Воины Бури - Стэн Николс

Внизу, в городе, тем временем протекала какая-то религиозная церемония. Ее эпицентром являлся магический гейзер. Фигуры вырисовывались на фоне странного свечения. Люди вокруг гейзера взялись за руки, их одеяния колыхались на ветру. Сзади, озаренный мягким сиянием, виднелся храм.

Страйк был недоволен.

— Оборона ворот представляла собой жалкое зрелище, — сокрушался он. — Мы потеряли семнадцать солдат. А сколько погибло Поли, одни боги знают. Не говоря уже о раненых. Этого не должно было случиться.

— Эти люди не бойцы, — отвечала Коилла. — Военных в городе, вероятно, не более десяти процентов. Воевать для горожан — неестественное состояние, поэтому они и неумелы. Их нельзя за это винить.

— Я и не виню их. Я просто хочу сказать, что для любого дела нужны подходящие инструменты. Невозможно резать масло дубинкой.

— У них свои мечты, свои видения.

Сказав это, Коилла прикусила язык: пожалуй, в разговоре со Страйком это было не самое подходящее слово. Но он никак не отреагировал.

— Похоже, все остальное для них ничего не значит, — закончила Коилла.

— Им следует усвоить, что за мечты надо сражаться. — Страйк опять посмотрел на армию. — Если еще не поздно.

— Так как будем вылезать из этой заварухи? Можно просто выбраться из города и пуститься наутек. У нас получится.

— Без звезды? И оставив людей на произвол судьбы?

— Разве это наша проблема? Они были гостеприимны с нами, Страйк.

Он вздохнул:

— Второй вариант — разделить их судьбу и попытаться организовать оборону.

— По всему городу надо расставить оркские посты, — предложила Коилла. — Может быть, разделить наш отряд на пять-шесть подразделений, каждое под командованием наших офицеров.

Страйк кивнул.

— Тебе придется убедить Реллстона в целесообразности наших действий, — добавила она.

— Он, может, и твердолобый, но все же, надеюсь, не дурак. Если в нем есть хоть какая-то военная жилка, он поймет необходимость подобных мер.

— К тому же мы спасли его. Должно же это что-то значить.

— Может быть. Но он ведь человек!

— Мне нравится Криста, — призналась Коилла. — А я такое не часто говорю о людях. Нам попадались и гораздо худшие представители их расы. Посмотри-ка, что там происходит!

— Ну и каша, — воскликнул Страйк. И помотал головой: — Угодить в осаду!.. Нет, такого мы не планировали.

— А разве у нас был план! Послушай, надо находить союзников там, где это возможно. Если мы и блокированы здесь, то, по крайней мере, блокированы вместе со звездой.

— Откуда ты знаешь? Мы ее не видели. — Страйк ставшим уже привычным, почти инстинктивным движением потянулся к поясному мешку.

— Я лично поверила Катзу. И храм они возводят не просто так, а для того, чтобы что-то внутри хранилось.

— С тех пор, как здесь был Катз, они могли перевезти звезду в другое место.

— Если мы не возьмем на себя труд выяснить, то так никогда и не узнаем, здесь она или нет.

— А как мы станем выяснять? Войдем в храм и спросим: «А нет ли у вас тут случайно звезды?»

— Я прошу у тебя разрешения проникнуть туда и разузнать.

— Это рискованно.

— Да, конечно. Но вспомни, разве во всех наших делах за последнее время риск хоть что-нибудь значил?

— Ну ладно, — устало согласился Страйк. — Но только в подходящий момент и только чтобы разузнать. Для того, чтобы украсть ее, момент явно не подходящий.

— Явно, — сухо отозвалась Коилла. Позволив себе такую реакцию на то, что она сочла излишним замечанием, она умолкла.

Они опять принялись изучать вражескую армию.

За стенами Рафетвью, в самой широкой части долины, Кимбол Хоброу вместе с Мерси вышагивал между рядами своей армии. Люди выкрикивали им добрые пожелания.

— Провал первой атаки разочаровал меня, — признался дочери Хоброу, — однако хоть какой-то ущерб язычникам мы все-таки нанесли. В общем и целом Бог был к нам милостив. Мы попали сюда раньше Блудницы.

— К тому же внутри Росомахи. Бог отдал их в руки нашего правосудия, папа.

— Его правосудия, Мерси. И именно по Его воле мы выдираем этот сорняк из Его земли. Когда мы сожжем Рафетвью, это будет лишь первое знамение. Пусть вся земля знает, что праведные начали свой поход. И пусть тогда нелюди остерегаются.

Мерси восторженно захлопала в ладоши. Она радовалась описанной папашей перспективе, как дитя.

— Если понадобится, мы построим осадные машины. Так или иначе, мы туда прорвемся!

Они приблизились к группе хранителей, наказывающих преступника. При виде Хоброу и его дочери они расступились. Виновный лежал, растянутый на раме, привязанный к ней веревками, лицом вниз. Его голая спина была вся в красных рубцах.

— В чем преступление этого человека? — обратился Хоброу к хранителю с хлыстом.

— Трусость, господин. Во время битвы он бежал.

— В таком случае ему повезло, что он остался в живых. — Для пущей выразительности Хоброу повысил голос: — Слушайте как следует! Та же участь ожидает всякого, кто бросит вызов Божьей воле! Продолжайте наказание.

Хранитель возобновил порку. Мерси задержалась, чтобы посмотреть. Папочка не стал отказывать ей в этом удовольствии.

Чем больше Страйк изучал оборону города, тем к более печальным выводам приходил.

Он шагал по улицам Рафетвью вместе с главнокомандующим Реллстоном. Мерзкий характер этого человека ничуть не изменился, но, по крайней мере, теперь он дружелюбно вел себя с орками, работавшими на укреплениях. И Страйк отметил про себя, что испытывает к этому человеку некоторое восхищение — в той мере, в какой он вообще мог восхищаться людьми. Главнокомандующий и капитан обсуждали военные вопросы с глазу на глаз.

Страйка шокировало, что оценка Коиллы насчет численности военных в городе оказалась даже преувеличенной. Опытные бойцы составляли здесь абсолютно ничтожное меньшинство.

Страйк и Реллстон приблизились к группе горожан, человек примерно в двадцать-тридцать. Те практиковались в приемах рукопашного боя. Их тренировал солдат. Потребовалось не больше минуты, чтобы понять, что новобранцы в лучшем случае не готовы. А по правде говоря, от них и вовсе не будет никакого толку.

— Видишь, с чем приходится работать? — посетовал Реллстон.

— Мы это поняли, как только сюда попали. Кроме твоей команды, нет никого, способного сражаться. Как это получилось?

— Так с самого начала было. Наследие основателя города. Когда колонию создавали, решили, что она будет жить, исходя из принципов гармонии. С этим соглашались даже те из нас, кто ведет воинский образ жизни. Но теперь времена переменились. Трудно было всегда, но в последнее время стало еще и опасно. Наша армия не способна противостоять реальной угрозе. К тому же очень много ресурсов уходит на новый храм: деньги, человеческий труд — все идет туда. Боюсь, теперь мы за это заплатим.