Сирийский эшафот - Александр Тамоников

– Готово, командир, – вскоре протянул трубку Евгений.

После пары запросов в трубке послышался незнакомый мужской голос:

– «Юнкер», «Пеликан» на связи.

– «Пеликан»? – переспросил Андреев. – Но я запрашивал «Колибри».

– «Юнкер», «Колибри» пока не вернулся.

«Черт! – выругался про себя капитан. Он надеялся, что Суслов вернется на базу вовремя. А главное – целым и невредимым. Но тот, несмотря на позднее время, до места все еще не добрался. – Черт… лучше бы я взял его с собой…»

Собравшись, он доложил:

– «Пеликан», группа «Юнкера» вышла в заданную точку и подобрала позиции. К работе готовы.

– Все в норме?

– Да.

– Что насчет эвакуации?

– Для посадки «вертушек» возле города имеются две пригодные площадки. Одна с юга – у верхней оконечности длинного оврага, вторая – в пятистах метрах восточнее городской окраины. Как поняли?

– Понял тебя. В самом городе «летуны» присесть не сумеют?

– Это был бы наилучший вариант, но, исходя из полученной информации, городская площадь маловата.

– Каковы ее размеры?

– Метров тридцать на пятьдесят – более точно сказать не могу. Свяжись с «летунами», пусть они глянут аэрофотоснимки и определят возможность посадки сами.

– Хорошо, так и сделаем.

– Только предупредите нас заранее о выбранном месте.

– Да-да, «Юнкер», сделаем.

– Частота работы «вертушек» прежняя?

– Прежняя. При подходе они сами выйдут на связь.

– Понял.

– Все. Удачи…

Отключив станцию, Павел на минуту задумался. Пропажа Суслова еще не означала его гибели. Мало ли, что могло случиться по дороге до местечка, где расположился сирийский батальон. Может быть, сломалась одна из машин. Или, нарвавшись на чужаков, изменили маршрут…

– Вспомнил, – прошептал он, отдавая Женьке трубку.

– О чем вспомнил? – не понял тот.

– Вспомнил, чей это был голос.

– И чей же?

– Командира авиагруппы Орлова. Мы знакомы поверхностно.

– Я пару раз с ним пересекался – вроде нормальный мужик.

– Нормальный. Все, Женя, отбой. Нам спать осталось – хомяк наплакал…

Покончив с последним делом, группа улеглась спать. Подъем капитан назначил на четыре утра…

Сирия, российская авиабаза Хмеймим – город Джадин Наше время

После получения сигнала о готовности усиленной группы Андреева к работе подполковник Орлов немедленно связался с Москвой и слово в слово повторил руководству данное сообщение.

Затем он позвонил генералу Грубанову и, извинившись за беспокойство (время было позднее), попросил о встрече. Тот уже намеревался спать и пригласил его в свой жилой модуль.

Явившись к командиру базы, Геннадий Орлов доложил о недавнем разговоре с Андреевым и попросил разрешения подготовить к восьми часам утра вылет звена вертолетов. Конкретно, один транспортный «Ми-17» и два «Ми-24». Кроме того, он передал данные о двух площадках вне города Джадин и поделился сомнениями по поводу третьей – на центральной площади.

– Давай решим так, – прогудел генерал, – экипажам все равно необходимо перед вылетом отдохнуть и выспаться, поэтому сейчас их трогать не будем. Сейчас ты просто выберешь подходящих пилотов, забежишь к ним и предупредишь о завтрашнем задании.

– Понял. Во сколько для них подъем?

– Думаю, шесть утра – в самый раз. После завтрака техники отправятся на аэродром готовить машины, а с летчиками мы посовещаемся в классе предполетной подготовки. Там и решим по поводу площадок.

– Ясно, товарищ генерал.

– А ты к этому времени, раз уж Миша Суслов временно отсутствует, подготовь свежие аэрофотоснимки Джадина и его окрестностей…

Спать в эту ночь пришлось мало – в половине шестого Орлов уже был на ногах. Умывшись и накинув «тропическую» форму, он позвонил начальнику секретной части и приказал через пятнадцать минут быть на рабочем месте. После чего выпил стакан сладкого чая и побежал в штаб…

В «секретке» он выбрал полтора десятка свежих и самых качественных снимков с изображением города Джадин и его ближайших окрестностей. Часть снимков была выполнена из космоса, часть – с высотного самолета-разведчика. Разрешение было настолько высоким, что на улицах и на расположенных вокруг города полях легко угадывались люди. Внизу под каждой фотографией была нанесена масштабная шкала с делениями по пять метров.

Жизнь на аэродроме российской авиабазы Хмеймим не угасала даже глубокой ночью. Одни технические расчеты встречали возвращавшиеся с заданий самолеты. Другие готовили к вылетам следующие. Чуть на отшибе кипела работа по ремонту и регламенту в ТЭЧ – технико-эксплуатационной части. По рулежным дорожкам между складом ГСМ и стоянками сновали автозаправщики и «масленки». На стоянках гудели АПА – мощные генераторы для запуска авиадвигателей. Вооруженцы на своих спецмашинах подвозили к самолетам бомбы, ракеты и снаряды к авиапушкам.

Вертолеты по ночам летали реже, ибо их стихия – предельно малая высота, на которой удерживать машину гораздо труднее. Тут тебе и сложный рельеф местности, и высокие деревья, и искусственные препятствия в виде линий электропередач, нефтяных вышек, радиомачт, заводских труб и столбов. Даже птицы, в основном предпочитающие носиться на той же высоте, являются в таких полетах серьезной угрозой. Одним словом, с такими «сюрпризами» лучше иметь дело днем и при хорошей видимости.

Тем не менее, в шесть тридцать закипела работа и на вертолетной стоянке. Сначала появился ДСП – дежурный по стоянке подразделения. За ним подтянулись инженеры и техники. С трех вертолетов стянули чехлы, затем откинули капоты…

Примерно в это же время позавтракавшие в столовой экипажи собрались в классе предполетной подготовки. Здесь их уже ждали командиры и начальники служб: командир базы генерал Грубанов, начальник штаба полковник Королев, командир авиагруппы подполковник Орлов, начальник штурманской службы подполковник Бижко, старший инженер подполковник Круглый, начальник метеослужбы капитан Белов и командир вертолетной эскадрильи подполковник Лаврешин.

Помещение класса было большим и просторным – перед трудной и масштабной работой авиаторов в нем одновременно умещался личный состав двух эскадрилий. Все стены пестрели цветными плакатами, схемами, картами и разнообразным справочным материалом.

Руководство восседало в «президиуме» и негромко обсуждало предстоящую эвакуацию усиленной группы. Штурман Бижко заканчивал писать на доске данные по маршруту «авиабаза Хмеймим – Джадин». Орлов раскладывал на столе добытые в «секретке» фотографии. Метеоролог Белов склонился над свежей синоптической картой и анализировал фактическую погоду в районе аэродрома.