Любимая адептка Его величества - Яся Недотрога

Что внутри? Там обнаружился браслет в виде тонкой цепочки и записка, в которой значились два слова «Шёпот Неуязвимости». Моё лицо после прочтения вытянулось.  Филиния, заглянувшая через плечо, тоже не поняла.

Ну а Тонс…

– Этот браслет носится на щиколотке. Это для леди Маргариты, лично, без передачи другим лицам и без наследования. Юридически артефакт по-прежнему принадлежит роду Эстрил, и его необходимо вернуть, когда… придёт время.

Я немного запуталась, но после паузы до меня дошло. Не наследуется! То есть вернуть, когда скончаюсь?

Захотелось отдать браслет немедленно, припечатав Тонс недобрым словом, но что-то остановило. Ситуация была, с одной стороны, логичная, а с другой вопиющая. Разве приличные люди могут поступать подобным образом? Ведь точно нет!

– Вещь очень ценная, – добавил Тонс, – поэтому, если не возражаете…

С этими словами он достал из внутреннего кармана камзола уже составленную расписку на моё имя, где обозначался факт передачи и гарантия возврата артефакта.

Я поняла, что опять закипаю, однако взорваться себе не позволила. По кивку бабушки я вооружилась пером – тем, что высасывает кровь из пальца – и подписала.

– Было очень приятно повидаться с вами, леди Маргарита, – заявил Тонс.

Кивнул бабушке и добавил:

– Леди Филиния.

– Передайте его величеству Георгу нашу благодарность, – отчётливо скрипнув зубами, ответила герцогиня.

Тонс ушёл, а я аж подпрыгнула от возмущения. Я не претендовала на какие-либо подарки, и вот такая передача «под подпись» по-прежнему была логична, но блин! Меня действительно задело. Этой распиской Георг словно намекал, что я – я! – могу его обмануть.

– Вот ведь жлоб – не выдержала я. – Подарил, а чувствую себя как оплёванная.

– Всё не так уж плохо, – отозвалась Филиния. Но выглядела леди не многим возмущённее меня.

После этого мы отправились в библиотеку и заглянули в уже знакомую книгу. На странице с описанием «Дыхания Неуязвимости» пометок о том, что у браслета имеется пара не было.

Зато в следующем разделе – том, где перечислялись штуки, которые носят на ноге, – мы отыскали и изображение принесённой Тонсом цепочки, и ремарку, сделанную очень мелким почерком: «симбиотирует с Дыханием Неуязвимости».

Сибиотирует! Какие неожиданно умные слова!

Причём строчка, в которой указывался владелец артефакта, внезапно мигнула. На секунду вместо фамилии Эстрил появилась фамилия Сонтор, но тут же прыгнула назад.

Интерактивности книги я не удивилась, просто вздохнула и вернулась к теме «Шёпота».

Браслеты были абсолютно непохожи – даже с бутылкой не догадаешься! Поколебавшись, я всё-таки застегнула цепочку на щиколотке, и по всему телу прокатилась золотистая, вполне осязаемая, волна.

«Шёпот» имел те же свойства, что и «Дыхание», но браслеты усиливали и подпитывали друг друга. Шансы выжить становились значительно выше. Но интересно, почему Георг решил преподнести мне этот второй браслет?

Я посмотрела на бабушку и спросила вслух, а Филиния пожала плечами:

– Может, раз первый браслет у тебя, Георг не видит смысла держать второй в сокровищнице? К тому же второй явно женский, зачем он Георгу?

Ну, да.

– А что если это попытка откупиться? Усилить мою защиту, чтобы новые артефакты не перебежали?

Леди Сонтор опять пожала плечами – всё верно, знать наверняка мы не могли.

Под непонятным взглядом бабушки я снова принялась листать страницы книги. Вернулась к заметке, посвящённой «Дыханию», и убедилась, что и тут владельцем по-прежнему значится род Эстрил. То есть оба браслета мне не принадлежат.

Я вообще-то не претендовала, но…

– В любом случае подарок с возвратом – это как-то неприятно, – не выдержав, озвучила я.

Филиния весело рассмеялась.

– Ты не вертихвостка, Марго, но я уверена – поклонников у тебя будет достаточно. Так что не волнуйся, подарки не заставят себя ждать.

Угу. А если кавалеры узнают, что Сонтор я только по временному договору?

Впрочем, не суть.

Я в любом случае не собиралась ни с кем флиртовать. Принимать подарки тоже не планировала.

Георг в этом смысле исключение – ведь он король, а королям не отказывают. Особенно после того, как ограбили его несколько раз подряд…

Оставшиеся два дня прошли для меня как в тумане. Я не просто учила – зубрила всё, что только могла!

Филиния же разрывалась на два фронта – во-первых, поддерживала меня в этой зубрёжке, а во-вторых, занималась моим гардеробом и сбором других вещей, необходимых для переезда в общежитие академии.

В перерывах между занятиями, в качестве физической нагрузки, я тренировала реверансы. Заодно познавала местный этикет, который был не так уж сложен, особенно если ты не на приёме во дворце.

Успокаивало то, что в академии всё вообще проще. Чины и звания не аннулировались, но имели гораздо меньший вес. Этакая урезанная демократия, где значение имела, прежде всего, магия. Мне очень хотелось верить, что это не просто слова.

Ещё к нам заходил магистр Номан – мой будущий репетитор.

Первым вопросом, который он задал, стало:

– Маргарита, как? Как вам это удалось?

Я могла бы сказать про Заучку, тем более именно Номан подбросил эту невозможную на его взгляд идею, но смысла признаваться не видела. Сейчас Зора что-то вроде безобидной легенды, и она вряд ли обрадуется, если я подстегну к ней интерес.

Вдруг Номан вообще упрётся, вооружится скальпелем и пойдёт препарировать бедную фанатку знаний?

Нет. Говорить – бессмысленно и глупо.

Поэтому я ответила так:

– Я многое знаю, магистр. Но частно теряюсь, стесняюсь. А на экзамене сосредоточилась, собралась, и…

Старик не очень-то поверил, но кивнул.

Последним событием перед моим переездом в общагу стала ещё одна незапланированная встреча.

Вечером, уже пьяная от новой информации, я вышла проветриться в сад и сразу ощутила на себе пристальный, не слишком дружелюбный взгляд.

Татуировка не запульсировала, остальные защитные артефакты тоже молчали, но, учитывая густеющий сумрак, стало жутко.

Я огляделась и почти сразу отыскала источник напряжённости – на кованой части смежного с соседями забора, каким-то чудом удерживая упитанную тушу на тонкой железной полоске сидел Жрец.

Страшный лысый кошак с маленькими кожистыми крыльями взирал с тоской и укором. Словно к нему не анимага прислали, а ветеринара с ножницами – и всё и-за меня.