Молния в рукаве - Сергей Самаров

– Да. Я ее до подъезда только что проводил. Постояли, поговорили, потом она домой пошла.

– Илья Константинович, вы не будете возражать, если я возьму с собой Александра? Он, возможно, последний, исключая убийцу, кто видел девочку живой, поэтому может оказаться ценным свидетелем.

– Конечно-конечно, пусть сходит. Я тоже сейчас подойду. Сто сорок седьмой дом?

– Да.

Тропинин посмотрел на часы.

– Примерно в это время мне обычно звонит Надежда. Я передам ей вашу просьбу. А дальше она пусть сама решает. И еще, Тимофей Сергеевич, не забывайте, что для меня, дзёнина школы ниндзюцу, очень важно самому задержать этого убийцу, если он прикрывается нашим названием. Вы сможете держать меня в курсе дела?

– Постараюсь, – пообещал я.

Мне почему-то хотелось верить этому человеку. Он мне нравился. Я стараюсь не подводить таких людей.

Естественно, я не пожелал оставить верного «Джимни» в чужом дворе, хотя идти было недалеко. Рядом с моей машиной на небольшой парковке стоял «Мерседес» Пирогова. Так близко, что хоть через багажник за руль забирайся, чтобы этого «мерина» дверцей не задеть. Но я постарался и не зацепил. Я умею передвигаться аккуратно.

Пирогова в машине не было. Я этому даже обрадовался. Не придется отвечать на его вопросы, мол, а куда это вы да зачем? Я был очень зол и мог бы даже круто нахамить Пирогову.

Меня жутко разозлило убийство девочки. Если этот негодяй охотится даже на детей, то следует как можно быстрее уничтожать его. Или хотя бы просто обезвредить.

А разобраться с ним окончательно можно и на зоне. По подсказке начальника, не просто так именуемого хозяином, там многие жизни лишаются. А такого зэки приговорят даже без наводки. Я предполагаю, что это еще и педофил. Он умрет обязательно, мучительно и не сразу.

Я не испытывал никакой жалости к этому ублюдку, хотя в бытность свою на Северном Кавказе порой щадил откровенных бандитов и даже однажды схлопотал по этому поводу выговор без занесения в личное дело. Я отпустил пленного – молодого парня, у которого, по его словам, умирала мать.

Начальство узнало и, разумеется, стало проверять. Оказалось, мать у этого парня умерла еще год назад. Он просто задурил меня. Не плакал, как некоторые пленные, не вымаливал пощаду, но смотрел с такой тоской в глазах, что я не выдержал и спросил, что его беспокоит.

Парень ничего не просил, только сказал, что мать умирает, а он у нее один остался. Ее и похоронить будет некому. Так вот он объяснил ситуацию. Оказался тонким психологом. Просчитал свои действия, мой характер и отработал на «отлично». Я его отпустил.

Через две недели этого умника все равно убили. Когда он уже в другой банде находился. Может, и сам успел в кого-то пулю выпустить.

Александр показывал мне, где ехать. Да, как я и предполагал, это был как раз тот двор, через который и предлагал мне проскочить Тропинин, чтобы срезать путь.

– Второй подъезд.

Дверь была распахнута настежь. Мне не пришлось искать кого-то, кто открыл бы кодовый замок. На крыльце стояло несколько человек, явно здешних жильцов, и хмуро смотрели на нас. Но расспрашивать их не было никакого смысла. Они знали, вероятно, еще меньше, чем мы.

В дверях подъезда я оглянулся на звук полицейской сирены. Сотрудники оперативной следственной бригады не могли так быстро добраться сюда. Это был «УАЗ». Видимо, подъехали патрульные из райотдела. Обычно они тоже бывают на месте преступления. Могут хотя бы соседей опросить, поискать свидетелей.

На пятый этаж мы с Александром поднимались не в лифте, который еще не заработал, а пешком, шагая через две ступеньки. Хотя торопливость наша была уже запоздалой. Спешить следовало бы раньше, когда имелась возможность предотвратить преступление. У нас ее изначально не было, хотя Александр думал иначе.

Он остановился на лестничной площадке пятого этажа и сказал:

– Если бы папа меня не торопил, то я бы еще с ней разговаривал. Тогда она, может быть, и жива осталась.

– Отца винишь? – строго спросил я.

– Себя, – таким же тоном ответил Александр.

В квартире, дверь в которую была раскрыта, толпились люди. Это были соседи и три офицера полиции. Двое в сигнальных жилетах ДПС. Третий без такового.

Я увидел тело девочки, лежащее рядом с офисным креслом. Оно стояло перед столом, на котором едва слышно гудел системный блок компьютера. Монитор был уже черным – перешел в спящий режим. Но до приезда следственной бригады я не стал смотреть, чем с такой отдачей занималась девочка, что даже не услышала, как кто-то открыл дверь, вошел в квартиру, потом – в ее комнату и подобрался к ней вплотную.

Александр хотел было протиснуться ближе, но я удержал его, жестко сжав костлявое, но сильное плечо.

– Нельзя. Можешь какой-то след уничтожить.

Потом я повернулся к офицеру без сигнального жилета и сказал ему еще более строго, чем разговаривал с мальчиком, может быть, даже тем самым тоном, которым делают выговоры:

– Товарищ капитан, удалите, пожалуйста, всех посторонних с места преступления. Иначе они следы уничтожат.

– Да-да, – согласился капитан и тут же вознамерился вывести из квартиры нас с Александром.

Он ухватил меня под локти и откровенно принялся выталкивать вон.

Мне пришлось упереться, показать удостоверение частного детектива и объяснить резко и конкретно:

– Меня вызвала сюда капитан Радимова из городского уголовного розыска. Она ведет это дело. Третье аналогичное убийство за четыре дня. Лапы не уберешь, будет и четвертое. Дежурная следственная бригада уже выехала и вот-вот прибудет. Мальчик – важный свидетель. Я доставил его сюда для дачи показаний. А ты вообще только мешать людям умеешь или еще на что-то толковое способен?

Капитан ГИБДД наконец-то сообразил, что надо делать. Он кивнул своим сослуживцам, и они быстро вывели на лестничную площадку всех соседей.

Как раз к тому моменту, когда поднялись на этаж патрульные из «УАЗа». Эти свое дело знали лучше, чем гаишники. Они разогнали соседей по квартирам, пообещав вскоре навестить их для опроса. Меня патрульные, видимо, помнили по каким-то прежним делам, потому даже не поинтересовались, кто я такой и что здесь делаю.

Никто не помешал нам с Александром удалиться на кухню, чтобы поговорить, хотя и без чая.

– Как девочку звали?

– Нюша. Вообще-то она Анна. На два класса младше меня училась.

– А фамилия?

– Строганова.

– Она сегодня у тебя в гостях была? – Я перешел с ним на «ты».

Александр некоторое время колебался, потом все же решил, что сейчас его показания очень важны, и ответил:

– Да. Приходила в гости. Мы с ней дружим.