Сердце шипов - Мерседес Лэки

Как раз в этот момент вернулся Ли со свежей водой в тазу – он вышел из гардеробной моей мамы. Кивнув в знак благодарности, Виридити опустил голову и принялся пить – у него это вышло довольно изящно. На его крошечной бородке остались капельки, похожие на хрустальные бусинки.

– Не откажите в любезности, – проговорил он тем же мелодичным, хрипловатым голосом, – угостить меня парочкой клубничных пирожных, которые, как я почуял, пекутся на кухне?

Мама была слишком занята Авророй, которую обнимала, бормоча ей что-то в слезах. А папа опустился на одно колено – и, конечно же, его примеру последовали все присутствующие, ведь когда король преклоняет колени, остальные тем более не должны стоять.

– Сэр Единорог, – произнес он торжественно. – Вы спасли мою дочь. Все в королевстве, что бы вы только ни пожелали, кроме моей семьи, будет вашим.

Виридити негромко рассмеялся.

– Клубничные пирожные меня вполне устроят. И еще водички.

Ли чуть не запутался в ногах, рванув к лестнице еще до того, как папа успел приказать ему спуститься на кухню. В итоге таз забрала и вернула вновь полным Анна, глядевшая на единорога такими большими и круглыми глазами, что они занимали чуть ли не половину ее лица. Я даже не заметила ни Анну, ни Элль, а они были рядом. И Джайлз, и Роб, и Нат, вся Свита Авроры были рядом и делали все, что могли. Элль принесла еще воды, Анна укрыла Виридити своей лучшей шалью, Гил, Роб и Нат не подпускали людей к прекрасному созданию, чтобы тот не почувствовал себя в опасности. И я так ими гордилась! И Брианна тоже, ведь увидев, что мы, Свита, держим все под контролем, она спокойно удалилась.

Поскольку у Виридити не было рук, все присутствующие соперничали за возможность покормить его пирожным. Я разрывалась между восхищением и весельем, разбавленными щедрой долей усталости. Но я не собиралась уходить, пока единорог не решит, что ему пора вернуться в лес. Не считая пути через дворец и город, единственным его выходом была моя дверь в дереве. И, если уж начистоту, когда я опустошила все свои запасы сил ради единорога, я почувствовала себя абсолютно пустой. И если мне придется открывать ту дверь… что ж, я не смогу.

Однако чем больше мы сидели в детской, успокоенные и окруженные радостью, тем быстрее ко мне возвращались силы. И я вспомнила, чему учили все истории и сказки: магия светлых фей рождается из счастья и удовольствия, которое испытывают люди.

Магия светлых фей… наверняка же это означает, что мой отец был светлым! От облегчения у меня чуть не закружилась голова.

Когда Виридити слизнул последнюю крошку с чьей-то дрожащей ладони и осушил всю воду, он выбрался из своего гнезда из подушек, и я последовала его примеру. Правда, у него вышло гораздо изящнее. Хорошо, что он приковывал все взгляды, потому что я поднялась на ноги уж очень нетвердо.

– Настал час моего возвращения домой, – произнес единорог с великим достоинством. – Меня сопроводит Мириам.

– Неужели мы больше никак не можем вас отблагодарить? – заговорила на этот раз мама, которая наконец передала Аврору Мелали и теперь сложила руки перед собой, словно была готова молиться на Виридити.

Он покачал головой.

– Не стоит. Был рад помочь. Кто-то сотворил с вашей малышкой ужасное. Это была болезнь, принесенная на крыльях заклинания. – Единорог повернулся к изможденному волшебнику. – Обыщите комнату, выясните, как она сюда попала, и тогда узнаете, кто ее принес. Это будет предмет, возможно, очень маленький.

Джеррольд поклонился.

– Обыщу. Не сомкну глаз, пока не найду.

Виридити тоже ответил поклоном.

– Тогда я вас оставлю. Пойдем, Мириам.

Мы спустились по лестнице для прислуги в молчании, однако оно не было неловким. Думаю, мы оба слишком устали, я могла ощущать лишь огромное облегчение и благодарность, а Веридити – очевидно, столь же огромное удовлетворение. И он имел полное на него право, он спас положение и безусловно рисковал жизнью, сделав ставку на то, что я не заманивала его в ловушку. А затем он исчерпал свою магию, даже не зная, сколько времени уйдет на ее восстановление, – при этом сам он оставался бы беспомощен.

– Ты мне нравишься, Мириам, – вдруг сказал Виридити перед самой кухней. – Ты стойкая, верная, искренняя. Мы друзья.

Я открыла ему дверь, и когда он вошел на кухню, там снова воцарилась полная тишина – которую тут же прервали бурные аплодисменты.

Виридити принял их с небрежным достоинством, затем шагнул вперед и повел меня в сад, пока все хлопали в ладоши так сильно, что могли остаться синяки. На пороге Виридити на мгновение повернулся. Кухонные работники снова застыли.

– Я хотел бы поблагодарить вас всех за клубничные пирожные. Они были превосходны.

И затем он первым вышел в сад. За моей спиной раздался вопль не помнящего себя от радости Одо:

– Вы слышали?! СЛЫШАЛИ?! Единорогу понравились мои пирожные!

К моему некоторому удивлению, у грядок нас ждал Джайлз. Видимо, он понял, что я поведу Виридити обратно в лес, и побежал сюда, а я этого даже не заметила. И я ужасно ему обрадовалась, потому что мои силы опять были на исходе, и я смогла немного на него опереться. Джайлз молчал, но говорить было и не нужно. Однако я, разумеется, представила его Виридити.

– Надеюсь, мы очень скоро увидимся снова, Джайлз, – произнес Виридити, когда мы подошли к дубу. – Склонен думать, что у Мириам превосходный вкус в выборе друзей.

– Склонен думать, что вы правы, сэр Единорог, – отозвался Джайлз, подмигнув, и Виридити рассмеялся. Его смех звучал как журчание воды на камнях.

Единорог кивнул на дуб, и я открыла волшебную дверь, хотя это потребовало таких усилий, что на мгновение даже потемнело в глазах. Затем Виридити ушел, а я закрыла ее и покачнулась, но Джайлз меня поймал.

– С тобой все будет хорошо? – с тревогой спросил он.

– Просто нужно чуточку отдохнуть, и все, – ответила я и при его помощи осторожно опустилась на землю. – Посижу-ка я тут немного.

«Немного» несколько затянулось, потому что следующим, что я увидела, была Элли, которая меня разбудила, и Анна, которая протягивала мне корзинку с мясным пирогом и парой клубничных пирожных, а с моих плеч соскальзывало одеяло.

* * *

Тренировку я, разумеется, пропустила, хотя по большому счету меня от нее освободили. Сэр Делакар высказал мне свое мнение по поводу побега без сопровождения хотя бы кого-то одного из Свиты и был абсолютно прав. Все получилось, потому что Кларион услышал, как я зову Лобо, но что, если бы