Границы человечного - Анна Шульгина

Он молчал, лишь размеренно поглаживал меня по плечам. Широкими и почти ленивыми жестами, от основания черепа по шее и потом к ключицам. Чуть шершавые ладони приятно согревали, расслабляя напряженные мышцы. Тишина ничуть не давила, а может, это казалось только мне. И говорить не хотелось, но надо, не сидеть же так всю ночь. Хотя, судя по всему, Алексея молчание тоже не напрягало.

Так много хотелось у него узнать, что брякнула совсем не то, что собиралась:

– Почему ты против, чтобы Юра работал у нас?

Из всех возможных и нужных вопросов выбрала этот. Столько надо прояснить, а меня снова куда-то не туда понесло…

Начало казаться, что он не ответит, пауза сильно затянулась, но Алексей чуть шевельнулся, устраиваясь удобнее, и тихо произнес:

– Если он этого действительно хочет, обязательно добьется. Если отступится, значит, это просто не его. Неважно, с чем связаны сложности, заниматься надо тем, к чему лежит душа.

Ответ я переваривала пару минут. И поняла, что старший Воропаев несколько сложнее, чем казалось сначала. Методы воспитания почти спартанские, но пока их результат мне нравился.

– А почему тогда практически ничего не рассказывал о паранормалах? Он же знает только самые основы и то больше на уровне городских легенд.

– Учитель всегда навязывает ученику свои взгляды, хотел, чтобы сын сам разобрался, что к чему и сделал выводы. Не повторял моих ошибок.

Ага, вот так и появляются проблемные подростки. Родители решили не давить авторитетом, зато то же самое запросто может сделать кто-то другой. И не факт, что он будет так же лояльно настроен по отношению к ребенку.

– Зря.

Он немного подумал и нехотя кивнул:

– Зря.

И мы снова замолчали. Если бы не сырое белье, с удовольствием просидела бы так хоть всю ночь, но ощущение дискомфорта заставило заерзать.

– Пришла в себя? – Дождавшись кивка, Алексей отодвинулся, отчего по согретой спине тут же пробежали мурашки. – Переодеться сама сможешь?

– Да. Подожди минутку, я сейчас.

Не оглядываясь, доковыляла к себе в комнату и почти рухнула на кровать. И от физической усталости, и от моральной.

А ведь он меня сегодня реально спас. Снова прокручивая произошедшее, поняла, что щадить меня никто не планировал – били сильно и прицельно. Такая магия запрещена даже среди нас, это слишком разрушительное оружие. Значит, кого-то реально приперло, если решили использовать такой наговор на сотруднике органов правопорядка. Хоть я в тот момент была и не при исполнении, зато паскудный характер всегда при мне, и теперь буду носом землю рыть, но докопаюсь до истины.

Решение придало сил, поэтому лежачую забастовку прекратила и, накинув толстый махровый халат, пошла навстречу неизбежному. В отношении Алексея я не питала иллюзий – его мягкость и спокойный тон были необходимы, чтобы привести в чувства, а теперь начнется совсем другой разговор. И вопрос, который нужно решить прямо сейчас – насколько я буду с ним откровенна?

Стопроцентного доверия не испытываю, но его у меня нет вообще ни к кому. Хотелось бы сначала узнать, с чем связано резкое потепление в отношении той, кого сам судил. В свои женские чары я верила, но не думаю, что в них дело. Значит, в чем-то другом, и неплохо бы понять, что ему нужно.

Алексей, пока меня не было, по-хозяйски расположился на кухне, успев приготовить чай. Как назло, именно такой, какой люблю – крепкий и сладкий. Поэтому перед тем, как начать расспрашивать, а то и банально скандалить, напиток пригубила, до сих пор немного морозило.

– Сможешь узнать того, кто с тобой это сделал? – Он сел напротив, и перед собой поставив чашку, но пить не стал, только крутил в ладонях.

– Узнать – нет. А почувствовать – да. Тот же, кто был и два дня назад. Но тогда осторожничали, пытались войти незаметно, сегодня били наотмашь, – мельком бросив взгляд на часы, удивилась – всего-то начало двенадцатого. По внутренним ощущениям уже глубокая ночь. – Что тебе от меня нужно?

Алексей поднял брови, видимо, пытаясь сообразить, какая муха меня укусила. Только что пила чай и делилась наболевшим, а тут резко сменила тему и начала допрос.

– Сейчас?

– И сейчас, и вообще.

– Сейчас – чтобы ты рассказала всё, что знаешь о нападении. Кто это может быть и почему.

– А вообще? – В ожидании ответа туже стянула пояс халата. Чего-то нервительно стало, прямо как первоклашке.

– А вообще – ты.

Я таки клацнула зубами о край чашки. Хорошо хоть не ошпарилась. Мысли хаотично заметались, и едва ли не впервые в жизни пропал дар речи. Хотелось бы думать, что это его «ты» относится к романтическому смыслу. Приятно, черт возьми, когда говорят такое, аж сердечко сразу заколотилось. С другой стороны, мало ли что именно он имел в виду, раздолье-то какое для вариаций. Сразу вспомнилось, как мы целовались в спальне, и часть вариантов отпала. Ну, или просто отодвинулась. Эх, не о том думаю, надо мозгами раскинуть, кто меня так невзлюбил, а не девичьим мечтам предаваться…

Алексей с прежним спокойствием, теперь казавшимся несколько обманчивым, ждал ответа. И поняв, что не дождется, потому что я продолжала замершим взглядом смотреть в чашку, пару раз щелкнул пальцами передо мной. Жест театральный, зато подействовало.

– Людмила сегодня не встречалась с матерью? – Все мысли, непосредственно не связанные с проблемой выживания, пришлось отодвинуть на дальний план. Если не пойму, кто так настойчиво желает вреда, никакие переживания эротического свойства волновать уже не будут. Причем, никогда.

Воропаев тихо, но выразительно хмыкнул перед тем, как ответить:

– Да, буквально на несколько минут. Думаешь, её рук дело?

В том и дело, что вряд ли, но убедиться не повредит. Потому что очень не хочется снова связываться с родней. Больно уж она у меня сильная, а главное – целеустремленная.

– Не уверена, но проверить надо, – чашку я отодвинула, все равно содержимое уже допила. – Куда ты их отправил?

– В надежное место, сидят под охраной.

– Да, кстати, глянь, какое мне письмо пришло, – на то, чтобы принести ноутбук, много времени не ушло, так что уже через пару минут показывала месседж от Варвары.

– Интересно… – Алексей задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. – Вы близкие подруги?

– В том и дело, что нет. Так, знакомые, но теплых чувств друг к другу не испытываем. Сама не понимаю, с чего ей было это отправлять.

– Разберемся, но не сегодня. Собирайся.

– Далеко?

– По дороге узнаешь.

Конечно, можно было бы попытаться возразить, набивая себе цену, но жить хочется, а оставаться здесь одной чревато. Спасибо, один раз уже приложили так, что до сих пор в ушах звенит, и это очень хорошо избавляет от женской придури. Да и, даже зная, что грядет нападение, полноценно защитить себя в таком состоянии не смогу. Потому ломаться не стала, быстренько оделась и закинула в объемную сумку смену белья и кое-что из ведьминского арсенала. И дома пару подарочков оставила, мало ли кто решит проверить, что хранится в лубяной избушке. Увы, тот, кто пытался ментально меня задавить, уже в курсе, что блока нет. А значит, в ближайшее время будет очень нескучно. Сразу с ностальгией припомнились годы тихой и незаметной жизни. Хоть бери и реально кого-то убивай, может, тогда получится магии лишиться?