кольцо. На сегодняшний день там должно было проживать около двенадцати тысяч жителей. Города подобные Гриведу, были разбросаны по всему побережью, занимаясь добычей рыбы, морепродуктов и прочим, связанным с морем промыслом. По переданной Абалу информации, люди, живущие в этом месте, раньше работали на компании принадлежавшие дому Каур Кай. Но это было в прошлом. Теперь же, все или же почти все их предприятия были национализированы в пользу Сульфарской Демократической Республики и принадлежали новому и законному правительству.

Тем не менее, по имевшейся информации, эти люди продолжали поставлять группировке Чанда провизию и другие припасы.

По крайней мере именно так говорилось в приказе, который получил Абал лично от Шейха Рустала.

Правда это была или нет, он не знал. Да и по большому счёту, это его мало интересовало. Так это было или нет, неважно. «Камаан ке Сена» получил приказ и он будет исполнен со всем тщанием. Слухи об атаке на тюрьму «Тихар» уже были у всех на устах, как бы министерство государственной правды не старалось замести произошедшее под ковёр. Люди перешёптывались между собой. Обсуждали случившееся. Многие из тех, кто ещё сомневался, может ошибочно решить, что сила нового правительства и нового государства не так велика, как сообщалось. И это было опасно. Эти мысли были подобны яду, который змея оставляет после укуса. Он растекался по венам, медленно убивая организм. И допускать подобного было нельзя.

Мобильные доспехи вместе с остальной техникой и пехотой начали выдвигаться на позиции, расходясь широким фронтом. Сама земля дрожала от шагов тяжёлых и смертельно опасных боевых машин.

Абал ещё несколько минут постоял, глядя на спокойную пелену Ригведского моря, простиравшуюся в дали и развернувшись пошёл в сторону своего собственного мобильного доспеха.

Его личный «Бакхауф» стоял чуть поодаль. Грозная боевая машина, произведённая в Протекторате, стояла в ожидании своего пилота. Ему не нравился этот доспех, но других вариантов пока не было. Абалу придётся использовать этот иностранный «суррогат», пока не будет закончена работа над его личной машиной. Созданной на Сульфаре и воплощавшей в себе все идеи нового государства.

Каждый день, вставая с кровати, Абал становился сильнее. Его государство становилось сильнее. Родившийся в одной из богатейших и влиятельных семей, маленький мальчик получил карт бланш на свою жизнь. Он не знал ни голода, ни нищеты, ни холода. Он с самого рождения все его взгляды на мир, сама его философия и жизненная позиция полностью проистекает из его происхождения.

Человек, который от рождения не знал лишений и в последствии сам отказался от всех имеющихся у него благ, чтобы в новой жизни всего добиться самостоятельно — он придерживался исключительных понятий о главенстве и превосходстве силы и власти. Для мальчика, который отрёкся от самих звуков собственного имени и сам выбрал себе новое, все, кто слаб — лишь препятствия на пути получения ещё больше силы. Он не хочет и не собирается сам подстраиваться под них и не позволит новому обществу, о котором он мечтает , так же прогибаться под слабаков и продолжать деградировать.

Нет.

Его мир станет сильнее и добьётся большего. Все его взгляды на мир, философию, пути и способы достижения поставленных целей и сама жизнь, и развитие целой нации — полностью исходят из его прошлого. Из прошлого человека, который добился своего нынешнего статуса лишь благодаря собственной личной силе. Кто-то назвал бы его взгляды на жизнь отражением философии социал-дарвинизма. Концепции мироустройства, в которой не просто выживает сильнейший. Где само право жить, принадлежит лишь сильным. Он следовал этим идеалам с того момента, как отказался от собственной слабости.

И это отнюдь не был конец его пути.

Больше не желая терять время, Абал подошёл ближе и забрался по броне в кабину мобильного доспеха. Крышка кабины с шипением закрылась и загерметезировалась. На экранах появилась информация о состоянии доспеха, вооружения, боеприпасов и прочего.

Абал пристегнулся ремнями к креслу и включил связь.

— «Лев — один» всем подразделениям. Начинайте.

Не пройдёт и шести часов, как Гривед и все его жители будут стёрты с лица земли.

***

Лиза сидела на стуле в одной из крупных столовых жилого блока «Колыбели» и просматривала на планшете данные, предоставленные ей профессором Мукерджи.

В текущих условиях смысла строго удерживать секретность более не было и он предоставил Вейл все данные, которые её интересовали, хотя капитан Лакир, командир расквартированной в комплексе пехотной роты, что занималась его защитой, был против такого решения.

Но даже он через некоторое время признал, что сидя здесь, от них не будет никакого толка.

Что же касалось самой «Колыбели» и того, что она в себе скрывала, то чуда не случилось.

Лиза уже почти четыре с половиной часа просматривала данные по комплексу и выходило что в перспективе это место грозило дать им больше проблем, чем пользы.

По сути своей, это был полноценный, пусть и очень маленький, но всё же город. Подземный. Оторванный от остального мира маленький городок. На сегодняшний день здесь работало чуть более двух тысяч человек. В основном инженеры, конструкторы, проектировщики и производственный, а так же научный персонал. Многие жили тут вместе с своими семьями, так что по факту цифра выходила ещё больше. Сама же «Колыбель» состояла из шести блоков или же зон.

Три общественных, расположенных ближе к вершине горы. Там размещались жилые пространства, квартиры, места для отдыха и всё прочее, необходимое для проживания почти трёх