Сторан - Роман Галкин

было бесполезно – и уговоры, и попытки ментального внушения.

Ваак ехидно усмехнулся.

– Он не понимает, зачем колотить землю, – заступился я за летуна. – Вот если бы тут был древ, или какой змей покрупнее, Мизгирь грохнул бы его грузом, не спрашивая разрешения.

– Предлагаешь сбегать в лес и поймать ему древа? – продолжил усмехаться кузнец.

– Зачем? Он сам его поймает. Мы как раз идем на охоту. Не желаешь присоединиться? Или хотя бы груз одолжишь для испытаний?

– Я не охотник, – решил было отказаться Ваак, но тут, судя по прищурившемуся левому глазу, его посетила какая-то мысль. – Но одолжить груз, пожалуй, могу в обмен на пару-тройку взрослых древов. И сам пойду с вами. Надо же посмотреть, как лучше изготовить оружие для, ха-ха, хвоста, если вдруг твой звереныш сумеет им воспользоваться.

Если бы стор знал, как долго придется ему искать свой драгоценный груз среди густых лесных зарослей…

Мизгирь так и нес квадратную гирю на хвосте всю дорогу до леса.

– Может забрать у него груз, – предложил кузнец, волнуясь за свою вещь.

– Пусть привыкает, – отмахнулся я, делая вид, что не понял сути переживаний.

Летун спокойно семенил мимо любопытных глаз слизня, висящих над кустом у края втягивающейся в лес широкой тропы, но, миновав опушку и оказавшись под сенью высоченных деревьев, начал скрежетать челюстями и нервно попискивать. Хвост задрожал от напряжения. Зверь явно почуял дичь.

По опыту прошлой охоты, когда его сопровождал здоровяк Ваал, Мизгирь изображал из себя лишь ищейку. Подбежав к низко свисающей толстой ветке, он еще яростнее заскрежетал и указал в листву хоботом. Надо же как быстро местные стахи привыкают к халяве!

– Нет, дорогой, – похлопал я восьмилапого по спине, – охоться самостоятельно. Теперь ты вооружен и можешь легко сделать из древа отбивную.

Объяснив питомцу политику охоты, с демонстративно-равнодушным видом отошел к наблюдающему за ситуацией кузнецу.

Летун подбежал следом, вызвав очередную ехидную ухмылку у Ваака, и начал сигнализировать о своем непонимании всеми доступными способами.

– Вот, – с раздражением пришлось взяться за хвост пониже груза и с силой несколько раз ударить гирей себя по левым ладоням. – Вот так. Вот так. Понял?

Пискнув, халявщик еще какое-то время гонял по короне глаз раздраженный огонек, затем сорвался с места и, подлетев к ветке, резко выхватил хоботом из листвы длинное зеленое тело.

Ого! Да это не древ. Это какая-то более крупная порода. Экземпляр не менее метра.

Пиявка продолжала настырно держаться присоской за ветку. Мизгирь в азарте тянул жертву, вспахивая лапами землю. Наконец изогнул хвост и тюкнул грузом по змею. Вероятно сообразив, что груз не шип, и просто так проткнуть пиявку не получится, летун размахнулся как следует, намереваясь припечатать со всего маху…

Я смущенно кашлянул, видя, как сорвавшаяся с хвоста гиря, будто выпущенный из пращи камень, сбивая листву и мелкие ветки, улетела в непролазные заросли. Судя по покрасневшему лицу кузнеца, он в этот момент очень страдал от незнания простых и понятных земных русских матерных слов. Кстати, за все время пребывания в этом мире, единственное ругательство какое слышал – это «самка чика». Может, сейчас услышу что-нибудь новенькое?

И тут присоска с громким чмоканьем оторвалась от дерева, и Мизгирь, хлестнув за себя хоботом с освободившейся пиявкой, полетел кубарем, смешно растопырив лапы, но продолжая цепко удерживать хвост дичи.

Грянувшись всем телом оземь, змей на пару секунд замер. Вряд ли какой земной ползучий гад выживет, если его взять за хвост и с размаху приложить о землю. Поэтому я искренне удивился, увидев, как размякшее было тело сократилось, подтянув все еще барахтающегося на спине летуна, присоска развернулась в сторону врага, и из нее выступили отливающие металлом челюсти. В тот же миг в самый центр присоски вонзился дротик, откинув ее назад и пригвоздив к земле. Дело довершил с чавканьем воткнувшийся ниже присоски топорик.

Мое тело отреагировало подсознательно, будто бы подчинившись некоему наработанному рефлексу. На лицо результат хоть и упорных, но все же довольно непродолжительных тренировок, которые проводили со мной отец и друзья.

– Ку-куда улетел мой груз? – прервал мои размышления Ваак.

– Туда, – ткнул я рукой, понимая, что кузнец и сам прекрасно видел. – Вероятно, Мизгирь увидел там еще одного змея и решил оглушить, пока не разделается с этим.

– Там еще один змей?

– Был, – смущенно опустились мои глаза. – Мизгирь еще не очень метко метает грузы. Мало, понимаешь ли, практики… Эй, Ваак, погоди. Я помогу тебе искать. Или, если хочешь, поищи пока сам, а мы поохотимся. Надо же наловить тебе древов.

Однако не так-то много древов обнаружилось близ опушки. Не менее чем получасовое рысканье летуна меж деревьев увенчалось только одним мелким экземпляром. Возможно, это объяснялось присутствующим здесь более крупным змеем. А может, позавчера Ваалу с Мизгирем просто повезло наловить столько дичи вблизи селения.

Древа скормил питомцу, решив, что крупный змей подойдет в качестве обещанной награды кузнецу, все еще блуждавшему меж зарослей в поисках пропажи и обзывавшему себя глупой самкой чика. Кстати, надо все же помочь ему найти груз. Неужели Мизгирь так далеко зашвырнул эту железяку?

– Ну что, дружище, – похлопал я по гладкому панцирю. – Может, покажешь, куда зафинтилил гирю?

Дружище ничего не понял, но радостно сигнализировал о готовности как-нибудь развлечься.

Я взял его кончик хвоста и обхватил согнутым пальцем, изображая из кулака висящий груз.

– Понимаешь? Чего мигаешь? Ищи давай!

Мизгирь устремился в том направлении, куда улетела сорвавшаяся гиря. Я последовал за ним. По пути наткнулся на выползающего задом из-под колючего куста Ваака и позвал его с собой.

– Я уже здесь все обшарил, – пожаловался тот.

– Неужели эта гирька такая дорогая?

– Конечно дорогая. Если закажу толстому Гоату новую, то придется целый год бесплатно выполнять его заказы.

– Хочешь сказать, если закажу тебе шар такого веса на хвост летуну, то буду год снабжать тебя свежим мясом?

– При чем тут дурацкий шар для твоего дурацкого летуна? Дешево он тебе, конечно, не обойдется, но его я сделаю сам. А мерный груз я сам сделать не смогу. А сколько цен на него накрутит толстяк, известно лишь создателям.

Спросить, почему кузнец не может сделать гирю сам, я не успел, ибо отвлек Мизгирь, остановившийся под стволом огромного дерева.

– Тьфу, стоило переться сюда, чтобы полюбоваться на эту падаль? – раздраженно сплюнул Ваак.

Летун стоял над неестественно сложенным вдвое слизняком и брезгливо попискивая, указывал на него хоботом.

Я внимательно осмотрел дохлятину. Тело слизня было будто перекушено надвое, из разодранной плоти сочилась мутная жижа. Подняв взгляд на ветку, почти касающуюся моей головы, я увидел,