Очарованный кровью - Дин Кунц

Он нажал на тормоз, уменьшая скорость еще больше.

«Хонда» наконец-то обогнала его, веером взметнула из-под колес поток грязной воды и вошла в поворот перед фургоном, высветив ночной мрак красным тормозным огнем, который багровым отблеском лег на мокрую кору деревьев и лизнул мокрый асфальт кровавым апокалиптическим светом. Затем все исчезло.

Крейбенст Вехс за рулем своего ковчега снова остался на шоссе один, один в бесцветном мире серого дождя, черных теней и белого света фар. Он опять мог беззвучно разговаривать с мамонтовыми деревьями, воспринимая частицу их мощи.

Неожиданно Вехс подумал о Христе, распятом на кизиловом столбе, и слегка улыбнулся. «Кроткий унаследует царствие земное…» Эта перспектива его не прельщала. Он не хотел ничего наследовать. Вехс сравнивал себя с неистовым пламенем, могучим и жарким, которое выжжет все краски этого мира, впитав в себя все ощущения, которые мир может ему предложить. После себя он оставит лишь пустые пространства, засыпанные остывающим пеплом. Пусть слабые и кроткие наследуют угли и золу.

Обгоняя дом на колесах, «хонда» развила такую скорость, что вылетела за двойную желтую линию, но Кот боялась только одного — что бензин кончится, и двигатель поперхнется и заглохнет. После того как она один раз увидела красный огонь сигнальной лампочки, ей больше не нужно было смотреть на приборную доску — периферийным зрением она продолжала видеть ее тревожное мерцание. Впрочем, что бы ни оставалось в баке — подонки, пары, дух святой, — «хонда» продолжала мчаться вперед, а мотор работал уверенно, без перебоев.

Чтобы осуществить задуманный ею план, Кот необходимо было намного опередить фургон, и поэтому она продолжала гнать так быстро, как только осмеливалась на скользкой от дождя дороге.

Узкая дорога повернула еще раз, выпрямилась, покатилась под гору, снова свернула, вскарабкалась на небольшой склон и опять пошла вниз. Несмотря на все эти спуски и холмы — невысокие и весьма пологие, — рельеф местности оставался исключительно монотонным и однообразным, постепенно опускаясь по направлению к побережью Тихого океана, находящемуся всего в нескольких милях к западу.

По сторонам шоссе, сразу за обочинами, поднимались теперь небольшие брустверы мягкой земли, однако Кот это совершенно не подходило. Наконец они исчезли, дорога поднялась вровень с лесом и почти неощутимо побежала под уклон. Этот участок был прямым и прекрасно подходил для плана Кот.

По ее подсчетам, она опередила фургон на целую минуту или даже больше — в зависимости от того, увеличил ли убийца скорость, после того как она обогнала его, или нет. Впрочем, минуты ей должно было хватить в любом случае.

Она сбросила скорость до тридцати миль в час, однако ей продолжало казаться, что машина, как и прежде, летит сквозь лес с неимоверной скоростью. Кот позволила машине замедлить ход до двадцати пяти миль в час, все еще недоумевая, откуда взялась в ней тяга к безрассудному геройству и почему она вдруг оказалась так непреодолимо сильна. Наконец, когда ей показалось, что скорость упала до разумных пределов, Кот повернула руль, выскочила на обочину и, перелетев неглубокий дренажный ров, направила «хонду» в ствол самого толстого мамонтового дерева. Левая фара взорвалась тысячью осколков, обиженно взвизгнул раздираемый металл, а противоударный бампер смялся и треснул в полном соответствии с задумками конструкторов.

Благодаря ремням безопасности, Кот не швырнуло грудью на рулевое колесо и не выбросило вперед через Ветровое стекло, однако длинная капроновая поперечина натянулась у нее на груди с такой силой, что Кот даже вскрикнула от боли.

Двигатель продолжал работать.

У Кот не было времени выбираться наружу и смотреть, какой ущерб причинен передку машины. Она знала, что все должно выглядеть настолько внушительно, чтобы убийца сразу решил, что в такой аварии водитель не мог не пострадать. Когда через несколько секунд фургон окажется на месте происшествия, преступник должен принять все за чистую монету. Если же в его душе зародится подозрение, то у Кот ничего не выйдет. Ее план просто не сработает.

Не тратя драгоценного времени, Кот двинула рычаг коробки скоростей в положение заднего хода и попятилась от дерева, которое от столкновения нисколько не пострадало. Земля под ним была присыпана толстым ковром иголок, и покрышки несколько раз пробуксовали, прежде чем «хонда» тронулась с места. К счастью, земля еще не успела превратиться в грязь. Поскрипывая и покряхтывая, машина Кот перевалила неглубокий кювет, по дну которого текло совсем немного воды, и снова выбралась на мостовую.

Кот обернулась и посмотрела вверх по склону, с которого она только что съехала. Покуда над гребнем не появилось даже слабого намека на сияние фар фургона, но убийца приближался. Кот нисколько в этом не сомневалась.

Скоро он будет здесь.

Времени, чтобы хоть немного подняться по склону и набрать скорость, у нее не было. Вместе с тем, чтобы достичь желаемого эффекта, она должна была как-то разогнаться.

Левой ногой Кот утопила тормоз, а правой нажала на педаль газа. Двигатель взвыл, потом завизжал, а «хонда» напряглась и задрожала, будто пришпоренный конь на родео, навалившийся грудью на ворота арены. Кот чувствовала желание машины рвануться вперед, словно та была живой, и у нее мелькнула мысль о том, не убьется ли она сама и не застрянет ли в покореженном салоне.

И все же она еще немного прибавила газ, и, почувствовав запах дыма, убрала ногу с педали тормоза.

Покрышки с визгом пробуксовали по мокрому асфальту, «хонда» вздрогнула и рванулась вперед. Перелетев дренажную канавку, она снова ударилась передом о ствол могучего дерева. Теперь разлетелась и правая фара, металл жалобно застонал, капот смялся, словно бумажный, и откинулся со звуком, странно напоминающим взятый на банджо аккорд. Ветровое стекло уцелело каким-то чудом.

Мотор оглушительно рявкнул и заработал с перебоями. Либо все-таки подошло к концу топливо, либо от удара что-то разладилось.

Задыхаясь от боли в плече, в очередной раз пострадавшем от резкого натяжения ремня безопасности, Кот снова взялась за переключатель скоростей, молясь, чтобы двигатель не подвел, чтобы продержался еще немного. В идеале, изуродованная «хонда» должна была загораживать дорогу, когда фургон появится из-за поворота. Она должна заставить убийцу остановиться и выйти из кабины.

Побитая «хонда» забуксовала на месте, мотор поперхнулся, но сдюжил, и машина задним ходом поползла обратно на дорогу.

— Слава тебе, Господи! — благодарно выдохнула Кот, опять выбираясь на шоссе.

Она поставила машину поперек обеих полос, развернув ее таким образом, чтобы убийца увидел покореженный передок, как только минует поворот и покатится вниз.

Двигатель в последний раз чихнул и заглох, но это уже не имело значения. Свое дело он сделал.

Теперь, когда мотор молчал, ничем не заглушаемый шум дождя стал громче. Капли воды изо всех сил барабанили по крыше и по стеклу.