Мэгги Блу и Тёмный мир - Анна Гудолл

как её охватывает восторг. Страх и усталость улетучились. По правде говоря, теперь Мэгги не понимала, как можно чувствовать что-то иное, кроме бесконечного счастья. Какой прок стремиться к чему-то ещё? О чём-то беспокоиться?.. Жизнь была прекрасна, а мир бесконечно добр.

Мэгги обернулась к Хоги, ожидая увидеть на его пушистой мордашке ту же радость, какую чувствовала она сама. Однако он был мрачен – как всегда. Что не так с этим престарелым кошаком?

Здесь звучала музыка! Никогда прежде Мэгги не слышала ничего подобного. Казалось, она лилась изо всех углов одновременно – мерцающие паутинки звуков, от которых на сердце становилось ещё лучше. Это было так прекрасно, что хотелось плакать, смеяться и танцевать одновременно. Музыка вздымалась, окружала со всех сторон и пронизывала насквозь – тысячи голосов, звуки пианино, удары барабанов, журчание воды, низкие далёкие басовые ноты и завораживающая мелодия, которую невозможно было толком уловить. Она то появлялась, то исчезала, не желая раскрывать своих секретов и увлекая за собой.

Сквозь эту музыку двигались фигуры, облачённые в роскошные платья и туники. Они – поодиночке или парами – шли к широкой лестнице. А затем, прорезая чудесную мелодию, раздался звон колокольчика. Все фигуры подняли головы и ускорили шаг.

Повинуясь зову колокольчика, Мэгги вышла из своего тёмного укрытия – шагнула с лестничной площадки в ослепительный водоворот света и ярких цветов. Она закрыла глаза и почувствовала, что парит в воздухе. Она была прозрачной, блеск и свет струились сквозь неё. И Мэгги поняла, что более всего на свете ей хочется смешаться с этой толпой. Она двинулась к парадной лестнице…

– Мэгги?! – в отчаянии прошипел Хоги у неё за спиной.

Но она уже ушла.

Мэгги парила над полом, широко раскрыв глаза. Окружающие её люди были облачены в самые великолепные одежды, какие ей только доводилось видеть. На них сверкало множество золотых браслетов и украшений с огромными бриллиантами, изумрудами и опалами.

К Мэгги подошли мальчики с сияющими золотыми глазами – те самые, которые умели превращаться в странные шары. Она помнила, как один из них пытался вторгнуться в её разум, причиняя ей боль, но теперь эти мальчишки почему-то казались ей друзьями. Они скакали вокруг Мэгги, хихикая и показывая в её сторону пальцами. Затем двое из них взяли её за руки и, смеясь, потащили вверх по красивой мраморной лестнице.

Колокольчик продолжал завораживающе звенеть в голове Мэгги. Мальчики привели её в ещё один огромный зал с колоннами, украшенными золотыми солнцами. В гигантском камине ревел огонь. В зале сидели сотни людей, и на них падал непрерывный дождь розовато-серых блёсток.

Мэгги огляделась по сторонам. Вдруг кольцо на пальце сильно завибрировало, обжигая кожу. Оно пыталось что-то сказать ей, но сейчас Мэгги не хотела ничего знать.

На позолоченном возвышении в дальнем конце зала, под красивым окном из цветного стекла, сидел человек, одетый во всё белое. Мэгги уставилась на него. Ей казалось, что она уже видела его прежде, – но где могла бы Мэгги встретить такого, как он?

Этот человек был прекрасен. Его одеяния безупречно чистого белого цвета словно бы светились. И он излучал добро и счастье.

Мужчина был высоким и худощавым, со светлыми волосами и огромными серыми глазами, заставлявшими его казаться одновременно очень молодым и очень старым. Он сидел на богато изукрашенном золотом стуле, а перед ним стоял низкий золотой столик. Рядом застыли несколько слуг в чёрных масках, сохранявшие невозмутимое спокойствие, но сам мужчина то и дело улыбался и смеялся.

Мэгги захотелось подойти к нему поближе, но мальчишки оттащили её назад и усадили за один из столов. Вскоре Мэгги заметила, что никто в зале не разговаривает. Все только улыбались и смеялись. И время от времени Мэгги ловила себя на том, что тоже разражается смехом по пустякам – но это был самый счастливый смех в её жизни.

Между столами двигались невозмутимые слуги в масках, прикрывающих нос и рот. Они разносили еду, и вскоре Мэгги отведала много странных блюд. Она никогда не видела ничего подобного, но все они оказались потрясающе вкусны!

Кольцо снова завибрировало, причиняя боль, и Мэгги глянула на него с раздражением. Зачем оно мешает, когда ей так хорошо? Она попыталась снять кольцо, но оно застряло и, казалось, стало туже, неприятно сжимая палец.

Мальчик с золотистыми глазами сидел рядом, наблюдая за Мэгги. Он взял её за правую руку и внимательно осмотрел уробороса. На миг всё затуманилось. Музыка и свет стали далёкими и расплывчатыми, и у Мэгги закружилась голова. Она почувствовала странную тревогу, но мальчик, захихикав, выпустил её руку – и беспокойство исчезло.

Где-то наверху снова зазвонил колокол. Все встали.

Мэгги и мальчики поднялись на один лестничный пролёт и оказались в большом каменном зале с невероятно высоким потолком из чёрного дерева. Здесь горело множество огней и было множество людей. Музыка звучала громче, а ритм был тяжелее. Он заполнил голову Мэгги, и она поняла, что танцует вместе со всеми. Не раскачивается из стороны в сторону, как на ужасных школьных дискотеках, не делает все эти отстойные телодвижения, а в самом деле танцует – буйно, неистово и свободно.

На отдельном возвышении снова появился человек в белом. Он танцевал один. Его лицо выражало ту же всеобъемлющую радость, какую чувствовала и Мэгги. Он взмахивал руками в воздухе и хлопал в ладоши; его великолепные одежды пребывали в беспорядке, но от него по-прежнему исходили сияние и свет.

Мэгги не могла понять, каким образом ей удаётся так двигаться. Её тело просто точно знало, что надо делать. Она кружилась в танце. Мальчики не отходили от неё ни на шаг, но Мэгги уже почти не обращала на них внимания. Ничто не имело значения, кроме музыки, бьющейся в груди.

Мэгги была счастлива.

22. Один в тёмном мире

Хоги беспомощно наблюдал, как Мэгги уходит всё дальше от него. Судя по всему, она даже не осознавала, как сильно выделяется в толпе гостей всклокоченными волосами и грязной одеждой.

– Люди! – сердито прошипел он себе под нос.

Затем Хоги увидел, как кто-то выскользнул из большого зала, и у него заколотилось сердце. Он узнал запах – едкий и отвратительный, который почувствовал всего раз в своей жизни, но ни с чем бы не спутал. Из тени вышла белая волчица. Её мех блестел, а взгляд холодных глаз был прикован к Мэгги, уходившей наверх в компании каких-то гадких мальчишек.

Зачем Хоги вообще сюда припёрся? Никогда в жизни он не делал большей глупости! А ещё говорят, что с возрастом становишься мудрее…

Он выгнул спину