Пираты Сомали - Никита Филатов

— Благодарю. Передай мне, пожалуйста, вот это, красное… вроде перца.

Помещение, где питалась команда русских морских пехотинцев, оборудовали с некоторой претензией на уют: декоративные панели «под дерево», телевизор с видеомагнитофоном, кассеты, неполный комплект шахмат, а также иллюстрированные журналы за прошлый год и парочка детективов в потрепанных мягких обложках. Вибрация корпуса здесь ощущалась сильнее, чем наверху: тихо, но постоянно позвякивала в специальных ячейках посуда, даже вилку или пустой стакан нельзя было оставлять на столе без присмотра — того и гляди уползут по клеенке и свалятся под ноги.

В дверном проеме возникла физиономия кока. К удивлению Виноградова, при ярко выраженной монголоидной внешности глаза его не казались раскосыми — скорее, они выглядели заплывшими, как у разбуженного посреди ночи пивного алкоголика:

— Здравствуйте, товарищ командир… приятного аппетита.

Не дожидаясь ответа, загадочный повелитель судовых кастрюль и сковородок опять скрылся у себя на камбузе.

— Вот, чурка нерусская! Тоже мне…

— Да не обращай внимания, — успокоил Иванов своего бойца. — Расскажи лучше, чего новенького на свете?

— Новенького? Ну не знаю… — пожал плечами морской пехотинец. — Опять наших индусов показывали, по мировым новостям.

— Правда, что ли? А на этот раз из-за чего?

— Они опять кого-то ночью потопили, неподалеку от сомалийского побережья. То ли действительно пиратов, то ли просто какую-то шхуну с рыбаками.

— Или с контрабандистами, — вполне резонно предположил Владимир Александрович.

— Отличные ребята, — улыбнулся подполковник собственным воспоминаниям. Недавнее пребывание его команды на борту индийского фрегата было недолгим и вынужденным, однако и сам корабль, и его гостеприимный экипаж произвели на спецназовцев исключительно приятное впечатление: — Они ведь здесь особо не церемонятся: не выполнил с первого раза команду остановиться — предупредительная очередь, опять не понял — огонь на поражение…

— А так и надо.

— В конце концов, они нам жизнь спасли…

— У индийцев в этом регионе есть серьезная мотивация, — напомнил Виноградов, доставая из холодильника лед и пластиковую бутылку с зеленым чаем. — Особенно после Мумбая.

— После чего? — не расслышал морской пехотинец.

— Мумбай — это такой крупный город и порт в Индии. Там исламские боевики, по большей части уроженцы Пакистана, не так давно атаковали сразу несколько правительственных объектов, захватили три гостиницы в центре, разгромили еврейский культурный центр и почти двое суток удерживали заложников. Тогда человек двести было убито, а еще больше ранено…

— А при чем тут вот это все? — Подполковник Иванов обернулся к иллюминатору и обвел рукой изумрудные волны, плещущееся за бортом.

— Считается, что среди здешних пиратов скрывается множество исламистов, состоящих в различных организациях крайнего экстремистского толка… — пояснил Владимир Александрович. — Проходила даже такая информация, что десятую часть своей добычи от грабежа судов и торговли заложниками они перечисляют в Пакистан, в международные террористические центры…

Он положил в стакан с чаем два кубика льда и додавил:

— Да, между прочим, основная группа боевиков высадилась тогда в порту Мумбая под видом мирных жителей — с рыбацкой лодки, которую они перед этим захватили в открытом море.

— Тогда понятно все, — кивнул подполковник и поинтересовался у подчиненного: — А чего сейчас телевизор выключили? Не ловится, что ли?

— Да надо настраивать, командир. Сейчас попробую…

— Ладно, я сам.

— Нет, вы не знаете, тут надо кое-что… — Боец торопливо привстал со своего места и принялся поочередно подкручивать антенну и переключатели обшарпанной видеодвойки.

…На этот раз экипаж сухогруза «Альтона» насчитывал в общей сложности девятнадцать человек. Однако настоящих профессиональных моряков среди них можно было пересчитать по пальцам: капитан, второй штурман, старший механик, боцман, кок да парочка судовых мотористов. Остальной народ, общей численностью в двенадцать душ, вне зависимости от того, что именно значилось в судовой роли напротив имен и фамилий, во избежание лишних вопросов называли просто — «палубная команда»…

Вопросов же у внимательного наблюдателя могло возникнуть не так уж и мало.

К примеру, как эта ржавая лоханка, которая несколько лет простояла, дожидаясь отправки на металлолом, вообще получила разрешение на выход в океан? Куда смотрел морской регистр и прочие инспекции — она же разваливается на глазах!

Может быть, судовладельцы просто хотят утопить «Альтону» и получить страховку? Вряд ли…

Такие штучки действительно когда-то проделывались, но в последнее время они не проходят.

Опять же, палубная команда…

Ну скажите на милость, кому понадобилась на коммерческом сухогрузе целая дюжина дармоедов, которые к судоходству имеют такое же отношение, как деревенский пономарь к балету Эйфмана? Или еще — зачем в Сингапуре, куда следует, по документам, «Альтона», такое количество дорогостоящей и первосортной гуманитарной помощи? Там у них что, ожидается новое землетрясение или цунами? Эпидемия? Или небольшая война с применением ядерного оружия? Достаточно вспомнить перечень взятого на борт груза: медикаменты, консервированная кровь, одеяла, палатки, продукты питания, топливо, портативные генераторы…

Можно, конечно, допустить, что все это предназначается какой-нибудь партизанской армии или вооруженной группировке, борющейся за власть на одном из бесчисленных островов Юго-Восточной Азии. Но тогда почему никто не соблюдает даже самые элементарные правила конспирации? Почему погрузка производилась днем, на глазах у портовых властей? Почему дата и время отхода «Альтоны» из египетской Александрии были известны заранее чуть ли не всему африканскому побережью? При нынешних средствах связи… Обычно те, кто всерьез занимается контрабандой, подобные рейсы делают тихо, без лишнего шума — чтобы не напороться в чужих территориальных водах на береговую охрану и не угодить в тюрьму на десяток лет!

— Вот, вроде что-то поймал (во что они смотрят?).

— Погоди ты, не крути дальше!

Картинка получилась не слишком хорошая, и все-таки можно было различить, как на квадратном ринге лениво молотят друг друга двое в боксерских трусах до колен.

— Это кто?

— Да черт их знает…

Досмотреть поединок профессионалов не удалось: еще не закончился пятый раунд, когда снаружи, по трапу загрохотали подошвы тяжелых ботинок. За иллюминатором промелькнул силуэт, и почти сразу в столовой, которую здесь гордо именовали кают-компанией, оказался еще один из людей подполковника Иванова.

— Командир, ребята собрались.

— Сейчас, спускаемся…