Сын Красного корсара - Эмилио Сальгари

— Тогда мы догоним их.

— Тише, сеньор гасконец. Не надо слишком шутить с этим драгоценным аликанте, особенно в эти минуты. Нам придется прервать пьянку и спрятаться. Не знаю, как это получится с излишним вином в животе. Вместо того, чтобы протыкать испанцев, мы станем дырявить бочки.

— И вызовем наводнение.

— Верно, сеньор гасконец.

— Восхищен вашим благоразумием.

— Давайте помолчим и посмотрим, что будет.

Аркебузиры губернатора Сан-Доминго, казалось, совершенно позабыли главную цель своей экскурсии в винные погреба маркизы.

Слуги под руководством Марто достали большие кружки из-под бревен, на которых стояли огромные бочки, и поспешили наполнить их, а солдаты, вероятно, впервые оказавшиеся посреди такого изобилия, вылили их в свои внутренности, неистово поглощая, порто, аликанте, херес и мадеру.

Даже сержант, возглавлявший группу, схватил кружку и, сев на одно из бревен, принялся жадно глотать ее содержимое.

— Приятель, — проговорил дон Баррехо, который уже в течение нескольких мгновений дергался так, словно его телом овладел дьявол. — А мы что, будем сидеть как статуи на этом волшебном празднестве?

— Вы правы, сеньор гасконец, — ответил Мендоса. — Эти люди занимаются теперь только бочками, а так как нас-то за бочки не примешь, они, конечно, не станут к нам приставать.

— Вы продолжите пить аликанте, а я займусь какой-нибудь другой емкостью. Посмотрим, кому больше повезет.

— Мне, конечно.

— Ставлю дублон, что найду лучший напиток.

— Идет! — сказал Мендоса. — Этот-то я уж не проиграю.

Оба приятеля, которых уже связывала глубокая привязанность, готовились продолжить пьянку, но тут сдавленное ругательство их остановило.

Буттафуоко, наделенный тончайшим слухом и привыкший спать только одним глазом, сполз с бочки и тихо спросил:

— Что происходит? Почему вы погасили факел?

— Нас ищут испанцы, — ответил Менддоса.

— Они уже спустились?

— Да, но мне кажется, что они ищут скорее бочки, чем нас, — сказал гасконец. — Можете продолжать свой сон. Разве мы не на посту?

— Вы говорите, что сами готовитесь взять приступом бочки с хорошим вином.

— Только для того, чтобы прогнать скуку и согреться, сеньор Буттафуоко, — ответил Мендоса.

— Пока что оставьте в покое бочки, — распорядился буканьер. — Они очень опасны в такие моменты. К ним вы вернетесь попозже.

— Вот слова мудреца, капитан, — сказал хитрый лис-гасконец.

Буттафуоко подошел к дверному проему и долго всматривался.

— Маркиза их переиграла, — сказал он наконец. — Теперь мы спокойно можем ждать, пока эти солдаты напьются.

Пьянка аркебузиров губернатора Сан-Доминго продолжалась добрых полчаса, потом все ушли, в той или иной степени нетвердо держась на ногах, и подвалы снова стали тихими и мрачными.

— Теперь можно атаковать? — спросил Мендоса.

— Что? — спросил Буттафуоко.

— Нам? Бочки?

— Идите к черту!.. Я еще посплю.

— А мы будем стоять на страже! — ответил гасконец.

— Не вздумайте заснуть перед лицом врага.

— О!.. Никогда, сеньор.

И в то время как буканьер, полностью успокоенный, поскольку испанцев в подвалах больше не было видно, снова заснул, оба приятеля, не менее уверенные в том, что больше не подвергаются никакой опасности, возобновили свои стычки с винами маркизы де Монтелимар.

Спустя два часа Марто с помощью двух могучих негров откатили бочки, загораживающие проход, и предстали перед флибустьерами.

— Сеньоры, — сказал он, — моя хозяйка вас ждет. Вы свободны.

Граф, который уже проснулся и разговаривал с Буттафуоко, сидя возле зажженного немного подвыпившим Мендосой факела, резко вскочил и спросил с радостью:

— Значит, испанцы ушли?

— Да, сеньор граф.

— Как твоей хозяйке удалось избавиться от них?

— Об этом вам расскажет госпожа маркиза. Она ждет вас на чашку шоколада.

— Пойдем, Буттафуоко. Сегодня вечером я хочу подняться на борт фрегата. Мое отсутствие было слишком долгим.

— Если только полусотни позволят нам пройти… — ответил пессимистически настроенный буканьер.

— Мы их опрокинем, — сказал гасконец, трагически взмахнув рукой.

Следуя за неграми, они прошли по подвалам и поднялись во внутренний дворик, когда на небе появились первые проблески утренней зари.

Маркиза мирно сидела за столом в просторной галерее, наливая в чашки шоколад, а служанка подавала ей серебряные подносы, полные печенья и пирожных.

— Добрый день, граф! Добрый день, Буттафуоко! — весело сказала она. — Как ночь провели?

— Спали, маркиза, — ответил сеньор ди Вентимилья.

— Где?

— Между бочек, — ответил Буттафуоко.

— Что вы за люди!

— Эх, маркиза, мы привыкли спать где придется, — сказал граф. — Сколько ночей провел я на верхней палубе моего фрегата, закутавшись в собственный плащ!

— А сколько раз я спал в лесу, подставляя себя яростным ливням и неистовым ветрам! — добавил Буттафуоко. — Такова жизнь искателей приключений, сеньора. Ну, что? Убедились испанцы, что нас нет на вашей вилле?

— Потише, сеньор Буттафуоко, — сказала в ответ прекрасная андалусийка. — Они ушли, но сомневаюсь, что далеко.

— Они могут помешать мне? — спросил граф. — Фрегат ждет меня и, если будет находиться у мыса Тибурон, может навлечь на себя страшную бурю.

— Вы торопитесь покинуть меня? — печально спросила маркиза.

— Хотел бы оставаться здесь целыми неделями, и даже месяцами, сеньора, — с горячностью ответил граф. — К сожалению, у меня слишком много обязательств, и я должен защищать жизни двухсот моих людей.

— Ценю ваши доводы, граф, однако надеюсь, что мы не в последний раз встречаемся в Мексиканском заливе.

— Я буду самым счастливым из смертных в день, когда смогу вас снова увидеть, маркиза, — серьезно ответил граф. — Я должен вам, и этот долг остается за мной, я его никогда не забуду… Вы слышите, сеньора? Никогда!

— Вы проводите меня до мыса Тибурон; там у меня на пляже есть маленький павильон.

— Сопровождать вас! — удивленно вскрикнул граф.

— Это необходимо, если вы хотите миновать полусотни и спасти свой корабль.

— Что такое вы говорите, маркиза?

— От командующего полусотнями я узнала, что местонахождение вашего фрегата известно. Губернатор уже отдал приказ готовиться внезапно захватить корабль, если это будет возможно.