Осада - Трой Деннинг

— Умная тварь, — прошептала Руха, вытаскивая из своей абы маленький кремень и огниво, — и хочет взять нас живыми.

—Я нужен ему живым, — поправил Галаэрон.

— Не переоценивай свою или Ариса ценность для шадовар.

Дракон снова вздохнул, выпустив еще одну молнию перед четырьмя бегущими гигантами. На этот раз они остановились и побежали в противоположном направлении. Дракон развернулся на кончике крыла и вытянул когти, рассекая двух иллюзорных гигантов при первом же заходе. Дракон остановился менее чем в пятидесяти шагах от них, обнажив тонкую чешую на брюхе, и развернулся, чтобы схватить убегающего гиганта. Руха начала подниматься из своего укрытия, направляя кремень и сталь в брюхо дракона, чтобы вызвать то, что, как знал Галаэрон, будет огненной бурей.

— Еще нет! — прошипел Галаэрон. Он схватил ее за руку и потянул вниз, затем направил свое изображение на фигуру, которая, как он знал, была фальшивым Арисом. Он прошептал то же заклинание, и вокруг каждого из оставшихся на равнине гигантов появился круг теней. Они начали подниматься дюжинами и разбегаться во все стороны. Дракон взревел в отчаянии и взорвал ближайший круг своей третьей и последней молнией. По несчастливой случайности его цель оказалась правильной. Арис взревел от боли и рухнул ничком, а затем дракон навалился на него, пригвоздив к земле огромным когтем и злобно шипя что-то, чего Галаэрон не мог расслышать с такого расстояния.

— Трус! — прошипела Руха, сбрасывая ежевику. — Ты должен был позволить мне напасть, когда я целилась ему в живот!

Она побежала через равнину, указывая пальцами на огромного дракона. Кровь закипела от ее оскорбления, Галаэрон бросился за ней, и остановился, когда она выпустила залп золотых стрел в бок змия. В результате взрыва фонтан голубых чешуек брызнул в воздух вместе с изрядным количеством драконьей крови и плоти. Дракон взревел и повернул свою огромную голову только для того, чтобы получить еще один залп золотых стрел ведьмы в морду. На этот раз выстрел отправил ноздрю, два рога и один глаз с узким зрачком вывалиться за драконье плечо. Столь же удивленное силой Рухи, как и Галаэрон, существо расправило свои огромные крылья и взмыло в воздух. Он сжимал Ариса и теневой покров в своих массивных когтях.

Руха переключилась на кремень и сталь, выкрикивая бединское огненное заклинание и высекая искры в воздух. Длинная вереница крошечных метеоритов взмыла в воздух, попав дракону в правое крыло и прожигая несколько дюжин дырок размером с дыню в твердой коже. Существо качнулось вправо и пролетело сотню футов к подножию холмов, затем выровнялось и полетело на свободу, все еще сжимая Ариса и теневой покров. Галаэрон не собирался отпускать дракона вместе со своим трофеем Он соорудил из нитки теневого шелка петлю, затем произнес длинную цепочку магических слогов и щелкнул петлей вслед убегающему дракону. Нить протянулась почти на полмили в длину, давая Галаэрону достаточно времени, чтобы просунуть конец веревки себе под ногу, прежде чем петля на другом конце расширилась до размеров колеса фургона и повернулась, чтобы скользнуть через голову дракона на шею. Версия заклинания Стражи Гробниц, используемого для захвата убегающих разрушителей склепов, заклинание работало с теневым шелком даже лучше, чем с эльфийской нитью. Как только дракон натянул веревку во всю длину, петля сомкнулась, и нить сократилась до небольшой доли своей прежней длины, одновременно перекрывая подачу воздуха змею и дергая его так, чтобы он рухнул в нескольких десятках шагов от Галаэрона. Оглушенный змей сначала ударился лицом, а затем упал скрюченной, судорожной кучей, тщетно царапая когтями магическую удавку. Держа ногу на своем конце веревки, чтобы петля не затянулась, Галаэрон направил ладонь на его уже искалеченную голову и просверлил дыру в черепе единственной теневой стрелой. Его тело было наполнено таким количеством теневой магии, что оно почти онемело, но он совсем не возражал. Холод был приятен. Руха подошла к нему и остановилась, словно собираясь что-то сказать, потом передумала и подошла к драконьей голове.

— Мертв — подтвердила она.

— Хорошо. — Галаэрон сошел с магической линии, которая исчезла, как только его нога потеряла контакт с ней, и двинулся вперед, когда Руха переползла через шею змия к его нижней стороне. — А мой покров? — спросил он. — Все еще в целости?

Руха резко повернула голову и сердито посмотрела на него. — Да, покров все еще в целости. Она скрылась из виду за драконом, затем добавила: — Чего я не могу сказать о твоем друге.

— Арис? — Галаэрон бросился бежать. — Он ранен?

— Да, и очень скверно. Руха выглянула из-за спины змея и сказала:

— Вот что происходит, когда ты используешь кого-то в качестве приманки для дракона.

Галаэрон добрался до спины твари и вскарабкался на него, чтобы найти Ариса, пойманного в ловушку под телом змея. В его груди было четыре дыры от когтей, а одна рука была вывернута за спину под невероятным углом. Серые глаза великана были едва приоткрыты. Он взглянул Галаэрону в лицо и отвел взгляд.

19 Миртула, год Дикой Магии (1372 по Л.Д)

К сумеркам дня своего прибытия армия шадовар натягивала последний уголок своего теневого покрова на легендарный Миф Драннор. Потрескавшиеся шпили и увитые виноградом колонны города, уже наполовину скрытые стеной весеннего тумана, исчезли под волнистой мантией темноты, и тишина, которая была жуткой и зловещей большую часть дня, стала совершенной и неподвижной. Когда шелковые края были прикреплены к земле, несколько птиц и других лесных животных бросились бежать по одному и по двое. Этим существам было позволено бежать, но отряды воинов ждали, чтобы убить любого монстра, который мог вернуться позже, чтобы преследовать везерабов. Со своего наблюдательного пункта в западной части города Вала видела, как они сбили бехолдера, двух горгулий и даже малаугрима в его истинной форме с тремя щупальцами. Покров помешает их добыче телепортироваться или воспользоваться воротами перемещения, которые, по слухам, все еще функционируют внутри города, но это означало только то, что фаэриммы будут еще более опасны и свирепы, чем обычно. По словам шадоварских разведчиков и прорицателей, на подземных уровнях руин все еще обитало около тридцати шипастых, и, если атака увенчается успехом, большинство из них будут убиты в своих собственных логовищах.

Впервые в жизни Вала пожалела, что не умеет писать. Она хотела бы изложить свои мысли сыну до того, как начнется работа клинком. Вала опустила волшебное крыло в сторону холмистого луга на западной окраине города и приземлилась на примятую траву перед шатром Эсканора. Принц ждал у входа, его медные глаза следили за каждым ее движением, пока она расстегивала нагрудник, чтобы снять ремни на крыльях. Его свита помощников и командиров тоже была там, хотя большинство, казалось, больше интересовалось тем, как он наблюдает за ней. Хотя Вала никогда не была особенно застенчивой, и тем более после того времени, что она провела среди эльфов, взгляд Эсканора заставил ее почувствовать себя неловко, чего никогда не вызывали даже голодные ухмылки ее собственных ваасанцев. Однако вместо того, чтобы отвернуться, она улыбнулась и игриво приподняла бровь, поднимая тунику, чтобы расстегнуть пряжки на груди.