Коробка Наказаний - Крис Гофман

надо мной. Порой кажется, что Тимур настоящий прирожденный садист, ему скучно когда все хорошо. Потребности темной души нуждаются в мучениях и страданиях кого-либо, без этого мужчина не чувствует себя реализованным и сытым.

Палач. Так бы я его назвала.

Не зря его бывшая девушка Юля лечилась у психиатра после отношений, а побои, которые нанес ей Тимур — довели до больницы. Мы общались с ней после расставания с Тимом, и я убедилась, что выбор не строить планов на будущее с этим мужчиной — верный.

Причина побоев была банальной, Юлия отправилась на день рождения брата и задержалась, забыв предупредить об этом бывшего. Опоздав всего на три часа, и, вернувшись абсолютно трезвой и вменяемой, она получила от Тимура выговор и предупреждение, что так себя вести не годится его девушке. Пара пришла к договоренности, что отныне Юля будет предупреждать если где-либо задержится, после чего они спокойно занялись любовью и легли спать. Однако, спустя три часа, во время того как Юля давно уже видела седьмые сны, Тим разбудил ее, вытянув с постели за волосы и отпинал так, что девушке пришлось обратиться в скорую.

Конечно же, после этого инцидента пара рассталась, однако психологические последствия от отношений девушка разгребала еще долго. Заявление в полицию, которое она написала на Тимура, предварительно сняв официально побои, ей вернули, об этом побеспокоился богатый отец мужчины, отмазав его по всем фронтам.

И вот сейчас я. Точно так же как и Юля, одна в квартире с бывшем и знаю, что он дико на меня зол. Ситуация патовая, еще немного и скорая может понадобится уже мне.

Тимур тянет за волосы с особым остервенением и ставит меня на колени, знаю, что он не остановится и будет измываться. Хочется расплакаться, но я держусь. Мои слезы его только больше раззадорят. Проверено не раз.

Берет в руку свой член и начинает надрачивать его перед моим лицом, становится противно. Не испытываю ничего кроме омерзения. Как я могла питать чувства к этому человеку? Он натуральное животное, без души и сердца.

— Открывай ротик и пососи мне, детка, — настойчиво предлагает и членом шлепает по моему лицу. — Ну, давай же.

— Тимур, пожалуйста, я не хочу, — голос дрожит. — Я не готова сейчас заниматься подобным.

— Не ломайся, малышка, я очень хочу кончить, — продолжает рукой поступательные движения, чувствую, что от волнения вперемежку с отвращением — меня сейчас вырвет.

Тимур не останавливается и начинает водить влажной набухшей головкой по губам, еще немного и он заставит меня сосать.

— Открывай рот, я хочу протолкнуть свой член в твою глотку, покажешь мне, котеночек, как Властный научил тебя сосать. Тебе же нравилось, да? Обслуживать его хуй. Признайся. Нравилось? — опускается и хватает меня за подбородок. Сильно сжимает рукой, от чего я вскрикиваю, очевидно, завтра на месте захвата образуются синяки.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, прекрати! — визгливо прошу.

— Ненавижу, когда ты строишь из себя ту, кем не являешься. Плохая девка! — снова отвешивает мне пощечину.

Я не собиралась плакать, но слезы непроизвольно катятся по щекам. Он не остановится. Я знаю. Не угомонится, пока не получит свое. А сейчас его цель глубокий минет и унижение моего достоинства.

— Давай прекращай отыгрывать пьесу и открывай пошире рот. Мой член соскучился по нему и хочет разрядки, — зло шипит Тимур и отпускает мое лицо. — Быстро!

Ситуация, в которой я нахожусь безвыходная и я сама ее создала для себя. От осознания этого еще ужаснее и больнее.

— Отпусти мои волосы, мне больно, — прошу его нарочито ровным голосом. Не хочу показывать паники, — мне неудобно, когда ты меня держишь, хочу приласкать тебя, — продолжаю упрашивать.

— Ладно, — произносит Тимур и выпускает мои волосы. Затем отходит к столу и берет стакан с виски. Залпом его осушает и возвращается. К этому моменту я уже поднимаюсь с пола и готова дать отпор.

— Ну что, малыш, — с ехидным лицом смотрит на меня. Вижу, что мужчина уже достаточно пьян. — Приступим? — берет в руку член и болтает им.

— Конечно, — приближаюсь к нему и со всего размаха даю коленом в пах. От неожиданности он начинает буквально орать. Понимаю, что ему дико больно, вот так, прямо по незащищённому прибору получить с ноги, но мне не жаль Тимура. Заслужил.

Ни секунды не медля я направляюсь к двери, трясущимися руками открываю замок и под аккомпанемент его матов в спину пулей выбегаю из квартиры.

В голове только одна мысль, только не домой… только не домой. Вызываю дрожащим голосом такси и диктую адрес Властного…

Глава 18. Алина

В ожидании автомобиля стою у подъезда и трясусь, ноги дрожат настолько, что еле держат. Страшно… что стоит Тимуру выскочить из квартиры и догнать меня? Такое бывало не раз, когда я вырывалась из его рук, а он нагонял и за волосы оттаскивал меня обратно в свое жилище, чтобы продолжать учить жизни и наносить побои.

Какой же я была идиоткой. Наивной овцой. Считала, что любит меня, поэтому ревнует и желает такими путями выбить из меня дурь и научить строить достойные отношения. Дура безмозглая, как можно было так себя не любить? Не понимаю.

К счастью, такси приезжает быстро и я, сидя в машине, наконец-то выдыхаю, чувствую себя в относительной безопасности. Главное, что унесла ноги от подлеца, остальное второстепенно.

В голове импульсом бьет информация о том, что мать меня продавала. Даже в страшном сне я не могла предположить, что она опустится до такого. Сделает меня живым товаром. Впрочем, почему я виню только ее? И отец в этом участвовал, прикидываясь не осведомленным, и Мирон, когда продолжал ставить беспечно ставки, не задумываясь, кто заплатит по счетам. Да и зачем ему размышлять о такой ерунде? Есть же дуреха Алина, она придет и отработает. Пожалеет и войдет в положение.

Я настолько зла, кажется, готова придушить собственными руками брата, а родителей послать куда подальше. Впервые в жизни, я не хочу им угодить или показаться хорошенькой, найти объяснение их мерзким поступкам. Презираю. И, как только доберусь до дома, первым делом